– Что?

– У тебя слёзы на лице. Это из-за меня, что ли?

– Нет, что ты. – Заулыбалась я. – Просто соринка в глаз попала. Не обращай внимания. Уже вымыло.

– Ну, если вымыло, то хорошо. – Кивнул он. – Ты не думай. У нас хорошо воду берут. Мама самый вкусный сироп делает. К тому же я маленький. Мне много еды не надо.

– Да ты, дружочек оптимист.

– Что значит, оптимист?

– Это человек, который никогда не унывает. И даже в плохом видит хорошее.

– Посмотри на меня. У меня нет имени. У меня никогда не будет жены и детей.

Ни я, ни мои родители никогда не возродимся. У меня только одна жизнь. И глупо проводить единственную жизнь в слезах, ведь, правда?

– Да ты философ.

– Кто?

– Ну, это такой человек, который точно знает, для чего ему дана жизнь. И как это использовать.

– Да. Я философ. – Подтвердил маленький человечек. – Правильно повторив незнакомое слово.

– А знаешь, у нас на рынке недавно такое случилось. Он рассказал мне забавную историю про управителя рынка и одну из торговок. Их частые перепалки собирали много зрителей. Люди передавали потом друг другу, кто из них кому что сказал. Старались при пересказе ничего не упустить. Вот и сейчас Горбун почти в лицах, со всеми интонациями передавал мне последние известия с «фронта». Получалось, действительно забавно.

Мы, смеясь, вошли во двор уров. Там никого не было, но это меня не очень смутило. Сейчас появятся. И точно, не прошло и пяти секунд, как из-за угла выскочил Красавчик. Улыбка до ушей, запыхался весь.

– Неужели Звезда осветила наш дом? – Возвестил он. – Какая нужда привела тебя к нам, Дивная? Каким твоим бедам мы обязаны удовольствию видеть тебя?

Он взял мою ладонь и поднёс её к своему лицу. Опустил вниз, не отпуская. То, что это их фирменный жест приветствия, я уже поняла. Вот только суть этого жеста была мне непонятна.

– Не бедам, не надейтесь. – Улыбнулась я. – Я по делу. Мне ткань нужна. Много.

– Какая именно и сколько?

– Очень много. А какая…? Это посмотреть надо, какая у вас вообще есть. Я вообще-то не видела здесь, то, что мне надо, но папа сказал, что её можно сделать. Если мы с ним правильно друг друга поняли. – Я заглянула в глаза Красавчику.

– Разумеется. Любая твоя фантазия.

Значит, любая? Ну-ну. Я думаю, ты бы так не говорил, если бы знал, что я могу «нафантазировать»

– Ну, что ж. Веди меня прелестный проводник сквозь лабиринты суетных желаний. – Продекламировала я невесть откуда взявшиеся строки. Даже сама не ожидала.

Он не ожидал ещё больше, потому что резко, до боли сжал мою руку и так взглянул на меня, что я вздрогнула.

– Что случилось?

– Нет, нет. Ничего. – Он приобнял меня за талию и слегка прижал к себе. Да что он себе позволяет? Я попыталась отодвинуть его от себя, но не тут то было. Это всё равно, что дерево двигать. Растущее.

– Продолжай. – Сказал он, глядя мне в глаза с таким вниманием, будто я должна была зачитать завещание его страшно богатой тётушки.

– Чего продолжать? – Не поняла я.

– Ты сейчас сказала …. – Он произнёс слово, которое я для себя перевела как «стихи». Ты знаешь их?

– Да никакие это не стихи. Так, ляпнула, не подумав. – Начала отбрыкиваться я.

– Это правда?

– Я тебе когда-нибудь врала? – Возмутилась я. А про себя подумала, что и действительно не врала. Просто правды не говорила. Да и когда врать то было? Второй раз в жизни вижу.

Он кивнул головой. И я не поняла, что это означало.

На этот раз мы не вошли в большое здание, а обогнули его и двинулись вглубь огромнейшего двора. Справа и слева тянулись два огромных ангара с полукруглыми же крышами. Двери по всей длине давали возможность предположить, что помещение там было не одно.

Я обернулась. Горбун семенил за нами. Хорошо. Всё не одна.

– Сюда. – Пригласил Красавчик. Я зашла в темноту, а он махнул рукой и помещение медленно осветилось.

Я огляделась. Посередине небольшой комнаты стоял стул с высокой спинкой и подлокотниками. И кажется даже вращающийся. Здорово! Хочу такой. Перед стулом на тонкой, почти невидимой подставке располагалась панель. Прозрачная, с такими же прозрачными, едва заметными клавишами.

Я, не веря своим глазам и почти не дыша, подошла, уселась на стул и занесла руки над панелью. По верхнему ряду пробежали огоньки.

– Доброго дня. – Раздался нежный голос.

– Привет. – Улыбнулась я.

– Передача будет ……… или………? – произнёс голос два совершенно непонятных мне слова. Я беспомощно оглянулась на Красавчика, крутнувшись на стуле. Ага, не ошиблась.

– Ты будешь задавать команды голосом или воспользуешься……? – Снова неизвестное слово, но он, кажется, имел ввиду клавиатуру.

– Я бы голосом, но она такие слова говорит, которых я и не знаю. А с этим, – Я ткнула в панель. – Я вообще не разберусь.

– Ты хочешь, чтобы я помог тебе?

– А ты как думаешь? Я сюда на эту красоту пришла полюбоваться? Помоги, конечно. – Проворчала я.

– Он подошёл ко мне и встал за спиной. Взял меня за запястья и положил их на панель. Она немедленно осветилась нежным голубым светом.

– Теперь набери слово ткань.

– Как? – Вытаращилась я на него. – Я же не знаю…– Я потыкала пальцем в клавиатуру и с запоздалым озарением закончила. – Как.

По уму, мне и на этот вопрос знаний не должно было хватить. Я сначала хотела мысленно себя стукнуть по голове, но потом махнула рукой. Чего уж теперь. Одной постройки моего дома достаточно, чтобы любой дурак понял, не вчера я родилась.

Я хмыкнула и с вызовом посмотрела на Красавчика. Он развернул кресло и, упершись руками в подлокотники, склонился ко мне и спросил.

– Ничего не хочешь мне рассказать?

– Не-а. – Помотала я головой. – С какого перепугу?

– Я не понимаю причины твоей скрытности, девочка. – Проникновенно произнёс Красавчик, заглянув в мои глаза. – Это могло иметь смысл, будь вокруг тебя враждебные тебе существа. Но неужели за то время, что ты здесь находишься, ты не поняла, что никто не желает тебе зла? Я не предлагаю тебе считку, я даже не прошу посмотреть твои сны. Но неужели ты боишься хотя бы сама рассказать, то, что сочтёшь нужным?

Я взяла пальчиками выбившуюся прядку волос и намотала её на кончик носа.

– Ну-у, – протянула я задумчиво. – Я могу рассказать тебе, как вялить авву. Но только после того как мы сделаем ткань. Это знание слишком ценно для меня, чтобы разбрасываться им просто так, за здорово живёшь.

Он наклонился к моим волосам и с силой втянул в себя воздух.

– Ты всё-таки боишься.

Я заморгала удивленно. Ну ни фига себе – детектор лжи. Нет, от страха меня, конечно, не трясло, но , некоторое потрясение я от его слов таки испытала.

– В этом мире я ничего не боюсь. – Сказала я. – Просто мама ни в коем случае не велела мне целоваться без любви.

Теперь пришла его очередь хлопать глазами. А я развернулась к панели и добавила.-

– Ткань то делать бум? Или я пошла?

После секундного колебания он протянул руку и набрал на панели несколько символов.

– Теперь смотри. Вот это – …….., вот это ……., а это..……

Справишься сама?

Я улыбнулась широко.

– Конечно, справлюсь. Если ты объяснишь мне, что ты сейчас сказал. И не надо ловить меня так дёшево.

Он посмотрел на меня долгим взглядом, покусывая губы. Кстати, ему это очень шло. Красиво очерченный рот и взгляд тёмно-синих глаз из-под пушистых ресниц были выразительны и прям притягивали к себе, как притягивает пропасть или водоворот. Одно плохо – брюнет. Не моя масть.

– Как же тогда тебе объяснить? – Пробормотал он.

– А ты представь себе, что я ещё ребёнок. И ты меня учишь.

Он усмехнулся.

– Ну что ж, ребёнок, слушай. Всё что ты видишь, состоит из маленьких кусочков. Таких маленьких…

– Я поняла. – Подняла я руку. – Как они называются и где эта кнопка?

– Атомы. – Сказал он и я приподняла брови. Надо же, сохранилось слово. – А кнопка – вот. – Красавчик провел рукой над клавиатурой. – Она отвечает за строение материи, то есть, ткани, ну, и любой другой…вещи.