Что было вчера? Случилось столько всего, что он не мог сосредоточиться на чём-то одном. Но что из этого было главным? Что они наделали? Боже, все школьные шалости не были и на четверть такими жестокими. А Тобиас? Он ведь спускал им раньше всё, от насмешек до побоев, когда мог по одиночке всех, одного за другим…

Может, это их вина? Или вина Клостера?

— Нельзя пялиться на спящих людей, — прохрипел Тобиас и, высвободив из-под одеяла руку, со стоном потёр заспанные веки. — Это неприлично.

— Наверное, — не стал спорить Франклин и так же хрипло добавил. — Т-ты неприлично красивый… Можно тебя поцеловать?

— Почему ты всегда спрашиваешь разрешение?

— Ну… потому что не хочу получить по зубам. Например. — «И потому что раньше делал это без спроса». — И потому что ты так и не ответил мне… — добавил он совсем тихо. — Т-ты будешь моим парнем?

Тобиас тяжело вздохнул.

— А ты всё ещё этого хочешь?

Он знал, о чём спрашивал. Прошлой ночью он задушил Дейва, и лицо его были таким же бесстрастным, как сейчас. Как всегда. Он мог бы убить этими струнами ещё кучу народа в том особняке, но вместо этого пришёл к нему, Франклину, и вывел наружу. Наверное, это что-то значило, но Франклин сам только недавно стал понимать, как на самом деле относится к Тобиасу, и хотел знать, взаимны ли его чувства. Хотя бы чуть-чуть.

— Больше всего на свете, — ответил он и с запинкой спросил: — А… а ты, Тобиас? Я хоть немного тебе нравлюсь или… ау! Зачем ты меня ущипнул?

Франклин потирал под одеялом горящее после щипка бедро, глядя с детской обидой и долей удивления. А ведь полгода назад, он сам с удовольствием щипал Скрипача за зад и радовался, как идиот.

— Это проще, чем каждый раз повторять одно и то же, — хмыкнул Тобиас, разглядывая потолок.

— Одно и тоже? — расстроился Франклин. — То есть, ты по-прежнему ненавидишь всех людей, а меня терпишь, потому что я приставучий? Ау! Да что я сказал?

— Глупость, — выплюнул Тобиас. — Я не терплю тебя, И прежде, чем ты выдашь что-нибудь ещё столь же уничижительное в свой адрес, послушай меня внимательно. Я скажу тебе всё, что о тебе думаю, и больше повторять не буду. А ты не будешь меня об этом спрашивать. Но не сейчас.

— Но почему?

— Почему? Ну, во-первых, от тебя воняет, — Тобиас принюхался к своему плечу. — И от меня тоже. Нужно принять душ. А во-вторых, в любой момент в твою комнату может войти кто-нибудь из твоих родителей.

Тобиас заворочался, выбираясь из-под одеяла, и Франклин с сожалением проследил его гибкий силуэт, перемахнувший через него.

— Ты со мной? — спросил Тобиас, продолжая сверкать причиндалами, совершенно этого не стесняясь.

Франклин продолжал лежать под одеялом, стараясь не сгибать ног, потому что под одеялом требовал внимания утренний стояк. И это было огромным секретом, который надо было хранить под пытками. А Тобиас почему-то совсем ничего не скрывал и от его вида стояк становился только крепче.

— Я… я, н-не уверен, что смогу сейчас…

— Подрочишь в душе, Франклин, — оборвал его причитания Тобиас. — Пошли. Я не ориентируюсь в твоём доме. Хочешь, чтобы я в таком виде заявился в спальню твоих родителей?

— Нет! Не вздумай!

— Ты знаешь, я могу.

Франклин мог сказать, что отца этой выходкой он вряд ли удивит, но вместо этого вылетел вон из-под одеяла, и, схватив злорадно смеющегося Тобиса за руку, потащил за собой в ванную, как будто тот на самом деле мог вырваться и забежать в комнату родителей. Глупо, но пусть Тобиас лучше думает, что он боится смехотворной угрозы, чем поймёт, что Франклин просто закомплексованный лузер и стесняется живота и толстых ляжек.

***

Он стоял в душе, уткнувшись лбом в кафельную стену, а Тобиас напевая знакомую мелодию, тёр мочалкой ему спину, плечи и зад. И всё было в пене. И Франклин спросил:

— Х-хочешь меня трахнуть?

Вместо ответа Тобиас прижался к нему всем телом, как раньше это делал сам Франклин и чувствительно провёл мочалкой меж ягодиц. Франклин всхлипнул и зажмурился, потому что на самом деле боялся согласия Скрипача, но ужасно хотел сделать ему приятно. Вдруг, потом не хватит смелости даже на то, чтобы сказать это вслух? Или Тобиас вдруг куда-нибудь исчезнет. Или вернётся Боб. Или случится апокалипсис.

— Ты ещё не мой парень, Франклин, чтобы делать мне настолько откровенные предложения, — ответил Тобиас и, накрыв горячей скользкой рукой член Франклина, медленно задвигал.

***

После душа сразу уйти домой у Тобиаса не получилось. Сначала Франклин убедил его обработать раны, чуть ли не всего обклеил пластырями и обмазал антисептиком.

— Странно, как ты не порезал себе струнами ладони, — удивлялся он, разглядывая руки.

Казанки были сбиты, но на ладонях остались только красноватые полосы, в то время как Дейву располосовало струной горло почти до мяса.

— Они загрубели, Франклин. Не задавай идиотских вопросов. Я же всё время играю на скрипке.

— Тебе не жаль было её разбивать? Она же была безумно дорогой.

— Это была скрипка мистера Клостера. С ним она и осталась. Я бы не стал играть на ней дальше… Куплю новую. Хватит пластырей, Франклин. Просто, дай мне какие-нибудь штаны и футболку, чтобы я смог добраться до дома, и я пойду.

Подбор одежды тоже затянулся. Тобиасу всё было велико.

— Ты похож на крутого рэпера, — сказал Франклин, когда Тобиас надел зелёные спортивные штаны, жёлтую майку и серую толстовку, которые были велики на несколько размеров и висели мешком. Хорошо, хоть с носками и кроссовками проблем не оказалось.

— Смейся, Франклин, — мрачно разрешил Тобиас, разглядывая себя в зеркале на дверце шкафа. — Одиннадцать лет я посвятил свою жизнь игре на скрипке, чтобы в итоге стать придурком из гетто. Пожалуй, для полного попадания в стереотип мне не хватает золотой цепи, пистолета и пакета травы.

— Я могу дать тебе водяной пистолет. У меня где-то валялся…

— Лучше собери всю одежду, в которой вчера был на пожаре.

— И кеды?

— И кеды. Нужно избавиться от улик.

— Думаешь, ко мне придут к-копы? — не на шутку испугался Франклин.

— Вы с дружками вместе уезжали из школы. Машины оставили где-то рядом. Начнут искать владельцев и через дружков выйдут на тебя. Тебе нужно подумать над алиби, Франклин.

— Ты ужасно умный. Я тебе говорил?

— Только ты этим почему-то не пользуешься. Я заберу вещи с собой…

— А к тебе копы не придут?

— Все, кто знал, что я работал у Клостера, уже никому об этом не расскажут.

— Но что мне тогда ска… — недоговорил Франклин, потому что в двери осторожно заглянула мама.

— Мальчики, вы одеты? Я могу зайти?

— Мама!

У Франклина вспыхнуло лицо, как после пощёчины, а Тобиас технично накинул капюшон и отвернулся к стене, как будто просто шёл мимо и решил рассмотреть плакат с Бейонсе.

— Я только хотела сказать, что завтрак на столе. Папа уже уехал на работу. Его срочно вызвали. Что-то с руководителем его проекта… Твой друг останется на завтрак?