Клятва сыновей С головами поникшими Над отцами погибшими Встали мы. Над легендой повитыми Их могильными плитами Встали мы. Им, как будто бы мысленно, Тихо мы и не выспренне Говорим: «Листья вашего дерева, А не серая тень его — Это мы! Эхо вашего голоса, Зерна вашего колоса — Это мы! Битв минувших не отблески, А законные отпрыски — Это мы! Меж годами посредники, Вашей славы наследники — Это мы! Всех имен ваших словники, Ваших кровников кровники — Это мы! Ваших помыслов вестники, Вашей правды наместники — Это мы! Ваших давних наветчиков Превратили в ответчиков — Это мы! Продолжение повести Вашей чести и совести — Это мы! Ваших судеб защитники, Не лохматые битники — Это мы! Ваших дум воплощение И грехов отпущение — Это мы! Верность вашим обличиям, Верность вашим обычаям — Мы храним! Верность вашему воинству И мужскому достоинству — Мы храним! Верность вашему мужеству И великому дружеству — Мы храним! Верность вашей душевности И святой вашей верности — Мы храним! Сами ставшие взрослыми, Вам клянемся мы веснами, Светом собственных глаз И огнем над метелями, Хлебом и колыбелями — Быть достойными вас!» Проклятие Проклятье бурдюку дырявому, В котором не хранят вино, Проклятие кинжалу ржавому И ржавым ножнам заодно. Проклятие стиху холодному, Негреющему башлыку, Проклятье вертелу свободному, Нежарящемуся шашлыку! Проклятье тем, кто и понятия Иметь о чести не привык, Проклятие, мое проклятие Унизившим родной язык. Тому проклятье, в ком прозрения Не знала совесть на веку. Пусть примет тот мое презрение, Кто дверь не отпер кунаку. Будь проклято в любом обличии Мне ненавистное вранье. Забывшим горские обычаи Презренье горское мое! Будь проклят, кто на древе замысла Боится света, как сова, И тот, кто клятвенные запросто Бросает на ветер слова. В кавказца, как бы он ни каялся, Проклятьем выстрелю в упор, Когда бы он начальству кланялся, А не вершинам отчих гор. Будь проклят, кто забыл о матери Иль в дом отца принес позор. Будь проклят тот, кто невнимателен К печали собственных сестер. Проклятье лбу, тупому, медному, И тем, кто лести варит мед, Проклятие юнцу надменному, Что перед старцем не встает. Проклятье трусу в дни обычные, Проклятье дважды – на войне. Вам, алчные, вам, безразличные, Проклятье с трусом наравне. Мне все народы очень нравятся. И трижды будет проклят тот, Кто вздумает, кто попытается Чернить какой-нибудь народ. Да будет проклят друг, которого Не дозовешься в час беды! И проклят голос петь готового В любом кругу на все лады! Горцы
Радость скрыть они умеют, Если только это надо. Скорбь и горе не унизят: Не затмят слезами взгляда. И в душе их даже время Пламя страсти не остудит, — Это гор моих высоких Нестареющие люди. Шире, чем донские степи, Их сердца в теснине горной, И под черной буркой совесть Никогда не станет черной. И ни песен их, ни тостов. Кто слыхал, тот не забудет, — Это гор моих высоких Замечательные люди. И на дружбу верной дружбой Сердце в каждом отзовется, Но, в бою врага встречая, Сталь в том сердце разольется. Жизнь отдать они готовы, Если только надо будет, — Это гор моих высоких Несгибаемые люди. Не велик числом народ мой, Но зато велик делами. Кровь отдаст за каплей каплю, Чтоб она взошла цветами. И ему нельзя не верить, Предан он своей отчизне На крутых, на самых резких Поворотах нашей жизни. |
