– Жаль, что у нас нет такого большого троса, чтобы стрельнуть из корабля гарпуном и притянуть к себе ближайший метеороид.

До него было совсем недалеко, если ехать на «Саратовском волке», а не посылать зонд.

– Не забывай, чтобы попросить помощи, у нас не хватит денег. В опасное место поедут только на танке и за аванс в сто процентов.

– Без гарантии, и вытащить нас в итоге не смогут, – договорила Дарья, серо-голубые глаза которой были уже совсем тусклыми.

Жизнь плохо держит человека, если его дух вынужден быть вторым после аналитического ума. Казалось, что она спала, а не думала, так на нее подействовал стресс. Но спустя пятнадцать минут она встрепенулась, как будто вернувшись из другого мира, где есть ее живая копия, подсказавшая зазеркальное решение.

– Что, если сейчас через щель мы посмотрим вокруг.

– А что потом?

– Найдем метеороид с глубокими естественными дырами. Попробуем притянуть только один.

– Одного не хватит для того, чтобы сделать надежный ангар без проломов.

– Тут мы его разрежем лазером и закроем дыры, как щитом. Ведь лазер, кажется, не поврежден?

– Три часа назад не был.

Валя поняла, даже ощутила конструкцию соединений щитов, когда сестра не успела договорить. Программист номер два была уже молчаливой, сосредоточенной. На небольшом клочке свободного пространства внутри ангара они осторожно подвела эхолот к щели, чтобы не рисковать с его выводом наружу. Лазер почти не ударялся о края камней внутри, хотя программа была предназначена для готовых ангаров, а пересчитать не было времени. Где-то в глубине ящиков с дополнительными окнами расчетного зала слышалось мерное гудение. Потускневший борт внутреннего транспортного отсека открылся, выпустив одного из своих обитателей, и тотчас же перекрыл доступ к остальным активизированным внутри машинам. Резвая крошка огонька эхолота прощупывала пространство полтора часа, прежде чем результаты стали надежными.

– Вокруг нет нужных нам камней, – сказала Валентина ожесточенным сильным голосом.

– Внешне все выглядит неплохо, но пора заняться управлением.

Она, моргая от пристального изучения мелких деталей снимков, еще не была готова сдаваться. Ее вера в обрывки счастья не давала ей возможности перестать защищаться хотя бы руками. Она думала только о ближайшем будущем. Смутные подозрения пессимиста казались далекими, она ворковала о предположениях и прищелкивала пальцами.

– Тогда ищем самый мягкий.

– Их три. Есть идеи, какой выбрать?

Дарья меланхолически сказала неизвестно зачем:

– Тот, который в безопасной среде.

Всеми фибрами души ощущая желание оказаться с другом секторе, она поняла, что не может сразу же увидеть на мониторе неясное пятно нового положения камер и четкую линию пройденной трассы. В черной дали космоса накатывали волны нейтрино, пронзая любую материю. Дали пылали белыми звездами, блистательные ученые назвали некоторые из них оранжевыми и красными. Элегантный корабль, которым легко и свободно можно было похвастаться в клубе, готовил смертельный удар, ремонтники угнетали отсутствием результатов.

– Такие есть в другом секторе, которого мы сразу и должны были держаться.

– Тогда посмотри хотя бы на карте, который из них закрыт несколькими камнями по ходу движения внутри пояса. Мы сядем на участок, который закрыт от каменного града на большом расстоянии. Косые удары будут реже, мы будем рисковать роботом только когда пойдем вперед и назад.

– Камни летят со всех сторон.

Любой просветитель чувствует себя гордым, передавая факел горьких знаний.

– Большинство из них в потоке. Поставим туда щит и понадеемся на удачу.

С энтузиазмом Дарья подумала, что двадцатипятилетнюю Валентину не зря считали умной. Полчаса они обе, независимо друг от друга просматривали съемки.

– Когда робот будет возвращаться, он может прикрыться камнем от града.

Одно из тех чудес, которые часто случаются в жизни опытных командиров корабля, наконец, случилось. Даша, как всегда нашла выход и из этого кризиса.

– Ну, который из камней берем?

– Смотри, эти два находятся почти на одной линии.

Партнеры обменялись улыбками.

– Но один из них совсем не кажется достаточно мягким.

Дальше Дарья объясняла свой план около получаса. До двух ночи они писали и отправляли программу роботам.

– Пятнадцать минут до старта.

– Ты шутишь? Сигнал летит до места назначения

В шесть утра один из камней, на котором кое-как закрепился зонд с мотором, закрылся другим, диаметром не более полутора метров, и сдвинулся с места. Он полетел влево, чтобы удачно пройти поток гальки между базой и пунктом назначения. Потом вошел в опасное место там, где вещества было меньше. Щит колебался из-за плохо закрепленных опор. Он путешествовал в сторону, где астероидов было больше, принимал на себя мелкие удары. Один из них, казалось, почти сорвал клин опоры. Наконец приборы определили приблизительную силу удара. Манипулятор разогнался и толкнул серую массу. Оба, как бильярдные шары, разлетелись в разные стороны. Как только тот, что был без мотора, оказался ближе к месту поломки «Саратовского волка», за ним вылетел другой робот. Он быстро подошел к трещине, развернувшейся от бокового удара против течения, и вонзил в нее дюбель. Распоры на нем воткнулись в боковые части провала. Зонд сразу же потянул камень к куполу, чтобы закрыть место провала.

Первый робот разгонялся, чтобы толкнуть еще один камень. На этот раз он ушел далеко и ударил в цель на высокой скорости. Нужный бильярдный шар ударил по базе. Она поплыла прочь от опасного места.

– «Саратовский волк» выйдет из квадрата сорок два через три дня, – подвела итог Валентина, у нее уже виднелись круги под глазами. – Не понимаю, почему арбалет ударил так косо. По расчетам камень должен был выкинуть нас через две недели.

– Помехи, похоже. Мелкая пыль может давать свой фон.

Камень, которым закрывался робот-кий, пришел на базу почти благополучно. Его камень был слишком маленьким. Теперь, когда заглушка была почти на месте, можно было отдохнуть.

Мысли об отдыхе грызли, чтобы выкинуть их из головы, уходили последние силы.

– Дарья, давай договоримся. Одна из нас пойдет спать, другая будет внимательно следить за базой и разбудит, если понадобится помощь. Я знаю, что мы обе искали зверя, выпустили стрелы и отяжелели после битвы.

Каждый космический объект обладает собственной визуальной неповторимостью. Округлый пространственный путешественник сер, иногда грязен, сверху редко видны залежи руды, а месторождения встречаются редко. Миллионы лет он парит среди вакуума, где в кубометре пустоты гостят лишь несколько молекул кислорода и водорода. В невесомости малейшее столкновение со своим собратом отправляет его на сотни километров в сторону. Поверхность большинства небесных скитальцев причудливо разукрашена выбоинами от таких встреч. Словесное описание крушения леденило сердце, если гибли люди или техника, плод их многолетнего труда. Иногда они похожи на лунки от гигантского мяча. Редкие естественные удары могут расколоть не только спутник какой-нибудь планеты, но камень не больше тридцати метров в диаметре. Наблюдателями астрономами самые уютные минутки проводились за созерцанием космического пространства, подкрашенных фотографий далеких миров. Беззаботные взгляды награждали калейдоскоп лунок, трещин и огоньков шахтерских построек, иллюстрирующих статьи о науке и продажах подержанных теплиц. Наименее интересными публика считала съемку превысившего нормальную скорость, но не опасного метеороида, летящего рядом. Камеры брали крупный план лишь на несколько мгновений, а отсутствие катастрофы делало ситуацию менее кассовой для любителей сенсаций. Поэтому съемки полета улетевшего в сторону астроида пришли к владельцам «Саратовского волка» в числе последних данных из центра управления полетом в невесомости.