Прошло всего несколько минут с тех пор, как миссис Хадсон спустилась в свою квартиру, когда Джон смутно расслышал звонок в дверь. Он проигнорировал его, как и всегда, потому что к нему на самом деле никто больше не приходил. Даже Майкл держался в стороне и просто ждал страниц, которые Джон отсылал ему каждую неделю, чтобы доказать, что всё ещё работает.

Или чтобы доказать, что всё ещё жив, потому, что он знал, что Майкл Стэмфорд понял выражение глаз Джона в последний раз, когда они выпивали.

Однако в передней раздался определённо не голос Майкла.

— Джон, — позвала миссис Хадсон. — У тебя гостья.

Со вздохом он встал и подошёл к двери. Он в самом деле удивился, увидев Ирен Адлер, поднимавшуюся к нему. Он не виделся с ней и не выходил на связь с того дня, как она навещала его в больнице в Париже.

Честно говоря, он даже и не вспоминал о ней.

— Ирен, — сказал он.

Она улыбнулась ему. Джон повернулся и прошёл обратно в комнату, Ирен последовала за ним.

— Что ты здесь делаешь? — он надеялся, что прозвучал не слишком грубо.

— Мы с Салли приехали на пару дней в Лондон, так что я просто решила заглянуть и проведать, как ты поживаешь.

— Я в порядке, — ответил он как всегда. Он хотел поблагодарить её за то, что она не привела Салли, но решил, что это неуместно.

— Хмм, — отозвалась Ирен, глядя на него. — Надеюсь, ты не против, если я скажу, что ты ужасно выглядишь.

Он пожал плечами.

Ирен не изменилась за прошлый год. Она принялась настаивать, что стоит прекрасная погода, а она давно не была в Лондоне и хочет прогуляться. Джон протестовал, но, наконец, сдался, надел пиджак и спустился вслед за ней по лестнице.

Помимо случайных походов в магазины, когда это было действительно необходимо, Джон посещал только одно место. И поэтому он отвёл её на кладбище. Этот путь он мог проделать и во сне, хотя прогулка в тёплый солнечный день бывала редко. Чаще всего шёл дождь и стелился туман, когда он навещал могилу.

Ирен стояла перед чёрным мраморным надгробием с золотыми буквами и наблюдала, как Джон вытирал с него пыль льняным платком. Он задержал руку на вершине камня.

— Он любил тебя, — тихо проговорила Ирен. — Ты был единственным человеком, которого Шерлок Холмс когда-либо любил.

— Я знаю, — ответил Джон. — Он был лучшим мужчиной, самым… человечным из всех, что я знал.

— С трудом верится, что он умер, — сказала Ирен. — Он был таким… живым.

Джон едва ли осознавал, что говорит с ней.

— Каждый раз, когда я прихожу сюда, я прошу чуда. Чтобы он вернулся. Чтобы не был мёртвым. Затем его голос стал безразличным: — Я понял, что чудес не бывает.

Ирен подошла ближе и выглядела так, будто собиралась положить руку на надгробие. Что-то в лице Джона заставило её отступить. Вместо этого она наклонилась и поцеловала его в щёку.

— Рада была повидаться, Джон. Но мне пора. Не торопись.

Он смотрел, как Ирен уходит, а затем сел в траву.

— Только одно чудо, — сказал он. — Просто ради меня. Пожалуйста, Шерлок? Не будь мёртвым.

***

От возвращения в Лондон легче не стало.

Было так трудно осознавать, что Джон находился всего в паре километров от него, и понимать, что ему нельзя отправиться к нему. Или увидеть. Не то, чтобы он не попробовал. На самом деле он попытался, пока два крупных джентльмена не взяли его под руки и не увели с крыльца.

Майкрофт ежедневно предостерегал его даже от попыток, напоминая, что будет довольно глупо подвергать риску Джона сейчас, после всего, через что он прошёл, чтобы спасти его.

Возможно, он был прав, но это не отменяло желания Шерлока. Желание было до боли сильным.

План был почти готов, Майкрофт уверял его, Шерлоку лишь стоило ещё немного потерпеть.

Шерлок нервничал и заменил кокаин бренди. Он стоял у окна и смотрел на тёмный город, представляя, как он просто уйдёт отсюда, пронесётся по ночным улицам и бросится в объятья Джона.

Джон знал, как сгладить острые углы.

Шерлок поднял руку и положил её на стекло.

— Джон, — тихо проговорил он.

Комментарий к Глава 31. Пустячное минувшее

* Гран-тур (фр. Grand Tour — «большое путешествие») — обозначение, принятое со времён Возрождения для обязательных поездок, которые в XVIII—XIX вв. совершали в образовательных целях сыновья европейских аристократов (а позднее — и отпрыски богатых буржуазных семей).

Маршрут этих путешествий, особенно популярных в Англии XVIII века и длившихся иногда по нескольку лет, обычно пролегал через Францию, Центральную Европу, Италию; изредка захватывал также Испанию и Святые места. Мужи более зрелого возраста и дамы выезжали в гран-тур значительно реже. Русские путешественники часто ехали через Германию и Швейцарию в Париж и Лондон, также любимым местом посещения всегда оставалась Италия.

========== Глава 32. Больше, чем любовь ==========

Кое-кто получает в нос. Но всё хорошо.

Мы любили любовью,

Большей, чем любовь.

— Эдгар Алан По

Его брат продолжал задерживать его, и Шерлок устал от этого. Не было секретом, где находился Моран, но очевидно чёртово британское правительство действовало по своему расписанию. «Что, — требовательно вопрошал он Майкрофта, — будет удерживать Морана от Джона, пока так называемые эксперты со своим коллективным идиотизмом сидят с пальцем в задницах?» Его брат продолжал говорить, что нужно определить, что Моран действительно последняя ниточка в сети. Это решат перешёптывания с несколькими теневыми правительствами, такими как Германия и Италия. Шерлока это не заботило, и он так и сказал. На немецком, итальянском и, чтобы окончательно прояснить свою точку зрения, на китайском.

Затем Майкрофт бормотал ничего не значащие фразы, которые очевидно должны были успокаивать.

Шерлок не успокаивался.

Всё его тело представляло пучок оголённых нервов. Он хотел увидеть Джона больше, чем дышать. В любом случае, какой смысл в дыхании, если Джон был не здесь и не глотал каждый вдох с поцелуем? Майкрофт продолжал предостерегать, что любая попытка связаться с его любовником или даже просто посмотреть на него с расстояния может стать смертным приговором.

Иногда, когда Майкрофт продолжал в том же духе, Шерлок хотел подписать свой смертный приговор. Но, вместо этого он просто бродил по коридорам внушительного дома Майкрофта, пытаясь понять, что задумал его чёртов братец. «Сегодня вечером», — решил он. Да будет известно, что его срок в чистилище подошёл к концу. В этот самый день он решил выделить время и определить, где находится потайной сейф Майкрофта. Не то, чтобы он особо интересовался его содержимым, но это было ещё одним способом позлить брата. Пока он ходил из одной комнаты в другую, то думал о том, что знал о Майкрофте, и куда тот мог спрятать что-нибудь важное.

Меньше чем через час он стоял перед своей картиной, одной из тех, что мать взяла для семейного собрания, и которую, очевидно, разрешила повесить Майкрофту во второй комнате для гостей. Он понятия не имел, почему Майкрофт выбрал эту конкретную работу, учитывая, что он никогда особо не любил собаку. Шерлок вытянул руку и провёл указательным пальцем по голове сеттера.

— Хороший мальчик, Редберд, — прошептал он, смаргивая нежелательную влагу, которая грозилась обернуться настоящими слезами.

Почему он терял всех, кого любил?

Затем он решительно отмахнулся от этих чувств. Джона он не потерял. Они просто разлучились. И скоро, очень скоро они снова будут вместе, и он не допустит разлуки, даже если весь мир окунётся в пучину насилия и кровопролития.

Спустя секунду он аккуратно снял картину и прислонил её к кровати. Как он и предполагал, сейф находился здесь. Шерлок позволил себе маленькую победную улыбку. Спустя несколько минут и две провальные попытки дверь сейфа распахнулась.

Содержимое было обширным, как он и ожидал. Семейные документы. Внушительная коллекция золотых монет. Гроссбух, исписанный каким-то кодом, который Шерлок не стал расшифровывать. Он решил всё переставить, чтобы Майкрофт точно удостоверился, что он побывал внутри.