Ведьмак проводил хмурым взглядом мальчишку, ему показалось, что в нем было что-то знакомое. И вправду. На тонкой руке он заметил ленту, такую же, как была у самого Роберта.

“Я ведь в его воспоминаниях. Это же маленький Кавир.”

Роберт невольно сделал шаг назад, за мальчишкой, затем обернулся на дверь. Выбор. Как же он не любил делать выбор! Но тут, кажется, так или иначе придется его делать. “Пойти за ним или послушать взрослых? И… постойте, что они там говорили? Это его отец?”

Здоровое любопытство пересилило, и Роберт снова подошел к двери, на этот раз почти уверенный, что его не видят - ведь маленький Кав не увидел. “Они говорили про мутагены… что?” - его сердце вдруг забилось чаще, а в голове острыми ножами забились мысли. “Они ЧТО пытались сделать?”

Если бы Роберта было видно людям, сидящим в комнате, то они не были бы столь веселы, видя его, полное мрачной решимости, лицо.

Но они его в самом деле не видели, методично уничтожая неплохое - судя по запаху - вино. Кабинет, в который незамеченным вошёл Роберт, был довольно типичным. Массивный стол, пара кресел, сейчас сдвинутых к весело пляшущему в камине огню. В креслах - двое мужчин. Один, с тёмными волосами и брюшком, затянутым в тёмно-синий камзол, был уже изрядно пьян. Второй, со светлой бородкой, чем-то напоминавшей ту, какая была у Кава при их с Робертом первой встрече, всё ещё неплохо держался и подливал другу. Но к сожалению ведьмака, обменивались они сейчас только малопонятными шутками и незначительными фразами.

Роберт огляделся ещё раз: в шкафах копились отчётные книги, в одном, напротив стола, под стеклом мерцала коллекция драгоценных камней, разбавленных богато украшенной латной перчаткой, статуэткой, изображающей вставшего на дыбы коня, на котором каким-то чудом удерживался закованный в броню всадник с копьём, и - удивительное дело - дипломом с печатью Оксенфуртской академии.

- А наш дорогой Орден, - прохрипел за спиной Роберта мужчина с брюшком, - совсем не ценит наших трудов!

- Т-сс! - ответил ему второй, характерным жестом поднёс палец к губам. - Не возводи хулу на Орден!

Роберт досадливо передернул плечами. Невидимость одновременно и радовала, и огорчала, ведь нельзя было толком ничего узнать или сделать. Вот сейчас, например, он с удовольствием бы полистал книги и журналы, если бы был материальным (и при условии, что в комнате не было бы людей). Однако, он лишь расхаживал туда и сюда, гадая, продолжится ли разговор и сможет ли он узнать еще что-то интересное. Между тем, взгляд его обратился к мужчинам, гадая кто есть кто. К его сожалению ничего особенного не происходило. Мужчины пили, поначалу провозглашали тосты пьяными голосами, потом молчали, будто пытались о чём-то забыть. По разговорам Роберт понял, что тёмный с брюшком - господин Ронгельм, рыцарь в отставке, а его светлый друг - Марис - приближённый Великого Магистра.

Раз в дверь заглянул слуга, но в него полетел кувшин и больше желающих не было. Наконец, когда дрова в камине прогорели до угольев, и светловолосый зажёг приготовленные свечи от последних языков пламени, что-то изменилось. Хозяин дома захрапел, уронив голову на спинку кресла, а его гость, выждав некоторое время, осторожно влез ему за пазуху и выудил светлый от частого употребления металлический ключ. И сунул его в карман, неосторожно оставив снаружи хвост серебристой цепочки шнурка. Ключ манил Роберта. Он сиял сквозь ткань одежды, словно был ключом от прохода в иной мир, а не от какого-нибудь тайника.

Ведьмак, промаявшийся с тоски все это время и успевший пожалеть, что не проследовал за мальчиком, вдруг встрепенулся, с интересом наблюдая за кражей.

“Вот так вот, - вздохнул он. - Никому нельзя верить, даже друзьям. Хотя, возможно, они и не друзья вовсе.”

Однако, ключ манил к себе, и ведьмак задумался, сможет ли он, если сильно захотеть, стать более материальным? Ведь не просто так Мелисса все это затеяла. Она сказала, что его импульсивность может как-то повлиять, то есть, чисто теоретически, он может влиять на события? Ну или частично.

Что, если попытаться свалить одну из книг? Он быстро подошел к полке с книгами и тронул ту, что лежала горизонтально почти на самом краю. Книга покачнулась, словно размышляя, показалось ей или в самом деле можно падать. Потом решилась и ухнула вниз, на мгновение взмахнув крыльями листов.

Белобрысый резко обернулся на шум, обшарил комнату подозрительным взглядом, увидел упавшую книгу, чертыхнулся и отвернулся обратно. Он уже подёргал за шнурок вызова, осталось только подождать, пока придёт слуга. И тот не замедлил явиться, робко заглянув в дверь. Спящего подняли за бока, оперев его руки о свои плечи, и понесли прочь. Цепочка, став от треволнений чуть длиннее, болталась у кармана блондина всё так же соблазнительно.

Ведьмак, успевший подивиться скорости, с которой был прислан слуга, шагнул следом за кавалькадой, бросив взгляд на упавшую книгу. Что, если он может трогать не только вещи… Роберт покрутил головой, отгоняя мысли, однако они все равно лезли в голову. Так много вопросов, так мало ответов… Впрочем, затем он и тут - узнать их. Роберт поспешил за уходящими, на ходу подстраиваясь под ритм идущих, и, коснувшись цепочки и вполне ее “ощутив”, осторожно потянул ее вверх, норовя вытащить из кармана.

Цепочка будто того и ждала. Она выскользнула, прихватив с собой сияющий ключ, и только что не застонала от удовольствия. Оказавшись полностью в воле Роберта, добыча вдруг потеряла яркость и цветность и словно растворилась в воздухе - если смотреть со стороны. Роберт же видел простой ключ с белой каймой на бородке и резным навершием. Белобрысый ничего не заметил.

Пьяного рыцаря протащили недалеко - занесли в дверь через одну от кабинета, слуга стащил камзол и сапоги, оставив господина спать в растрепавшейся на груди рубашке и портках. Богатырский храп разносился по коридору.

Роберт видел, как гость, пока слуга раздевал хозяина, сунул руку в карман и удивился, не найдя там ключ. Как подозрительно он посмотрел на слугу, и попытался осмотреть коридор - но где там, в темноте хорошо видел только незримый для прочих ведьмак.

Ругнувшись, гость отправился в свою спальню, отложив поиски до завтра.

Поколебавшись некоторое время, Роберт для начала убедился, что рыцарь просыпаться не собирался (да и куда ему там! Столько выпить), затем проследил за гостем, но тот отправился спать. Ведьмак раздумывал, стоит ли ему идти за ним или пошариться по замку на предмет еще каких-то событий.

- Интересно, время тут идет тоже эпизодически, или постоянно, - тихо размышлял он вслух, сидя под дверью комнаты воришки ключей, пока не услышал мерный свист - это Марис уснул. Поразмышляв минуту, Роберт поднялся и пошел бродить по замку. Вдруг не все его обитатели спят в столь поздний час?

Роберт бродил, но ничего особенно интересного ему не попадалось. Час был поздний, и слуги, по большей части, спали, а гостей в доме, похоже, не было. Один раз ему показалось, что за дверью кто-то плачет, но звук тут же стих, сменившись тяжёлым мерным дыханием. Скоро весь дом погрузился в тишину.

Ему казалось, что время от времени он слышит голос, будто издалека. Разобрать слова не удавалось, но то, что он слышал их в своей голове, могло напугать. Он различал интонации приказа, пока не сосредоточился и не выбросил их из головы. Стало легче. Теперь окружающий мир воспринимался чётче, и Роберт в самом деле услышал приглушённые звуки борьбы там, откуда только недавно ушёл. Взлетев по ступеням, ведьмак уверенно толкнул дверь и в свете сияющей в окно луны увидел знакомую картину: Кавир сидел возле тела, не замечая, что весь забрызган кровью. Мелкие порезы пока не складывались ни в слова, ни в рисунок, но этого было и не нужно.

- Я выполнил всё, что ты хотел, - едва шевельнув губами, произнёс мальчик.

Роберта передернуло, уголки губ опустились. Ему было отчего-то обидно и досадно, возможно, за то, что собственный родитель, по всей видимости, приложил немало сил для того, чтобы исковеркать и разрушить психику собственного ребенка.