Тихий звук с кровати дал понять, что Хельмут учёл её предупреждение.

– Юлия…

Женщина дёрнулась, тряпка упала на пол. Присев за ней, она коротко взглянула на пациента.

– Не стоит так меня называть. Я и так немножко… вышиблена из седла.

– Почему вы заботитесь обо мне?

Она немного подумала.

– Есть люди, для которых эта клиника – самое лучшее из возможных мест. Но оно не ваше. Ваша жизнь только начинается.

– Надеюсь на это. Юл… ох, чёрт, мне надо узнать, всё ли в порядке с моей сестрой! С ней в доме осталась жить большая сволочь. И никого, кроме него. Юлия! Помогите мне. Бриттен Гедлер ван Нек, Лозанна.

– Как я узнаю о самой обычной девочке, находясь в Цюрихе?

– Самой обычной! – Хельмут горько усмехнулся. – Если бы так, ей не грозила опасность, меня бы здесь не было. На кону – миллионы франков. Найдите в справочнике телефон и позвоните в наш дом. Спросите у дворецкого или экономки – кто снимет трубку, всё ли в порядке с мадемуазель Гедлер ван Нек. Позвоните!

Собрав посуду, Файгофф покинула комнату. Она выглядела недовольной, только для Хела это не имело значения. Он знал, что медсестра услышала его.

Для звонка Файгофф пришлось выехать в город, она не готова была отвечать на вопросы руководства клиники, которые неизбежно возникли бы после расшифровки счёта за телефон.

Когда на другом конце провода сняли трубку и поприветствовали её по-французски, Юлия запоздало сообразила, что французского-то она и не знает. Оставалось надеяться, что абонент знает немецкий.

– Guten Tag, – неуверенно поздоровалась она. – Ich möchte Fräulein Gedler sprechen…

Поняли её или нет, но в трубке раздался голос девочки-подростка.

– Wer ist das? – слишком мелодично для родного языка Юлии, переливчато проговорила она.

– Вы здоровы, фройляйн Гедлер? – Юлия не собиралась раскрывать себя.

– Ну… да, – девочка, похоже, растерялась. – Кто это?

– Друг вашего брата. С ним всё будет хорошо. Остерегайтесь человека, который живёт в одном доме с вами.

Не прощаясь, Файгофф повесила трубку. И что делать теперь?

Хельмут Гедлер, оказывается, уже всё решил за неё.

– Я должен бежать отсюда. Я ничего не знаю в этой местности, но справлюсь. Я должен бежать. Мой долг – обелить своё имя и защитить Бриттен от дядюшки.

– У тебя есть план? – Файгофф смотрела в окно – никто не должен был видеть, как шевелятся её губы.

Сев на кровати, Хельмут угрюмо таращился на свои ноги в больничных тапочках.

– Пока нет.

– Давай думать. Дай мне недельку на планирование, – Файгофф сама не могла понять, что заставило её ввязаться в эту авантюру с побегом, но уже ощущала себя в преступлении по самые уши.

– Я помогу тебе сбежать. Сделаю для этого всё возможное. Но всё будет напрасно, если тебя схватит полиция прямо за воротами клиники.

– Я тоже буду планировать, – заверил её Хел.

– Уйдёшь из клиники в одежде санитара, – отдавала последние распоряжения Файгофф, сама себе напоминая генерала. – Одежду я принесу накануне, спрячешь под матрасом. Охрана сменяется в шесть, выйдешь из комнаты заранее, закроешь снаружи дверь комнаты и спрячешься в туалете. На кровати оставь вместо себя свёрнутое одеяло – охранник, который дежурит в день, имеет привычку заглядывать в глазок, проверяя, заперта ли комната. Ночной охранник ленив, он убегает домой сразу, как появляется сменщик, поэтому на посту какое-то время никого не будет. Калитка для служащих тоже не охраняется. У внешней стены ограды найдёшь пакет с обычной одеждой, но униформу там не оставляй. Войдёшь в Кюснахт – до него триста метров, спрячешься, переоденешься, форму санитара положи в мусорный бак. И иди в сторону Альте-Ландштрассе, маршрут я начертила тебе на салфетке. Ты будешь выглядеть, как обычный работяга, едущий на работу в Цюрих. До него около семи километров. На Альте-Ландштрассе сядешь на автобус, на котором будет табличка «Цюрих». В городе затеряешься, пока не утихнет шум.

– Я предпочёл бы вообще уехать из страны, – проворчал Хельмут. Он выглядел хмурым и сосредоточенным, взгляд потерял то рассеянно-наивное выражение, которое сопровождало его всегда.

Файгофф только пожала плечами.

– Ты нелегал, без паспорта. Ещё можешь прибиться к какой-нибудь из диаспор переселенцев, но уехать из страны, улететь? Во всяком случае, в Цюрихе есть аэропорт, называется Клотен. От центра города до него тринадцать километров, с вокзала ходят автобусы до аэропорта. Я дам тебе денег на первое время, хотя и не очень много, – извиняюще добавила она.

Хельмут положил пальцы на её руку, тёплую, мягкую, покрытую веснушками.

– Юлия… никто ещё не сделал для меня так много, как ты. Даже моя мать. У тебя будут неприятности?

– Из-за твоего побега? – женщина скупо усмехнулась. – А я-то здесь при чём?

– Как я смогу отблагодарить тебя?

Медсестра долго смотрела на привлекательного парня, разбередившего её сердце. Вздохнула.

– Тем, что не сразу попадёшься в лапы полиции. Второй раз тебя отправят уже не сюда. Ну, а если всё пройдёт успешно, тебе удастся выжить и отомстить… восстановить справедливость, – поправилась она, – просто пришли весточку.

Большой… большой… просто огромный… Хельмут оглядывал нижний уровень аэропорта Клотен, стоя у входа сразу за раздвижными дверями. Везде арки металлоискателей, плечистые парни в форме службы безопасности заняты своей повседневной работой. Их цель – выловить злоумышленников, Хельмут Гедлер себя к таковым не относил, но попасть в сеть вместе с остальной сомнительной рыбкой мог запросто. Ни документов, ни багажа, на лице – идиотское выражение растерянности. Чем не кандидат на личный досмотр? Лучше скорее наружу, пока на него не обратили более пристальное внимание! И Хельмут благоразумно последовал собственному совету.

Но он не отказался от мысли покинуть Цюрих воздушным путём. И только сегодня, пока руководство клиники ещё не сообщило его дяде о побеге племянника. Завтра уже у всех полицейских будут его фотографии, и они станут ещё более внимательными. О том, что директор клиники, боясь обвинений со стороны герра Штольца и правосудия, просто объявило о смерти пациента и захоронило под его именем неизвестный труп, он узнает лишь десять месяцев спустя, читая хронику сестры на её странице в социальной сети. Сейчас же следовало бежать. Лучше дальше.

Обходя здание аэропорта, Хел неожиданно для себя обнаружил калитку на лётное поле, и она была открыта. Решив покритиковать недочёты в работе службы безопасности Клотена позже, юноша прошёл через неё. В отдалении он видел могучие птицы-самолёты, тележки погрузчиков, автобусы с пассажирами и пустые, стоящие в ожидании команды. В его одежде его легко можно было принять за грузчика, вот только – Хел оглядел себя – разжиться бы фирменной курткой работника аэропорта. Впрочем, его внимание тут же переключилось на вертолёт с открытыми дверцами, стоявший шагах в ста правее него. Вокруг вертолёта ходит пилот, явно готовящийся к взлёту. Вот бы пробраться в хвостовой отсек и спрятаться в багаже! Куда бы он ни летел, для беглеца всё хорошо. Прежний Хельмут ударился бы в эмоции и переживания. Новому было некогда.

Короткими перебежками, пользуясь моментами, когда внимание пилота было отвлечено, парень придвинулся к корпусу вертолёта. Он забрался внутрь, как только пилот вступил в неторопливую беседу с водителем погрузчика. Зарылся между тюками и ящиками в хвосте салона и начал молиться. А потом сам не заметил, как уснул.

Воздух уже разрывал довольно громкий шум, когда Хел открыл глаза, вертолёт покачивало, из чего следовал вывод, что они находятся в воздухе. В желудке Хела бурлило, он ел последний раз вчера вечером, сегодня еду с успехом заменял адреналин. Но сейчас Хел расслабился, и организм требовал своё. Попробовать уснуть снова? Но ведь на самом деле он далеко не в безопасности, и не будет ещё много, много времени. Вот приземлится вертолёт, если повезёт, Хел выберется из него, не замеченный полицией, местными жителями, охранниками. В какой стране он окажется? Сможет ли что-то приобрести там на швейцарские франки, выделенные ему доброй Юлией? Проблемы только начинаются…