– Даш, как только я подумала о безопасности, так мне пришла в голову мысль. Мы вызываем подозрение даже тем, что перестали давать команде даже посмотреть на ямочку на валуне позади корабля.

С сочувственной тревогой в глазах она добавила:

– Если мы отключаем чужаков из-за аварии, вопросы об одиночестве будут исчерпаны. Но если мы не дадим болтаться без всякого дела на восхитительном корабле, тому недолго придется бороздить пространство под нашим флагом.

– Неужели нам зададут трёпку, если мы скажем, что все еще не справились с поломкой?

– Что, если они захотят заполучить фотографии или устроить инспекционную проверку?

– Когда они начинают интересоваться теми, кто отключает игроков, чтобы чувствовать себя хорошо?

– Из надёжных источников я слышала о приключениях через два-три месяца.

– Только не испанские галеоны против английского флота на территории России.

Есть мужчины, способные противостоять власти. Есть мужчины, готовые дать взятку недружелюбным чиновникам и снискать их расположение для своих самых уникальных по безудержной наглости затей. Все думают, что эти типы занимают самые престижные места вроде капитанов космических четырехмоторных дальнобойщиков. Но Андрониковы были женщинами, предпочитали выбирать законные пути и отдых с загаром, а не наследие жестоких древних эпох.

Вести обширную работу по марсианским программам нельзя было даже в дикой глуши, если там слишком редко работали не владельцы, а посторонние люди. Если изложить факты, то без воспитательной работы и клуба игроков могли лишить лицензии так же, как в темном прошлом, когда только начинались мирные марсианские программы. История запомнила громкие факты о безыскусной вере в собственную независимость, слишком скучные программы, которые не способны были удержать десяток чужих людей на двух сотрудников фирмы, месть государства была суровой.

– Добрый вечер. Вы не собираетесь помогать нам снова в режиме реального времени?

Эти слова содержали необходимую энергию и огонь, которую давно ждали друзья проекта и члены клуба «Саратовский волк». Они встретили начало сезона виртуальных банкетов с реальными поучительными беседами громким торжественным криком, делающим честь хозяевам воздушного замка, ради которого они собирались вместе. Через час они уже расхаживали перед своими камерами, блаженно обсуждая возвращение в космос.

Большой остроносый «Саратовский волк» держал курс в обитаемое пространство, удаляясь от орбиты Нептуна на всех четырех мощных моторах. Не включали пока только моторы на солнечных батареях, но они не могли заметно увеличить скорость. После захода в сектор, богатый астроидами, капитаны сделали существенный крюк, чтоб запутать потенциальных преследователей. Место, где камень царапнул борт, оставалось далеко позади. Катастрофа и метания по космосу подточили запасы топлива. Для того, чтобы его пополнить, пришлось немного изменить маршрут. Корабль потреблял пыль, которую шахтеры счищали с астероидов. Ядерные двигатели нуждались в уровне рентген, которые был на любой поверхности вокруг, даже если поскрести астероиды из их собственного груза. Лазерные были поправлены роботами одной из марсианских заправок так, что катали на любой материи, с излучением или без. Заправочный пункт, который находился поблизости, был на орбите Нептуна прямо по курсу полета планеты. В этих пустынных местах следующий находился ближе к Урану. Мечта поискать заправку или ремонтную мастерскую в этих местах так и осталась бы мечтой, если бы корабль потерпел серьезную аварию. Цивилизованный мир предпочитал шахты ближе к Масру или хотя бы у Юпитера. Смельчаки располагались на орбите Сатурна, надеясь в будущем стать перевалочной базой или ремонтной мастерской для тех, кто повезет камни из знаменитых колец.

Хилая лачуга неподалеку от Урана, которую реклама называла великолепной мастерской для настоящих гонщиков, на счастье, была открыта для заказов. Несколько часов Андрониковы выбирали из четырех возможных товаров два подешевле и бронировали нужный объем топлива. Владелец базы принимал покупателей, лично выйдя на экран. Парас Иванов на фоне стены, заклеенной плакатами и облизывающий леденец, был страстным любителем клиентов. Мастер на все руки редко встречал чужаков, которые приезжали к нему за услугами.

Матросы корабля назывались иногда членами клуба по украшению времени полета и благотворителями, проводящими время за компьютерным анализом, как в собственном замке за пасьянсом.

– Что хорошего?

Небольшая площадка, которую используют для стоянки на пути к Марсу, может быть разной по размерам. Если кто-то не хочет, чтобы его груз болтался подобно гигантским пушинкам одуванчика в невесомости и запутался с таким же соседним грузовиком, приходится соблюдать дистанцию. На Земле трейлер можно поставить в гараж. Есть города и стоянки, где их оставляют под охраной. Конечно, криминалисты скажут, что она не бывает идеальной. Но земные автомашины имеют площадку, огороженное место, ночную охрану и шлагбаум, который не дает им выехать. Редкий автомобиль не бывает поставлен на тормоз, наезжает на другие в темноте. Они хранятся, находясь в защищенном стенами или забором пространстве. В космосе для того, чтобы сохранить свою собственность даже лучше, чем земной автомобиль, заборы необходимы не всегда. Их виртуальная замена не имеет заборов или определенной площадки, куда придется привезти камень. Но она бывает даже более продуманна и надежна, чем та, которая предназначена для землян. По крайней мере, так думали сестры Андрониковы, начиная оформлять защищенную стоянку для своей собственности. Они выбрали место, где было не так много кораблей. «Маяк 18», около которого оно находилось, обещал открытое место еще на неделю после того, как они забронировали место. Лететь туда пришлось бы три месяца. Прежде, чем отправиться туда, они подготовили папку документов, нужных для оформления находки.

Остальные справки необходимо было получить на личном приеме в таможенном ведомстве Земли. Лететь в офис государство не обязывало, предъявлять груз тоже. Все, требующее проверки, направляли по сети. Чиновники подтверждали, после находка становилась реальной собственностью владельца.

– Номер?

Важность и представительность, чувства, которые справедливо посещают работающих с людьми, редко помогают делать карьеру повинуясь указке собственного начальства или партийного лидера, если речь идет о политике.

– «Саратовский волк» сто восемьдесят восемь дробь тридцать, – ответ по форме, казалось, удовлетворил бухгалтера с украинским акцентом, который находился у себя в кабинете.

Компьютер, на котором работал Сидор Пименович Бороненко, снова не хотел работать правильно, как ему было положено. На этот раз он не был способен обогнать улитку в скорости обработки сигнала поиска.

Большое табло, которое висело в его кабинете, давно не показывало внутренним службам номер запроса, который сейчас находится в обработке. Оно вообще показывало только заставку. Это началось еще год назад, когда какая-то начальственная проверка заметила в его данных показатели, которые насторожили руководство. С тех пор вполне нейтральная и никогда не меняющаяся надпись на огромном табло современной конструкции украшала кабинет, как когда-то картины великих мастеров дворцы знатных вельмож.

Если бы все оставалось, как раньше, Бороненко мог посмотреть направо и вверх и на электронном табло увидеть, как долго ему еще придется ждать отклика. Государственные службы финансировались по остаточному принципу, к его компании это относилось.

– Какова конструкция алгоритмов в связи с необходимостью обеспечения?

– Как?

– Каково наблюдение основного осуществления помимо нас с целью немаловажного функционирования?

– Пожалуйста, говорите проще. Я редко сталкиваюсь с высокой властью, поэтому не хотела бы ареста из-за того, что не поняла, о чем меня спрашивают.