Шерлок издал короткий хриплый смешок.

— Для так называемого гения, тебе удаётся быть ужасно недалёким, а, Мориарти? — В зеркале он увидел, как помрачнело лицо Мориарти.

— Ты считаешь, что я просто уйду, Шерлок, откажусь от того, что я знаю, чего бы мы могли достичь вместе?

Шерлок изучил церулеум, затем отказался от этой идеи и взял вместо него ультрамарин.

— Я считаю, что меня совершенно не интересует, что ты собираешься делать или не делать, — он снова отошёл от мольберта, глянул на Мориарти и чуть коснулся кистью холста.

На удивление Мориарти рассмеялся. Звук получился необычайно неприятным.

— Давай я расскажу тебе историю, Шерлок. Когда я был всего лишь ребёнком, семи лет от роду, если память не подводит, моя няня сказала моим маме и папе, что я ужасно непослушный мальчишка. Она утверждала, что я был жадным и забирал у детей в парке всё, что хотел.

Шерлок вздохнул, надеясь обозначить свою скуку.

— Мама ответила, что другие дети явно вели себя эгоистично и не делились. Папа просто рассмеялся и сказал, что я подаю надежды. Няня уволилась на следующий день, сказав, что позволять ребёнку так буйствовать, издеваться и брать всё, что захочется — практически преступление. — Мориарти сделал паузу. — Меня оскорбило использованное определение.

Шерлок отступил от холста и посмотрел прямо на Мориарти.

— Ты вообще понимаешь, насколько невыносимо скучным я тебя нахожу? — спросил он бесцветно.

Мориарти скорчил такое лицо, будто его обвинили в скотоложестве. Но прежде чем он ответил, открылась дверь из жилой части, и вошёл Джон.

Он был одет в простые брюки и мягкую голубую рубашку, без галстука или пиджака. Он был босым, и Шерлоку пришлось сдержаться, чтобы не броситься через комнату и пригладить его сбившиеся со сна волосы. Джон замер, когда увидел Мориарти.

— О, прости, — это была простая вежливость, но Шерлок не думал, что Джон на самом деле испытывал сожаление. — Я не знал, что ты работаешь. — Ещё одна неправда — он знал, что придёт Мориарти. — Просто хотел спросить, не хочешь ли ты чая, потому что собираюсь поставить чайник.

Мориарти фыркнул.

— Ну разве ты не приручил своего маленького питомца? Он ещё моет тебе ванну и чинит носки?

Джон улыбнулся, как Шерлок ещё никогда не видел, жёстко и холодно, но ничего не сказал.

Шерлок улыбнулся ему, просто потому, что мог.

— Было бы прекрасно. Я закончу через две минуты, и мистер Мориарти уйдёт, — голос сочился презрением.

Джон преднамеренно оставил дверь открытой и отправился на кухню.

Шерлок добавил пару мазков к картине.

— Чтобы высохнуть понадобится несколько дней, — проговорил он буднично. — Так что вы можете забрать его в конце недели.

Мориарти быстро и бесшумно очутился перед Шерлоком.

— Думаешь, твой братец может спасти тебя? — спросил он сдавленным, тихим голосом.

Шерлок опустил кисть в банку со скипидаром.

— Я всегда стараюсь как можно меньше думать о своём брате.

Мориарти наклонился слишком близко.

— Я выжгу тебе сердце, Шерлок Холмс, а когда от тебя останется лишь пустая оболочка, тебе будет не к кому пойти, кроме меня.

— Широко известно, что у меня нет сердца.

— В это больше никто не верит, дорогуша.

Теперь Шерлок склонил голову и проговорил Мориарти на ухо.

— Я не боюсь тебя.

— А стоило бы. — Внезапно Мориарти отошёл и повысил голос. — Вам обоим стоило бы бояться меня.

Только тогда Шерлок понял, что Джон стоял в проходе, со скрещенными на груди руками и нахмуренным лицом.

— Какая драма с утра пораньше, — всё, что он тихо сказал.

Шерлок и Мориарти проигнорировали его.

— Раз уж ты упомянул моего брата, — проговорил Шерлок, — ты должен понимать, что я рассказал ему всё, что мне известно о тебе. Его папка стала весьма пухлой, и ему ничего не стоит пустить её в дело.

— Возможно, тебе понравится потерять обоих: и своего любовника, и брата, — отозвался Мориарти. — Это можно устроить.

Прежде чем Шерлок успел ответить, Мориарти схватил своё пальто со шляпой и вихрем спустился по лестнице.

— Какого, блять, чёрта? — спросил Джон.

Шерлок заставил себя просто повернуться и закончить уборку.

— Не беспокойся об этом, — коротко ответил он.

— Шерлок.

Наконец он подошёл к Джону и заключил его в крепкие объятья.

— Не беспокойся об этом, — повторил он. — Я одолею Мориарти.

Джон не расслабился в его руках, но прижался губами к его шее.

— Мы одолеем его, — тихо проговорил он. — Вместе.

Шерлок выдохнул в волосы Джона и не стал спорить. Но знал, что это всё из-за него, и он сделает, что угодно, чтобы спасти Джона.

А возможно и своего брата, если, конечно дойдёт ещё и до этого.

***

Как будто одна мысль Шерлока о брате несколько дней назад могла вызвать его. Конечно, это нелепо, но когда дело касалось Майкрофта и его вмешательств, Шерлок допускал толику иррациональности.

Ситуацию не улучшило то, как неприятно началось утро. Неожиданно Джон объявил, что получил записку от Мэри, требовавшую прийти в квартиру как можно скорее. Джон не придал этому значения, разве что слегка раздражился из-за того, что придётся прервать работу. Во время завтрака за чаем и тостом Шерлок сложил целый сценарий в своей голове. Мэри поняла, что потеряла. Она бросится на Джона, обхватит его руками и вероятно разрыдается. Да, решил он, без слёз не обойдётся.

Может быть, она попытается соблазнить его.

Шерлок настолько потерялся в развернувшейся перед глазами картине, прокручивавшейся, словно кадры из кинодрамы, что заметил, что Джон встал со своего стула и приблизился, только когда тот обнял его со спины. Он осыпал быстрыми поцелуями взмокший загривок Шерлока.

— Идиот, — с любовью сказал Джон, а потом отправился переодеться.

Шерлок немного успокоился, но всё равно остался раздражённым.

Вскоре после того, как Джон ушёл, Шерлок тоже покинул студию, направившись в «Sennelier’s» — единственный художественный магазин в Париже, который ему нравился. Генри обещал смешать для него совершенно особенный оттенок синего, и ему не терпелось посмотреть, что получилось.

Но когда он вышел из дома, то увидел чёрный обтекаемый Роллс-Ройс, ожидающий у обочины.

Он вздохнул и подумал проигнорировать машину, но давний опыт подсказывал, что его брата невозможно игнорировать, так что Шерлок перешёл в наступление. Он распахнул заднюю пассажирскую дверь и скользнул внутрь. Не обращая внимания на Майкрофта, сидящего внутри, он наклонился к водителю.

— В «Sennelier’s», будьте любезны, — бросил он. А затем посмотрел на брата. — Я надеюсь, твой водитель компетентен?

Майкрофт даже не снизошёл до ответа, когда автомобиль мягко вписался в поток машин. Вместо этого он неискренне улыбнулся.

— Надеюсь, у тебя всё хорошо с твоим… мистером Уотсоном, — пробормотал он.

— Это не предмет для обсуждения, — отозвался Шерлок, наблюдая за движением.

— Хорошо. Я здесь в любом случае не для того, чтобы обсуждать это.

— Дай угадаю. Ты хочешь снова нудить насчёт Мориарти.

— О, ты умный мальчик.

— Портрет окончен. Я искренне надеюсь, что он его заберёт. Мы оба устали лицезреть его.

— Мориарти что-то задумал, — безапелляционно заявил Майкрофт.

— Ну, естественно, — раздражённо ответил Шерлок. — Это то, чем он занимается.

— И ты не волнуешься?

«Конечно, да», — чуть не сказал Шерлок. «Я волнуюсь, и это совершенно новое чувство для меня, и оно мне нисколько не нравится. Было лучше, когда я был один, потому что одиночество защищало меня от этой холодной, тяжёлой тревоги, камнем засевшей в нутре».

Но он промолчал. Вместо этого он пожал плечами в своей привычной манере.

— У меня всё под контролем.

— В самом деле? — Майкрофт пристально посмотрел на него. — Я получил твою открытку. Она привела меня к мысли, что ситуация несколько удручающая.

Шерлок не заговорил на этот раз, побоявшись, что скажет слишком много. Вместо этого он достал свой бумажник и вытащил из него сложенный лист бумаги.