– Беки – это ваша девушка?

– Бывшая девушка…

– Продолжайте.

– А что продолжать? Я не принимал наркотиков. Поводов для депрессии не было никаких. Все было просто замечательно, пока я не решил свернуть в этот проклятый магазин.

– Опишите, что с вами там произошло.

– Зачем? Вы же наверняка уже прочитали все в полицейских рапортах.

– Опишите, что с вами там произошло, мистер Уилсон. Это очень важно.

Я описал Крамеру случившееся в торговом центре. Я старался придерживаться тех фактов, в которых был уверен. Поэтому сознательно опустил двойную встречу с незнакомцем. Доктору это могло дать лишний козырь, чего мне абсолютно не хотелось.

Крамер слушал, почти не перебивая меня. Наступило неловкое молчание.

– Мартин, а вы знаете, что за символ вы кровью нарисовали на витрине спорт магазина?

– Послушайте, я ударил беднягу. Я признаю это, но не знаю, почему я так сделал. Я мог его убить. И я боюсь, что это может повториться. Я осознаю, что как бы я себя не уговаривал, я несу ответственность за это. Я осознаю, что несу ответственность. Как бы бессмысленно это не звучало, но я действовал не по своей воле. В меня будто кто-то вселился.

Лицо психиатра не выражало никаких эмоций.

– Вы хотите сказать, что у вас было раздвоение личности?

– Я ничего не хочу сказать.

Крамер сидел в кресле напротив, медленно поглаживал пальцами правой руки подбородок. Он смотрел на меня и молчал.

– Я не сумасшедший, доктор. Не сумасшедший! – я незаметно для себя повысил голос, вцепившись пальцами в подлокотник кресла – Не сумасшедший, мать твою!

– Успокойтесь, мистер Уилсон. Успокойтесь.

Я чувствовал, что меня одолевает злость.

– Я вполне спокоен, Крамер, – процедил я сквозь зубы, понимая, что своим поведением могу дать в руки психиатру лишний козырь против себя.

– Вам знакомо имя Нанук, мистер Уилсон? – доктор буквально сверлил меня взглядом.

В горле возник ком. Это был человек из моего видения. Доктор что-то знает или это просто совпадение?

– О чем вы говорите? Я вас не понимаю, – я почувствовал, что мой голос дрогнул.

Крамер проигнорировал мой вопрос. Он смотрел куда-то сквозь меня. Не один мускул не дрогнул на его лице. Доктор поднялся с кресла.

– Успокоитесь, Марти, – проговорил он, направляясь к огромному стеклянному шкафу, наполненному различными баночками с медикаментами. Щелкнул замок, доктор взял с полки пузырек, наполненный жидкостью ярко голубого цвета. Держа в руках пузырек, он осторожно двинулся к стеклянному столу в центре комнаты, на котором находился графин с водой.

Крамер осторожно налил около двадцати грамм жидкости в один из стаканов. Держа стакан двумя пальцами, он поднял его на уровень глаз, словно пытаясь уловить в жидкости что-то неуловимое. Казалось, он абсолютно забыл о вопросе, который задал мне несколько секунд назад.

– Знаете, Уилсон, – его голос звучал громко и уверенно, мне даже показалось, что я уловил в нем насмешку, – Вам наверняка не понравится то, что я вам скажу, но вам необходимо будет принять лекарство. Доктор продолжал рассматривать голубую жидкость, крутя в руке стакан.

– Вы имеет в виду голубую дрянь в стакане?

– Вы чрезвычайно проницательны, Мартин.

– А если, я откажусь?

– Окажитесь в психушке, мой дорогой друг.

– Доктор, вам не кажется, что это шантаж?

– Иногда чтобы вылечить пациента, нужно сначала причинить ему боль.

Наполнив стакан с жидкостью водой, доктор сделал шаг мне навстречу и протянул «лекарство».

– Смелее, Мартин, я не желаю вам зла, – уголки губ Крамера расползлись в неприятной улыбке.

Я взял стакан. Жидкость не издавала абсолютно никаких запахов. Всколыхнув содержимое стакана, я поднес его ко рту и, опрокинув, выпил «коктейль». Жидкость оказалось слегка горьковатой, но вполне терпимой по вкусу.

– Что это? – я протянул доктору пустой стакан.

– Успокоительное, мистер Уилсон. Я нахожу ваше состояние немного взвинченным. Это и понятно, вы испытали огромный стресс, еще раз описывая роковые события в торговом центре. Эта штука поможет вам прийти в себя. Не бойтесь, я действую исключительно в ваших интересах.

Я почувствовал, что действительно успокаиваюсь.

– А теперь, – Крамер вновь усаживался в кресло напротив меня, – продолжим…

Допрос продолжался еще некоторое время. Не помню, сколько точно я пробыл у Крамера, но в тот момент, когда я выходил из офиса, я чувствовал, что иду непобежденным. Первая встреча прошла относительно безболезненно. Да, я немного повысил голос в беседе с доктором, но вовремя спохватился и взял себя в руки.

Неизвестно, какую цель ставил Крамер, готовясь к нашей встречи, но я был абсолютно уверен, что этой цели ему достичь не удалось. Не знаю, откуда взялась эта уверенность, но она крепла во мне с каждой секундой, после того как за мной захлопнулась дверь кабинета.

Я нажал кнопку вызова лифта, пытаясь собрать воедино мысли, которым явно было тесно в голове. Поведение доктора казалось мне слегка странным. Вопрос о шамане… Он задал его, проигнорировав мой ответ. Как будто ничего не произошло.

Я никогда ранее не был на приемах психиатра и мне не с чем было сравнивать, но… В голове крепко накрепко застряла мысль о том, что что-то не так. Крамер проявляет ко мне какой-то нездоровый интерес. И это отнюдь не профессиональный. Он рассматривает меня, как что-то нечто большее, чем просто материал для врачебной практики. Странный вопрос о шаманах, жидкость непонятного состава. Успокаивающее «лекарство». Может с помощью этой дряни доктор пытался вытянуть из меня что-то интересующее его. Например, мои видения.

Как бы там ни было, сегодня я не дал ему такой возможности. Как Крамер не пытался обнаружить в моем шкафу скелеты, сегодня ему не удалось. Не удалось!

Раздался звук, сигнализирующий о том, что лифт прибыл на нужный этаж. Дверь отворились, я шагнул в пустоту кабины.

Да, встреча прошла нормально. Все, что мне нужно было сделать, это выиграть немного времени. И я выиграл. Пусть мне пришлось выпить этого проклятого лекарства, это был пустяк. Главное, что я был у доктора, посещение состоялось, я сделал все именно так, как хотело общество. Следующая встреча должна состояться завтра в одиннадцать утра. (Доктор зачем-то перенес время). У меня было больше двадцати четырех часов для того, чтобы выяснить, что могло означать мое странное видение.

Вновь пройдя сквозь стеклянные двери, я сел в машину раздумывая с чего собственно стоит начать.

Я откинулся на спинку автомобильного кресла, пытаясь восстановить в памяти мельчайшие подробности моего видения. Достав из бардачка небольшой блокнот и карандаш, я начал медленно выводить на бумаге слова: заснеженная долина, Нанук, знак очищения, ритуальный нож, ледяной алтарь, жертвоприношение… Грифель карандаша сломался под давлением моей руки. Выругавшись, я бросил карандаш на соседнее сиденье.

Совершенно точно мне грезился ритуал жертвоприношения одной из древних народностей. Но саму народность я не мог определить. Похоже на каких-то предков эскимосов, инуитов или как их еще можно было назвать. Но это было всего лишь предположение, с точностью утверждать я не мог.

Я держал в руках блокнот, раз за разом перечитывая написанные мною слова. Очевидно было одно – народность практиковала человеческие жертвоприношения. Нужно было искать племена, в ритуалах которых фигурировали человеческие жертвы. Кроме того, мне не давал покоя знак, который шаман старательно выводил кровью на противоположной стене. Что он мог означать?

Кровь на стене… Кровь на стекле… Внутри кольнуло. Во время инцидента в торговом центре я написал на стекле слово. Может быть это просто совпадение?

Хотелось бы в это верить. Не давал покоя странный вопрос доктора. Он в точности назвал имя шамана из моего видения. Неужели я мог ему незаметно для себя дать какой-то намек. Из-за этой чертовой амнезии это вполне могло случится. Или это просто еще одно совпадение? Зачем он спросил? И спросил ли он вообще?