В одном месте вниз вела довольно крутая тропа, которую веками топтали местные жители. По ней удалось спуститься не только ему самому, но перенести вниз свой велосипед, но куда труднее оказался подъём наверх. Старинные террасы, собранные из камней, быть может, во времена Средневековья, давно были брошены человеком и обильно обросли кустами колючей ежевики. Ему удалось вместе с велосипедом осилить лишь пару террас, но на третьем уровне произошёл обвал камней, и он рухнул с трёхметровой высоты на ковёр, сотканный из ежевики, а сверху его больно прикрыло тяжёлыми камнями и собственным велосипедом. Понимая своё бессилие перед очередным вызовом судьбы, он искренне, со слезами на глазах попрощался со своим верным средством передвижения и продолжил в одиночку восхождение наверх. Несколько раз он вызывал камнепад и вместе с камнями падал вниз на колючий ковёр, отчего его тело уже перестало воспринимать острую боль. Только к вечеру он добрался до вершины хребта, вдоль которого проходил высокий забор из колючей проволоки. И это тернистое препятствие на его пути было хоть и с трудом, но всё же успешно преодолено.

С французской стороны не было никаких террас, вниз вела широкая извилистая тропа. Оставаться на вершине хребта было чревато ненужными встречами, и альпинист поспешил спуститься вниз, к цивилизации. Не пройдя и пары сотен метров, он лично сам ещё раз убедился в том, что бог на свете есть! Неожиданно эта довольно широкая тропа резко повернула вверх, и пойди он по ней ночью или прокатись днём верхом на велосипеде, то непременно бы свалился в пропасть. «Чёртовы французы, хоть бы барьер здесь поставили!» – выругался он в сердцах. Уже смеркалось, когда он, весь исцарапанный до крови, побитый камнями, в пыли и в грязи, вышел к людям. Совершенно не обращая внимания на свой внешний вид, он стрельнул у первого прохожего сигарету, и тот в ответ ему, любезно улыбаясь, дал сразу несколько штук. Неподалёку на какой-то маленькой вилле росло одинокое персиковое деревце, увешанное шикарными белыми плодами. Надо думать, что оставлять эти шикарные персики было бы слишком вежливо и культурно. И вот когда на пляже небольшого городка под названием Ментон появился весь ободранный человек с ведром, полным персиков, то встречные отдыхающие почтительно отодвигались в сторону, чтобы дать ему свободно пройти к морской воде. «Культура!» – подумалось ему. Когда Борис обратился к рядом лежащему французу за сигареткой, то тот опять отсыпал почти полпачки. Эта страна ему начинала нравиться! Естественным было и то, что он не мог удержаться от того, чтобы не искупаться тёплым августовским вечерком в последних лучах заката. Тёплая вода показалась ему кипятком, и он взвыл от боли, что перепугало мирно купающихся граждан. «Зато дезинфекция хорошая!» – подумалось ему, и он, стараясь не обращать внимания на то, что солёная вода так больно щипала ему кожу, продолжил своё беззаботное купание. Такие короткие минуты счастья легко перевешивают чашу многодневных страданий, которые им предшествовали. Поверить трудно, что ещё совсем недавно он у себя в Хабаровске видел документальный фильм про княжество Монако, а теперь он завтра пойдёт туда, не спеша, после того как доест все свои персики. Ранним утром, как только забрезжил рассвет, путник, не мешкая, собрался в дорогу, чтобы через несколько часов пройтись мимо знаменитого казино Монте-Карло. Море шумело, душа пела, и жизнь казалась почти прекрасной, пока ему снова не захотелось есть. Поэтому он не сразу ринулся поглазеть на всякие достопримечательности знаменитого города, а пошёл к синему морю, чтобы сварить себе на завтрак итальянских макарон. Едва он развёл костерок, как услышал, что кто-то к нему обращается с шикарного балкона очень красивого дома: «Камарад, нет огонь!» Как будто каждый раз только русские жгли костры под его балконом, но как по щучьему велению одетый с иголочки лакей в ливреи принёс ему на серебряном блюде шикарный завтрак: хрустящие круассаны, нарезку из запечённого хлеба, клубничный мармелад, сливочное масло, стакан апельсинового сока фреш и полный кофейник шикарного кофе! Жизнь точно стала налаживаться! Да и само княжество его приятно впечатлило. В новой стране местные деньги ему бы не помешали, и, поднявшись на скалу, где разместилась резиденция несменного главы сельсовета, блудной сын снова отправился к своему Отцу Небесному в его земную канцелярию.

Как только блудный сын вошёл в кабинет к самому главному святому отцу, сходу выдохнул магическое слово: «Проблем!» – и сразу же получил на лапу местные пятьдесят франков. Далее он не стал надоедать доброму служителю культа и спустился со скалы, чтобы искупаться на местном пляже. Гулять так гулять, и по такому случаю Борис купил пачку «Мальборо», бутерброд с горячей сосиской и баночку пива. В этот момент его внимание привлекло странное зрелище, которое он отнёс к дежавю, т. к. видел уже подобную сцену в фильме «Фанфан-тюльпан» на экране телевизора. А тут прямо перед ним на площади стоял большой зелёный автобус с открытой дверью, вход в который охраняли два манекена в старинных военных нарядах, из рупора раздавались бравые военные марши, и, будучи человеком любопытным, он вошёл туда поглазеть. На стендах висело много фотографий бравых военных в зелёных беретах, что позировали с оружием на фоне пальм и африканских хижин. Ему подумалось, что идёт набор наёмников в отряды Боба Денара. Невольно вспомнился фильм «Ошибка резидента», в котором главный герой записался наёмником в Африку. Увидев за столом какого-то поджарого военного, наш путник, приблизившись, спросил его: «Африка? Криг? Ишь бин русишен! Яволь!» Военный кратко ответил ему: «Гуд! Русишен гуд!» – и дал какую-то визитную карточку. Трудно описать мысли нашего героя, но вдруг ему стало немного грустно, ведь он шёл в поиске богини Свободы, а тут ему светит колониальная война в Африке. Ну что поделать? Как там у французов? Се ля ви! Читать на местном языке он не умел, и он обратился за помощью к какой-то очень красивой блондинке, показав ей визитную карточку. Её реакция была приятно неожиданная! Гламурная красотка, восторженно посмотрев на него, пригласила сесть в шикарный «мерседес» с открытым верхом, повезла его вдоль берега моря. Со скалы он мельком увидел панораму большого города. Она лихо вела свою машину, очень скоро подрулила к подъезду неказистого здания и вдохновенно сказала: «Лежьён!»

В воротах появился высокого роста бородатый солдат, очень похожий на цыгана, и вместо «здравствуйте» спросил: «Цо, курва матч?» На что волонтёр ему вежливо ответил вопросом: «Здесь на войну берут, добрый пан?» Долговязый солдат рассмеялся: «Руцкофф!» – и пропустил волонтёра во двор. Они вошли в какое-то канцелярское помещения, где тотчас был составлен какой-то документ. Долговязый оказался югославом и довольно сносно говорил на русском. Он достаточно чётко объяснил новоприбывшему дальнейший план действий на завтра и правила поведения в расположении Иностранного легиона, которые сводились к следующему: «Сиди тихо и жди, когда позовут. В холодильнике ты кушай, что хочешь, но только моё пиво не трогать, это я его купил!» В казарме, куда его привели, уже было три человека, одетых в старые спортивные костюмы синего цвета. Один из них был поляком по фамилии Коровьев, второй словак Питер, а третий был мадьяр, которого уже на следующий день отсеяли после медицинского осмотра, что проводился в большом госпитале. Долговязый легионер пояснил, что в легион не принимают новобранцев со шрамами на теле, с плохим зрением и с нехваткой большого количества зубов. Благодаря этому медицинскому осмотру Борис выяснил для себя, что он здоров и в дороге потерял почти пятнадцать килограмм живого веса и по возвращению из госпиталя решил срочно восполнить потерянное, оккупировав себе место около небольшого холодильника. Эти зажравшиеся новобранцы складывали в холодильник десерты и сыры в упаковках, что не съедали во время обеда. Поэтому, следуя указаниям долговязого, изголодавшийся путник в течение трёх следующих дней помимо полагавшихся ему обедов и ужинов буквально съедал всё, что накапливалось в холодильнике много дней, подчистую, за исключением пива в маленьких бутылочках. Больше там ловить было нечего, поэтому он легко покинул это тёплое и сытое местечко, когда их троих новобранцев долговязый повёз в Марсель на главный приёмный пункт. В течение этих трёх дней он, словно губка, впитывал всё, что ему рассказывал о легионе поляк Коровье, тоже неплохо говоривший на русском языке. В общем, ему стало ясно, что если ему повезёт, то его примут в настоящую французскую армию и в Африку можно будет за деньгами съездить. Дорога из Ниццы до Марселя, где располагался главный приёмный пункт для новобранцев, они проделали на машинке жандарма Луи де Фюнеса, и на это ушло несколько часов, за которые он реально насладился красотами Франции, что прекрасно воспринимались на сытый желудок.