Литмир - Электронная Библиотека

Он оживленно размахивал руками, бросаясь фразами вроде «бабушка Онора», «залив Голуэй» и «Чикаго может быть таким же зеленым, как Ирландия», пока я не прервала его, заорав:

– Эд! Я попала в беду.

Его лицо вытянулось.

– Нет, я не беременна, но…

Я подошла к плоскому камню и, усевшись, выразительно хлопнула ладонью по месту рядом с собой. Он тоже сел.

– Я должна уехать из Чикаго.

– Попутешествовать немного очень полезно, – заявил он. – Это расширяет кругозор. Только побывав в геодезической экспедиции и вернувшись сюда, я понял, что Чикаго никогда не встанет в один ряд с величайшими городами мира, пока берег нашего озера…

– Эд, прошу тебя! Я должна уехать сегодня.

Черт возьми. Я чувствовала, что распускаю нюни. А плакать было нельзя. Поэтому я начала тараторить. Заставила себя рассказать ему все. Слова лились из меня потоком. Мои годы, проведенные с Тимом, и эта последняя ночь. Пока я говорила, Эд встал и начал нервно вышагивать передо мной. На меня он не смотрел.

Наконец я закончила словами:

– Тим Макшейн пообещал убить меня, если я от него уйду, а я все-таки ушла.

– Мы с Майком поговорим с Макшейном. Об этом можешь не беспокоиться.

– Нет, Эд, это совершенно бессердечный подонок. Хотя я долгие годы обманывала себя, стараясь этого не замечать. Никто не знает, что он может сделать.

– Пусть только попробует замахнуться на меня. Я вырублю его, как когда-то уложил того десятника.

Да, то был звездный час Эда. Он стукнул одного мужика, который оскорблял его самого и остальную его команду. За это его послали к полковнику Роберту Маккормику, управляющему Санитарной службой города, который должен был его уволить. Но Маккормику понравился парень, сумевший постоять за себя, и он продвинул Эда по службе. Впоследствии они стали друзьями, хотя Маккормик был ярым республиканцем.

– Но у Макшейна есть пистолет. Я должна уехать отсюда. Пожалуйста, выслушай меня!

Эд наконец кивнул.

– У нас есть родственники в Галене.

– Боюсь, он будет меня искать. Я уезжаю в Париж.

– Думаю, это достаточно далеко отсюда, – согласился Эд. – И у меня там есть друг…

– Нет, не тот Париж, что в штате Иллинойс, Эд. В Париж во Францию.

Это добило его.

– Нони, ты с ума сошла!

– Не могу рассказывать тебе сейчас все подробности, но один друг дал мне билет туда, а также шанс получить там работу.

Эд покачал головой. Он готов был спорить.

– Тим очень опасен, Эд, – продолжила я. – Он может пойти к газетчикам. Он может использовать меня, чтобы достать вас, мою семью.

– Он может это сделать в любом случае.

– Как только я уеду, Долли приструнит его. Прошу тебя, Эд.

Он долго и пристально посмотрел на меня.

– Окей, – наконец произнес он. – Тебе понадобятся деньги. Мы пойдем в банк и…

– Я должна ехать прямо сейчас! И успеть на девятичасовой поезд до Нью-Йорка. У меня есть двадцать пять долларов.

– Маловато, этого не хватит, – заметил он.

Я пошла за ним на Делавэр-стрит, где был припаркован его «Паккард». Мы сели в его большую машину.

– Остановимся возле моего дома, а потом я отвезу тебя на вокзал.

– Ох, Эд, спасибо тебе! Ты так добр ко мне. Не знаю, как мне тебя отблагодарить… Мне так стыдно… Я…

– Цыц! – любимое словечко бабушки Оноры. – Ты Келли, Нони, и мы с тобой одной плоти и крови.

– Одной плоти и крови, – повторила я. – Что подумает Майк? Он возненавидит меня. Я никогда не смогу смотреть ему в глаза. Я…

– Никогда – это большой промежуток времени, Нони.

– Ты же не расскажешь ему про… Тима Макшейна?

– Не такой уж это большой секрет, Нони, – ответил он.

– Боже мой! Так Майк все знает?!

– Макшейн большой хвастун, и однажды вечером в баре «Палмер Хаус» он намекал Майку, что ты…

– И что же Майк?

– Назвал его лжецом и ушел. Макшейн был тогда пьян.

– О нет! Когда это было?

– Где-то год назад.

– И никто из вас ничего мне не сказал?

– Я спросил свою жену, она сказала, что у парня крыша поехала. Что ты никогда бы в жизни…

– Эд, ты сказал Мэри… А Майк, он что-то говорил Мейм?

Слова застревали у меня в горле.

– Я же сказал тебе, Нони: мы решили, что это ложь, вот и все. Отрицай все. Тут только его слово против твоего.

Его жена Мэри впустила нас в дом, только и сказав:

– Доброе утро, Нони.

Затем она вернулась к кормлению маленького Эда. Совершенно очаровательный малыш, копия Эда и третий рыжий в семье Келли.

Поразительно, что она на задала мне никаких вопросов. Мы болтали о ее малютке, пока Эд был в другой комнате. Настоящая жена политика.

Эд вручил мне конверт. Внутри было двадцать пять долларов.

– Поехали, – сказал он.

Уже на Арчер-стрит на подъезде к вокзалу я произнесла:

– Эд. Мне очень жаль, что так вышло. Сама не могу поверить, что позволила себе… – Я умолкла. – Ты ненавидишь меня, Эд? И остальные тоже будут ненавидеть?

Он обернулся ко мне и улыбнулся. Слава Тебе, Господи.

– Я люблю тебя, Нони. Мы же с тобой оба рыжие, близняшки. Все люди ошибаются. Важно только то, как они ведут себя после этих ошибок.

– А что ты скажешь всем нашим? И как быть с мистером Бартлеттом? С моей работой?

– Бартлетту я скажу, что ты отправилась улаживать семейные дела в Ирландии. А что касается семьи… Возможно, им лучше не знать, куда ты поехала на самом деле, на случай, если Макшейн заявится искать тебя к вам домой.

Я об этом думала. Долли не позволит ему. Долли, она…

– А что с паспортом? – спросил Эд.

– Паспорт? У меня с собой даже смены нижнего белья нет, – ответила я.

– На самом деле иметь паспорт не обязательно, – продолжил он. – Но обзавестись каким-то документом не помешало бы. Сейчас как раз восемь часов. Пат должен быть уже у себя в кабинете.

– Пат?

– Пат Нэш. Он что-нибудь придумает.

Мы въехали во двор строительной компании «Нэш Бразерс», которая занимала целый квартал на Западной Восемнадцатой улице.

– Оставайся здесь, Нони, – скомандовал Эд.

Я с радостью осталась в машине. Не хотелось бы еще и Пату Нэшу что-то объяснять.

Через десять минут Эд трусцой вернулся к автомобилю.

– Нужно торопиться. Мэтт ждет у своего дома.

В конце концов я покинула Чикаго с пятьюдесятью долларами, адресом мадам Симон и временным паспортом, выданным мне федеральным судьей Мэтью Крейгом.

– Я вернусь весной, – пообещала я Эду, садясь в вагон.

А всем остальным напишу. Обязательно напишу, подумала, когда поезд трогался от перрона. Но тогда я не чувствовала ничего, кроме огромного облегчения.

Я была рада, когда за окном мелькали последние постройки Чикаго. Убегаю. Убегаю. Убегаю.

Глава 5

Париж, 1911–1914

Ноябрь, 1911

Я стояла перед вокзалом Сен-Лазар и мысленно повторяла по-французски название парижского отеля, куда мне нужно было попасть. Стюард парохода «Чикаго» сказал: «L’Hôtel Jeanne d’Arc – “Отель Жанны д’Арк”». Этот француз оказался славным парнем. Он как-то догадался, насколько потерянной я чувствовала себя на этом громадном корабле, переполненном разряженной публикой. Я была подавлена роскошью каюты первого класса, где провела бо́льшую часть плавания. Страдала от морской болезни. Стюард приносил мне немногочисленные блюда, которые я могла есть. А еще я боялась. Что, если Тим Макшейн последовал за мной? Что, если сейчас он на корабле и готовится напасть?

Я понимала, что это бред, чистое безумие, однако если вы хоть раз в жизни были по-настоящему напуганы, то поймете, как в моем сознании самое невозможное становилось вполне реальным. Непонятный шум среди ночи? Это Тим Макшейн притаился под дверью моей каюты и ждет удобного момента, чтобы вломиться. Мое сердце начинало бешено колотиться, в горле мгновенно пересыхало, и…

Как бы там ни было, я оказалась в Париже. «В безопасности, – твердила я себе, – в безопасности». Оставалось лишь найти, где переночевать.

25
{"b":"619480","o":1}