Нанук находился в центре адской оргии. Выстукивая ритм огромным бубном, он метался из угла в угол, словно паук, крадущийся к жертве. Глаза шамана наливались кровью, изо рта брызгала пена, тело билось в конвульсиях. Он кричал, умоляя принять жертву. Остальные вторили ему, стуча в бубны.

Меня водрузили на алтарь жертвоприношений, распяв на глыбе льда. Руки и ноги крепко связали веревками. Я с трудом видел, что происходило вокруг. Мои преследователи покинули иглу. Внутри остался только Нанук и шаманы.

Звуки бубнов вытесняли из головы последние мысли, ослепляя сознание. Руки и ноги затекли настолько сильно, что я не чувствовал их. Голова гудела от ударов.

Я видел, как Нанук вращаясь вокруг своей оси, продолжал выкрикивать мольбы. В его руке появился ритуальный нож. Закатив глаза, он приставил лезвие к левому плечу и, приложив усилие, сделал надрез. По руке потекла кровь.

Шаманы взревели. Шум достиг максимальной точки кипения. Казалось, что сооружение не выдержит адского представления и обвалится под натиском звука. Темп зашкаливал. Я почти перестал понимать происходящие.

Нанук поднял над головой окровавленный кинжал и, издав протяжный звук, похожий на волчий вой двинулся ко мне.

Его глаза были закрыты, голова смотрела вверх. Тело слегка подрагивало, выдавая огромное возбуждения. Рука с кинжалом описывала невероятные траектории, со свистом рассекая воздух. Тяжело дыша, он выл, будто волк, пытаясь перекричать звуки барабанов и бубнов.

У меня затекла шея. Я больше не мог наблюдать за происходящим. Нанук навис надо мной. Он окунул палец в чашу с напитком. Я ощутил холодный палец у себя на лбу. Шаман старательно выводил символ. На лицо капала кровь вперемешку с потом и напитком очищения. Меня стошнило.

Нанук, напрягшись, максимально выгнул спину, занося кинжал над моей грудью. Все его тело сотрясали конвульсии. Голова шамана была закинута за плечи, и висела мертвым грузом. По телу текла кровь.

Нанук издал максимально громкий вой восторга и резким ударом всадил кинжал мне в грудь. Тело пронзила острая боль. Скрючившись от болевого шока, я почувствовал, как по телу потекла кровь. Моя собственная кровь.

Резким движением шаман вынул нож, и еще с большей силой всадил его в грудь. Кровь хлынула изо рта. Шаман вынул нож из груди и вновь занес его надо мной. Я почувствовал, что теряю сознание. На стене кровью был выведен знак очищения.

Я очнулся. В глазах мутило, мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что я нахожусь у себя дома. Голова ужасно болела. Ощупав затылок рукой, я обнаружил средних размеров шишку. Я провел пальцем по ушибленному месту – неприятно кольнуло. Рефлекторно отдернув руку, я ударился тыльной стороной ладони об валявшийся неподалеку стул. Судя по всему, тот на котором я сидел, намереваясь выпить кофе.

Где-то над ухом зазвенел телефон. Звук был настолько громкий и неожиданный, что я слегка вздрогнул. Мне понадобилось какое-то время, чтобы понять откуда раздаются звуки. Телефон находился возле моей головы. Видимо выпал, когда я падал со стула.

Не вставая с пола, я взял трубку в руку и взглянул на дисплей. С экрана устройства на меня смотрели буквы, складывающиеся в фамилию «Крамер». Мой психотерапевт. Да, перед тем как упасть со стула и отключиться я собирался на сеанс обязательной психотерапии. Черт, я, скорее всего, уже очень сильно опоздал. Как было неудобно опаздывать на свой первый сеанс. Мы еще даже не познакомились с доктором Крамером, а он уже мог сложить обо мне негативное впечатление.

Телефон разрывался. Я нажал кнопку принятия вызова.

– Мистер Уилсон, – я услышал в трубке уверенный мужской голос. – Надеюсь, вы не забыли о нашей с вами встрече. Мне абсолютно не хочется сообщать полиции, что вы отказывается посещать мои сеансы, целью которых, несомненно, является помочь вам обрести психическое здоровье и.... – голос в трубке запнулся, – вновь почувствовать себя полноценным человеком.

Похоже Крамер выучил текст наизусть, и повторял его в сотый, если не тысячный раз. Голос звучал снисходительно, как будто бы уговаривали ребенка. Мне не понравился тон, но Крамер мог диктовать свои условия – у него был козырь.

– Здравствуйте, мистер Крамер, – проговорил я в трубку, взглядом пытаясь обнаружить часы, чтобы знать, масштабы моего опоздания на встречу. – Я отлично помню о нашей с вами встрече. Я уже на половине пути к вам. Но вы сами знаете, какие в городе пробки. Порой можно простоять в тянучке не меньше часа. Но поверьте, доктор, я делаю все, что от меня зависит для того чтобы наша встреча сегодня состоялась.

Несколько секунд в трубке молчали, затем все тем же снисходительным тоном Крамер проговорил:

– Чудесно, мистер Уилсон! Надеюсь, вы меня не разочаруете. Помните, это все для вашего же блага.

Глазами я, наконец, обнаружил циферблат, часы утверждали, что с момента моего обморока прошло всего пять минут. Стрелки нагло заявили, что утреннее время составляло восемь часов пятьдесят минут. Это означало, что я еще не опоздал навстречу.

– Я тоже на это надеюсь, мистер Крамер, – проговорил я в ответ.

Мне показалось, что собеседник улыбнулся на том конце провода.

– До встречи, мистер Уилсон.

– До встречи, мистер Крамер.

В трубке послышались гудки. Собеседник нажал на клавишу отбоя. Экран телефона погас.

Я опять поймал себя на мысли, что все происходящее похоже на сон и мне безумно хочется проснуться. Однако проснуться я не мог, поэтому мне оставалось повиноваться реальности и предпринять попытку подняться с пола.

Сунув телефон в карман, я приподнялся на локтях, запрокинув за плечи затекшую голову. Затем резко перевернулся на живот и, подобрав под себя колени, выпрямился, схватившись рукой за край стола.

Голова все еще ужасно болела. Нужно было принять таблетку. Поднявшись с колен, я направился к шкафу с медикаментами. В принципе я уже опаздывал на встречу, но отправляться в дорогу с головной болью абсолютно не хотелось.

Что за невообразимые картины рисует мне сознание? Бескрайние ледяные просторы, кровавые ритуалы… Что все это могло бы значить?

Я машинально открыл шкафчик, достал обезболивающее и, постучав по дну баночки, выудил на ладонь одну капсулу.

В голове, словно на повторе, звучало странное имя из моего видения – Нанук. Нанук, Нанук… шаман.

Я подошел к крану и набрал пол стакана воды.

Ритуал, грезивший мне во сне, был настолько подробным и явным, что я мог в точности описать интерьер святилища, ледяной алтарь, шаманов, ритм бубнов и даже… ритуальный нож, с помощью которого произошло убийство.

Таблетка послушно опустилась в желудок. Наклонившись над раковиной, я умыл лицо и уставился в зеркало.

Образ ножа совершенно точно отпечатался в моей памяти. Его искривленное лезвие, его обмотанную красной тканью рукоять, заканчивающуюся медвежьей головой.

Думаю, Крамеру не стоит знать о моем видении. Мне не хотелось предоставлять ему лишний повод видеть во мне сумасшедшего. Лучше разобраться во всем самостоятельно. Возможно, стоит покопаться в истории древних народов, и в особенности в их ритуалах.

Перед глазами всплыл знак, нарисованный на одной из стен иглу. Знак очищения. Ритуал очищения. Все это имело какой-то смысл, который я никак не мог уловить.

Как бы там не было, это нужно было сделать потом. А сейчас меня ждала встреча с психиатром.

Я вытер лицо полотенцем, обул обувь, закрыл на ключ дверь и отправился вниз по лестничной площадке. У подъезда меня ждал припаркованный автомобиль. Все еще были шансы успеть на прием вовремя.

Дорога извивалась, утопая в тумане, медленно окутывающем землю. Вереницы машин образовали гигантских змей, ползущих вглубь серого облака. Изредка царство мрака прерывали дорожные фонари, свет которых пытался бороться с вездесущим мраком. Влажность была настолько огромной, что казалось если сделать глубокий глоток воздуха, то можно почувствовать, как в носу оседают капли влаги.