– Какой машиной? – спросил Шейн, подумав, что возможно машина стояла в гараже.

– Она от нее избавилась, как только переехала к нам. Она была такая же, как у тети Джиллиан, только зеленая. Мы раньше ее дразнили, что она под цвет ее глаз, – сказал Зак. – Она делает все, что может. Вот почему, я не беснуюсь в доме и не делаю все только хуже. Не хочу быть для нее еще одной проблемой.

Челюсти Шейна сжались. Он не был так же хорош как этот мальчик, в этом же возрасте. Его интересовали машины и девчонки, и он зависал с Джо. А еще он крал пиво на вечеринках Майкла в колледже, пока брат его не выгнал. У этого парня никогда не будет такой юности. У него это отняли шесть месяцев назад.

– Чтобы получить права, ты можешь водить мою машину. Это хороший кусок дерьма и чертовски надежный… черт. Прости. Мои брат с отцом очень страстные люди. Я провел слишком много времени рядом с ними и иногда ругаюсь, – сказал Шейн.

– Чувак, твоя ругань мне пофигу, – сказал Зак, ухмыляясь при виде округлившихся глаз Шейна. – Тренер из меня это выбил. Он сказал, что ты не можешь ругаться на площадке и восприниматься всерьез как профессионал.

– Он прав. При моей работе этого тоже нельзя делать, – сказал Шейн.

– Твои мультяшные рисунки легко обижаются? – подразнил Зак.

Шейн потянулся и сильно ударил Зака в руку, просто чтобы дать парню понять, насколько он физически силен и что слишком сильно его подкалывать, не очень здоровая идея.

– В следующем месяце, я собираюсь заставить тебя обращаться ко мне доктор Ларсон, – сказал Шейн, наблюдая, как Зак потер руку и рассмеялся. – И тогда посмотрим, кто будет смеяться.

– Ой… думаю, ты поставил у меня на руке синяк, – смеясь, сказал Зак.

– Это лучше, чем на твоей голове, – ответил ему Шейн.

– Неубедительно чувак. Очень неубедительно, – сказал ему Зак. – Следи за словами, когда зайдешь в дом, потому что тетя Тереза в плаксивом настроении. Думаю, приближается то самое время месяца, если ты понимаешь, о чем я.

Шейн кивнул. – В твоем возрасте я не был настолько проницателен в отношении женщин.

– Челси не страдает молча. Так же как и тетя Джиллиан. Тетя Тереза… ну, она просто плачет. Она очень похожа на мою подругу, – сказал Зак.

– У тебя есть подруга? – спросил Шейн, не зная, почему удивился.

Зак фыркнул. – Не могу поверить, что меня критикует мужчина, который выглядит так, словно не может позволить себе одежду и стрижку. Ты что не видел, как был одет зубрила? Все парни тети Терезы до тебя были такие же. Не могу поверить, что она дважды посмотрела в твою сторону.

Шейн посмотрел на свою одежду. Он любил свои джинсы с дырками. – Я побрился. Разве мне за это не полагаются очки? – Затем Шейн подобрал там, где бросил свой шлем и куртку.

– С тетей Терезой может и получишь, – пожав плечами, сказал Зак. – Тем не менее, тебе еще далеко до того, чтобы выглядеть… нормальным.

Шейн снова стукнул его по руке, но Зак уклонился и смягчил удар.

– Однажды, я тебя перерасту, – предупредил Зак. – Мой отец был даже больше, чем ты.

Шейн широко улыбнулся, бросив на мальчика взгляд. – Давай Лансинг, дерзай.

Зак предупреждающе указал на него пальцем, наблюдая, как Шейн направляется к дому и смеется. Возможно, Шейн не мог решить их реальные проблемы, но было здорово иметь рядом настоящего парня, подумал Зак.

В гостиной Шейн обнаружил Челси, которая листала журналы. Он выгрузил свой шлем и куртку на пол за креслом.

– Привет, – сказал Шейн.

– Она на кухне, – сказала Челси, слегка улыбнувшись, и вернулась к своим журналам.

Шейн на самом деле нашел Ризу на кухне. Он учуял запах чили на плите. Обеденный стол был заполнен наполовину сложенным бельем, которое Тереза размеренно перебирала.

– Привет, – сказала она. – Я слышала, как вы с Заком на улице бросали мяч в кольцо.

И задалась вопросом, сказал ли Зак Шейну о том, что происходило. Последний раз, когда она его видела, у них не было времени, чтобы поговорить. Риза даже не была уверена, хочет ли она этим с ним поделиться. Ее мозг все еще пытался с этим свыкнуться, но детям она об этом сказала, потому что им понадобиться время, чтобы с этим смириться.

Игнорируя стоицизм Ризы, Шейн подошел к ней и наклонился, чтобы поприветствовать поцелуем. Несмотря на ее прохладный прием, ее губы приоткрылись, встречаясь с его ртом. Он поцеловал ее во второй раз, чувствуя себя счастливым и осознавая, что это были те отношения с подругой, которые он искал. Это было так нормально, быть с кем-то, кого он мог поцеловать, когда хотел, и кто целовал бы его в ответ.

– Привет, – сказал Шейн. – Ты как всегда выглядишь занятой. Мне был нужен перерыв в работе, и я подумал, не заскочить ли ненадолго к тебе.

– Конечно. Я делаю чили. Если хочешь, можешь остаться на ужин, – сказала она. Делая предложение, она даже не была уверенна, что он здесь останется. – Мы собираемся этим вечером на игру Зака, если тебе интересно.

– Звучит здорово. А где Сара и Брайан? – спросил Шейн.

– Брайан в своей комнате… как обычно, – сказала Риза, нахмурившись. – Сара на вечеринке по случаю дня рождения. Она поехала с подругой со школы. Они вернуться примерно через час.

– Как думаешь, ничего, если я выслежу Брайана и загляну к нему в гости? Прошлой ночью у нас не получилось долго поговорить, – сказал Шейн.

Риза кивнула. – Его комната там, что мы называем конец коридора мальчишек. Последняя комната слева. Челси единственная женщина в той стороне.

Шейн кивнул и отправился в направлении, которое она указала.

Шейн постучал в дверь Брайана и подумал, что услышал приглушенный ответ, но не был уверен.

– Это Шейн, – объявил он. – Можно войти?

Через несколько мгновений дверь распахнулась. Увидев, что там стоит только Шейн, мальчик открыл дверь шире.

– Входишь или нет? – требовательно спросил Брайан.

Хмыкнув на его требование, Шейн вошел внутрь. И Брайан немедленно закрыл за ним дверь.

– Это ты людей не пускаешь внутрь или сам прячешься? – спросил Шейн как можно беззаботней.

– И то, и другое, – сказал Брайан. – Не выношу весь этот шум в доме. Не могу слышать собственные мысли.

Шейн осмотрелся, не зная, что делать, пока не заметил прикрепленные к стене рисунки.

– Эти рисунки твои? – спросил он, подходя ближе, чтобы рассмотреть. – Они действительно хорошие.

– Они не так хороши, как твои, – ответил Брайан.

– Многое из этого – просто упражнения, но очевидно, что у тебя есть талант, – сказал Шейн. – Я рисовал супергероев с тех пор, как мне исполнилось девять.

– Я тоже. Мама с папой купили мне художественный набор на Рождество.

– Через три года практики, ты уже отлично справляешься, – сказал ему Шейн. – Берешь какие-то дополнительные классы?

Брайан рассмеялся. – Мне не нравятся даже те, что у меня есть. Зачем мне еще больше классов?

– Я имел в виду уроки рисования. И потом, художественные классы тоже разные, – сказал Шейн. – Рисование в старших классах – это весело. Это был единственный урок, которым я наслаждался.

– Думал, что ты собираешься стать доктором, – сказал Брайан, откидываясь на кровать.

– В конце концов, я нашел что-то еще, что мне нравится почти так же, как и искусство, – просто сказал Шейн. – Я еще не доктор, но получу докторскую степень в следующем месяце. Планирую заниматься исследованиями.

– А зачем тебе это делать, если ты можешь рисовать? – спросил Брайан.

Шейн нашел в основном чистое место на полу и сел, прислонившись к стене. – Я пишу книгу о том, как люди из семей, в которых был развод, справляются с ситуацией.

Брайан сморщил лицо и фыркнул. – Пытаешься стать знаменитым?

Шейн посмеялся над Брайаном и его очень простым взглядом на все. – Я ребенок разведенных родителей. Наверное, ты мог бы назвать это моей личной терапией.