Упоение звонами колоколов Ползла огромная луна Сквозь дебри тучи зыбкой И мне светила в пол-окна Загадочной улыбкой. Дрожали тени от берёз, В сугробах – пруд, дорожка. Крепчал мороз, и грела нос Под тёплой лапкой кошка. Зима. Покой и забытьё, Жизнь шла в оцепенении… Вдруг в ледяное бытиё Ворвалось упоение! Оно пронзило темноту И плоть ночной метели, Притихли ели на ветру – То стало слышно за версту: В мороз Крещенский, поутру Колокола запели. Звучал заутренний хорал Мне – грешнице – на радость, На светлый праздник созывал, Как чудо, душу согревал, Даря благую сладость. Святая власть колоколов По весям разливалась, И стало явственно без слов, Как жизнь преображалась. Слагались звуки в стройный лад, Волнами набегали, Как торжествующий набат, Спасая от печали, И за чредой озябших хат Просторы заполняли. Ночь полнолуния прошла. Я, затаив дыханье, Ваш слышу зов, колокола, Как вестник радости, тепла, Любви и состраданья. Всем сыновьям Лети, наш сын. Есть у тебя два замечательных крыла, Одно – отца, другое мать тебе дала. Учись, наш сын, Ведь «без труда Не вынешь рыбки из пруда». Люби, наш сын. Жизнь без любви – твоя беда, Как в решете течёт вода, Всё – сквозь и не поймёшь, куда? Грусти, наш сын, Пусть иногда подругой будет тишина. Расти, наш сын. Любовь родных с тобой всегда. Оставь, наш сын, Свои дела, коль помощь ближнему нужна. Не трать, наш сын, Свои года на гнев и зависть никогда! Испей, наш сын, Испей до дна и чашу горького вина. Умей, наш сын, Ценить добро, не всем такое суждено. Забудь, наш сын, Недру гам мстить. Оставь их Господу судить. Смоги, наш сын, Врагов простить. Запомни, сын, Ты – не один! Быть эгоистом – смертный грех. Тогда придёт к тебе успех, Когда ты сердце распахнёшь И целый мир приобретёшь. Спеши, наш сын, И жить с умом, И греть других своим теплом. Твори, наш сын, Твори добро, не жди оплаты за него. Лети, наш сын, Не уставай, мечтай, влюбляйся и дерзай. Родных и близких почитай. Знай, сын, Что Родина одна – твоя страна, твоя судьба. Ты с ней навеки кровно связан И патриотом быть обязан. Ну, а пока – есть Два родительских крыла, Силён и молод ты пока, Сумей взлететь под облака. Русь За серебряный бор, за малиновый край, На привольный простор, в облюбованный Рай На попутных ветрах улетаю в мечтах О желанной тебе – моей вечной судьбе, Моя гордая, нежная Матушка-Русь! Я к родимой земле сердцем нежно прижмусь, В васильковую синь на заре окунусь, Родниковой воды благодарно напьюсь И в твоей неземной красоте растворюсь, Моя чудная, светлая, тихая Русь! Ты взрастила меня, моя Матушка-Русь, Подарила судьбу мне, которой горжусь, Я в твои влюблена – и в веселье, и в грусть. Твоим силе и воле безмерно дивлюсь, За себя не стыжусь и врагов не боюсь – За спиной у меня моя сильная Русь. Принимаю по воле все беды твои, И победы, и боли приму, как свои. Нет прекраснее доли – Россию любить, Ни хуле, ни крамоле мою Русь не сломить! Я за русский народ и Россию молюсь, Моя мудрая, славная, вечная Русь! Семь колен Из детства помню мать с отцом – Весёлых, молодых. Отец с обветренным лицом Курил, и солнце над крыльцом Сияло для двоих. Они, как Боги – влюблены, Но жарким летом в дни войны Погибла мама в двадцать пять, Отец продолжил воевать На северных морях, Где и награды заслужил В сраженьях и боях, Но до победы не дожил: Он за любимой в Рай спешил – Пришлось недолго ждать. Стал голос бабушки моей Суровей и слышней, – Из «голубых она кровей», С прононсом тихо говоря, Взялась воспитывать меня. Из-под нахмуренных бровей Грозила пальцем: «Voila! Туда – нельзя, сюда – нельзя! Ах, mon ami, шалить не смей!» И помню деда – бледный был, Цигаркой скрученной дымил И, медный крестик теребя, Читал молитву «про себя». Других родных я, на беду, За далью лет уж не найду – Их нет в судьбе моей, Они затеряны в аду Давно прошедших дней, Как будто не было в роду Ни ве́твей, ни корней. Стволы, листва и корни древ Судьбу и жизнь «плетут», Есть дерева всегда в цвету – Плоды их зреют и растут, Срастаются в «родню». Я «отворяю» в память дверь – За ней царит «бедлам», Где боль утрат, смертей, потерь Восходит к небесам. Из всей родни в судьбе моей Деревьев нет – «пеньки», И те без листьев и ветвей Зачахли от тоски. Хочу хоть что-то «воскресить» От всех семи колен, Но что ж о том могу постичь, Когда от них лишь тлен?! Разруха, голод, войны, мор, То революции «топор», То жертвы в сталинский террор – «Повырубали» на корню Всю родословную мою! Меня изяществом начал «Пленит» достоинств рать: Язык, манеры, облик, стать… Мой гордый дух не раз кричал: «Тебе б царицей стать!» Но приземлено-скорбный быт В «служанки» тянет, как магнит, И мне назойливо твердит: «Оставь о том мечтать!» Так и живу меж двух «миров», И каждый «мир» ко мне суров! Кто Я? – Вне памяти живу – Их нет – моих «колен»! Хоть малый след к себе «прижму», К больному сердцу своему В потоках вечных «смен» |
