Салли фыркнула.

Джон усмехнулся.

— Что ж, у меня нет никаких скандальных тайн, так что вряд ли этот Холмс сочтёт меня хоть сколько-нибудь интересным. — Что, конечно, было не совсем правдой, потому как в его голове определённо крутились мысли, которые не хотелось делать всеобщим достоянием. — Как бы то ни было, я не собираюсь часто выходить в свет. Я здесь, чтобы работать.

Теперь Ирен выразила неодобрение.

— Мы здесь все ради работы, Джон, но вы должны быть общительным. В этом и заключается смысл Парижа. — Она плавно поднялась и подошла к заваленному столу, порылась немного в бумагах и вытащила плотную карточку. — Идеально. Завтра вечером открывается галерея. Все будут там. Вы должны окунуться прямо в самую гущу и заявить всем, что Джон Уотсон прибыл.

Он с неохотой принял карточку.

— Но разве она не ваша?

Она беззаботно отмахнулась.

— О, прошу. Они впустят меня и без приглашения.

Похоже, Салли решила вновь пустить в дело свой острый язычок.

— Они бы пустили тебя, явись ты на порог полностью обнажённой.

— И с готовностью, я даже не сомневаюсь.

Джон встал, его позабавили их дружеские подколки.

— Что ж, я спрошу у своей подруги. У неё могут быть планы.

На самом деле, он знал, что Мэри ухватится за возможность посетить открытие и погрузиться в мерцающие огни Левого берега. Вот почему он не очень хотел упоминать приглашение. Конечно, из-за этого он снова ощутил укол вины.

Ирен и Салли попрощались с ним на дружеской ноте, хотя только после того, как он подписал несколько копий «КАК СЛАВНО ПАЛИ ХРАБРЕЦЫ» и обещал действительно постараться и прийти на открытие следующим вечером.

В итоге, как обычно, всё сложилось само собой, потому что Мэри нашла приглашение у него на столе, где Джон беспечно его оставил. Она тут же начала прикидывать, что надеть.

Джон лишь вздохнул и взял ручку, чтобы снова поправить сцену, над которой работал последние три дня.

Комментарий к Глава 11. Безрассудный выбор

ура! мы добрались до трети! ВСТРЕЧА состоится в следующей главе 100%)

========== Глава 12. Куда бы ты свои глаза ни направлял ==========

Всё расцветает,

куда бы ты свои глаза ни направлял.

— Александр Поуп

Шерлок предпочёл бы остаться в своей студии, рисуя или выпивая, да даже просто сидя, уставившись в стену. Он никогда особо не был общительным и все, начиная с его теперь уже довольно пожилой няни и заканчивая его агентом Грегори Лестрадом, были в курсе. Тем не менее, точно как мисс Амелия иногда заставляла его присутствовать на глупых днях рождениях одноклассников из частной школы, так и Лестрад время от времени настаивал, чтобы Шерлок выходил в свет. Обычно и няня, и агент жалели, что заставили его сделать то, чего он не хотел.

Поскольку мисс Амелия в настоящее время наслаждалась пенсией в Истборне, факт, что Шерлок оказался на этом конкретном сборище был полностью заслугой Лестрада, который одолел Шерлока утром в студии.

— Просто появись, посвети лицом немного, это всё, о чём я прошу. — Голос его агента переливался мелодичной смесью говора урождённого француза и ученика частных британских школ. Помимо того, что он представлял Шерлока (и маленькую группу избранных молодых послевоенных художников), он также владел «Galerie Lestrade», одной из самых престижных галерей не только в Париже, но и на всём континенте.

Ничто из этого не вынуждало Шерлока терпеть присутствие агента.

— Скука, — огрызнулся Шерлок. Он сосредоточился на подготовке нового холста.

Его последняя позирующая должна была скоро прийти. К сожалению, на этот раз не скрывалось никаких постыдных тайн, что развлекали его во время работы. Молодая женщина — некая мисс Молли Хупер — оказалась невероятно очевидной и скучной. Дочка процветающего владельца рудника, закончила свой сезон в Лондоне (хотя само по себе это было отмирающим ритуалом), а затем провела ещё два сезона, не получив ни одного приемлемого предложения. Видимо от отчаяния, её выслали за границу, в надежде, что девушка покажется более привлекательной в чужих краях.

Её попытки соблазнить Шерлока оказались неловкими и смущающими, но в конце концов он сумел отшить её, и теперь Молли лишь бросала страстные взгляды, когда думала, что он не замечает. Шерлок с превеликим удовольствием хотел закончить этот портрет.

Голос Лестрада снова пробился сквозь размышления.

— Ты всё равно заскучаешь, неважно, чем займёшься вечером.

Лестрад попал в точку. Временами он был не таким глупым, каким его предпочитал считать Шерлок.

— Что ж, согласен. Но, по крайней мере, здесь я могу скучать в своём халате.

Лестрад, похоже, стал терять терпение.

— Шерлок, мы открываем твою выставку. Полагаю, ты хочешь, чтобы пришли люди? Кроме того, она изначально была твоей задумкой. — А Лестрад довольно прохладно отнёсся к идее начать с подобной выставки.

Это было загадкой, даже для самого Шерлока, почему он так сильно беспокоился из-за выставки. Чаще всего его не волновало, сколько людей явится попить вина (которое, по крайней мере, на этом открытии будет хорошим: Лестрады владели обширными виноградниками) и поглазеть на его картины. Но он переживал из-за своей конкретной выставки, сам не зная почему. Лестрад отступился, и даже Майкрофт перестал задавать вопросы.

Шерлок хотел, чтобы его военное искусство увидели, вот и всё. Раздражало, что он не мог понять, почему это так важно.

***

В любом случае, всё это объясняло, почему он очутился в углу шикарной (читай: претенциозной) маленькой галереи неподалёку от Эйфелевой башни. Произведения искусства, которые он просмотрел и тут же выбросил из головы. Сюрреализм мало интересовал его, особенно плохого исполнения. Вино оказалось посредственным, как и всегда (когда его не предоставлял Лестрад), а зал был битком набит идиотами.

Разумеется, Шерлок привлекал много внимания, что было преднамеренным с его стороны. Если Лестрад хотел, чтобы Шерлок оказался у всех на виду, то он не будет разочарован. Как минимум было довольно забавно ловить на себе тактичные и не очень взгляды.

Шерлок знал, что вызывал восхищение, если прилагал усилия, а сегодня вечером он их приложил, только потому что его это развлекало. Он надел чёрный костюм, скроенный более облегающим, чем диктовала современная мода, и шёлковую рубашку глубокого бордового цвета. Без галстука, потому что он их ненавидел. И небольшая причуда, от которой он не удержался: ярко жёлтый жилет, вышитый мелкими фиолетовыми цветочками. Непокорные кудри умышленно оставлены в беспорядке, — Майкрофт бы раздражённо поджал губы. По счастью, его брат благополучно находился на другой стороне Канала* и управлял империей. Как повелось в последнее время.

Больше никто не считал кудри отталкивающими.

Хорошо хоть его репутация опережала его, и немногие посетители оказывались достаточно отважными (или достаточно глупыми), чтобы действительно приблизиться к нему. Небольшая горстка смельчаков быстро сбежала из-за его колких замечаний.

А значит, Шерлок был свободен, чтобы просто наблюдать. Он окинул взглядом болтающую толпу, надеясь зацепиться за что-нибудь действительно стоящее. Иначе он бы умер со скуки.

О, ну, наконец-то, он увидел два новых лица, они немного развлекут его. Женщина стандартной красоты, слишком разоделась для такого случая, и очевидно работает в прессе. От её неловких попыток вписаться в компанию несколько людей рядом приняли презрительный вид. Шерлок забыл о ней через секунду.

Затем он обратил внимание на мужчину возле неё и обнаружил его более интересным, потому что в то время как его лицо казалось открытым и дружелюбным, под этим выражением скрывалось что-то ещё. Шерлок присмотрелся внимательнее. Мужчина ниже среднего роста, но крепко сложен. Очевидно, у него была старая травма плеча. Он принял бокал вина с улыбкой, которая казалась и искренней и пустой одновременно. Его серый костюм был явно новым, он надел белую рубашку и скучный галстук. Волосы представляли интересную смесь русого и блонда, и почему-то этот факт заставил Шерлока резко замереть.