Всё больше и больше воинов приходили наблюдать за её тренировками. И через несколько дней все, кроме Такиона, стали постоянными зрителями.

— Нерунг её любит, — сказал кто-то шёпотом. Она стала слышать эти слова всё чаще, пока они не стали признанной всеми воинами истиной. Благодаря этому она почувствовала себя уверенной и значимой.

Вскоре Ревер свёл тренировки к установке мишеней и наблюдению за её точными ударами. Иногда, когда она прикладывала слишком много силы, ей казалось, что нерунг рассекает воздух со странным звуком рвущейся ткани. В такие моменты он становился тяжелее, и она ощущала какие-то непонятные вибрации. Будто на пару секунд нерунг становился длиннее.

— Клинок движется практически со скоростью света, — прошептал кто-то в толпе.

Эмма споткнулась у входа в купол Такиона. В центре купола в большой медной чаше горел огонь. Странно видеть что-то такое примитивное в покоях короля настолько продвинутой цивилизации. Но, с другой стороны, в этом есть смысл. В их обществе сильное смешение технологий и древних верований.

— Такион, — тихонько позвала она. — Ты здесь?

Его койка была отделена от остальной части купола лишь тонкой занавеской, и Эмма поняла, что там никого нет.

А она прихватила с собой ликёр, надеясь застать его. Провести вечер у костра за весёлой беседой было бы здорово, но не в отсутствии того, с кем ей действительно хотелось общаться. Ей захотелось немного выпить. Она решила найти Такиона и поговорить. Для начала о несчастных спейлсах, в которых тут постоянно стреляли. Они, конечно, отвратительны, но отстреливать их только из-за странных религиозных предрассудков как-то не правильно.

Она снова осмотрелась. Не вежливо незваным гостям вторгаться в личное пространство короля, особенно, когда его тут нет. Даже не смотря на его собственные ужасные манеры. Он бросил её после первой же тренировки. Да, Ревер оказался хорошим учителем, но ему не хватало той естественной лёгкости в обращении с нерунгом, которая, казалось, была только у неё и Такиона.

Обстановка королевского купола была спартанской, но симпатичной. Стены украшал только большой металлический герб и портрет, должно быть бывшего короля Ворола. Она подошла ближе. Наверное, это отец Такиона.

Вдруг она услышала писк и повернулась в его сторону. Рядом с койкой стоял, накрытый какой-то тканью, стол. Кажется, писк раздался оттуда. Она подошла и приподняла ткань. Из-под неё внезапно высунулся длинный язык и ласково лизнул её руку. Она отдёрнулась. Из-под стола на неё смотрели грустные глаза. Нет, это оказался не стол, а клетка. В ней сидели двое маленьких спейлсов с перевязанными лапками и хвостом. Они были чистыми и выглядели не такими уродливыми, как те, которых она видела в пустыне. Кто-то принёс их сюда, мыл и лечил. Но кому могло это понадобиться?

— Кажется, ты раскрыла мой маленький секрет, — раздалось за её спиной.

Она резко выпрямилась, ударившись головой об угол клетки. Такион наблюдал за ней, скрестив руки на груди.

— Ой, привет, — сказала она, потирая затылок. — Я не хотела шпионить, просто услышала странный писк и… вот.

Такион выглядел очень серьезным:

— Ты находишься в покоях короля без его ведома. Уверен, что даже в твоём мире это серьёзное преступление.

Эмма растерялась:

— Я просто подумала…, я искала тебя. Мы не виделись несколько дней.

Такион подошёл к клетке, достал спейлса и проверил его повязки.

— У меня много обязанностей. Но сейчас я здесь, ты хотела о чём-то поговорить?

— Нет, — ответила Эмма. — Хотела только спросить, почему ты меня избегаешь?

Огромный воин держал на ладони маленького, вольготно устроившегося зверька и мягко поглаживал его.

— Я в своём праве. Ты слишком соблазнительна, я не доверяю себе в твоём присутствии. Я и представить не мог, что женщины настолько притягательны. Не уверен, что смогу быть рядом с тобой, не говоря и не делая чего-то… недостойного.

— Так ты оставил меня наедине с толпой воинов, потому что доверяешь им больше, чем себе?

Такион вернул спейлса в клетку и взял оттуда второго.

— Вообще-то да. Не думаю, что у кого-то из них такие же сильные чувства, как у меня.

— У тебя ко мне сильные чувства? Никогда бы не догадалась.

Он взглянул на неё:

— Твоё женское очарование очень сильно. И есть небольшая возможность, что Герокс все же прав.

— Насчёт того, что я могу оказаться той самой королевой воинов из пророчества? Ну да, сколько ты готов поставить на это?

Он улыбнулся, возвращая спейлса к другу.

— Твои выражения странные, но смысл мне понятен. Не знаю, чего я опасаюсь. Знаю только, что меня искушает само твоё существование. А меня учили сопротивляться искушениям, они затуманивают разум и губят королевства.

Эмма кивнула на спейлсов, лизавших большие мозолистые руки Такиона:

— А что насчет очевидного искушения заботиться о мелких грызунах?

— Невинная слабость. Я нахожу убийство этих тварей неоправданно жестоким и бесцельным. Но это древняя традиция, невозможно просто отмахнуться от неё. Традиции — важная часть уклада королевств. А это — мой маленький протест. Когда-нибудь всё изменится.

— Ты не веришь, что в них души ваших врагов?

Король презрительно фыркнул:

— Конечно нет. Но даже будь это так, разве не стоило бы быть к ним добрее? В конце концов, если души наших врагов попали в этих существ, они уже побеждены и мертвы, стоит ли лишать их и этого униженного существования?

Она смотрела на него, пока он кормил животных красными листьями, и не могла насмотреться. Не только потому, что он был невероятно привлекательным. Его харизма и самоотверженность сделали его почитаемым лидером. А сейчас ей открылась и другая его сторона, он заботился об этих существах.

Она вдохнула свежий мужской запах. Да, Такион определённо невероятно привлекателен. Настолько привлекателен, что Эмма почувствовала жар в потаённом местечке между бёдер. Вся эта ерунда с пророчеством и королевой не имела для неё смысла, но почему бы не повернуть обстоятельства себе на пользу? Она совсем не против небольшого приключения с королём с другой планеты.

Эмма подошла ближе:

— Знаешь что, я думаю, ты должен поддаться искушению на этот раз. Посмотреть, что произойдёт. В худшем случае, я не твоя королева и просто уйду. А в лучшем, кто знает.

Она придвинулась так близко, что почувствовала жар его большого мускулистого тела. Провела рукой по спине, понимая, что для него это первое женское прикосновение. Он напрягся, но не оттолкнул ее, только повернулся и посмотрел ей в глаза:

— Надеюсь, ты уверена в этом, Эмма. Я не хочу навредить тебе.

— Не думаю, что ты можешь сделать мне больно, Такион. Но, если что, я скажу, хорошо?

Он не ответил, только развернул её к себе, крепко обняв за талию, и притянул ближе.

Эмма почувствовала, как что-то твёрдое упирается ей в живот и хихикнула:

— А ты нетерпелив.

Такион ухмыльнулся:

— Разве я не говорил, что ты невероятно соблазнительна?

Эмма решила, что он слишком спокоен для того, кто раньше не встречал женщин. Король склонился к ней, намереваясь поцеловать, и, дразня, скользнул своими губами по её. Эмма изнывала от ощущения рядом с собой его большого мускулистого тела, твёрдой плоти, проступающей сквозь грубый мех килта. Ей нужно больше. В дымке возбуждения она почувствовала себя очень дерзкой и обхватила его прямо сквозь мех, озорно заглядывая в расширившиеся глаза. Он шумно выдохнул.

Она избавилась от блузки, наслаждаясь ещё одним резким вздохом, когда Такион увидел её грудь, прикрытую бюстгальтером. Он впервые видит это в реальности, а не на старом фото. От осознания у Эммы закружилась голова. Его губы снова нашли её, и он положил руку ей на затылок, контролируя поцелуй. Он дёрнулся в её руке, посылая волну жара в местечко между её ног. Его поцелуй был нежным и испытывающим, в нём не было ни капли неуверенности, как можно было бы ожидать. Эмма поняла, что ни за что не сможет отказаться от этого.