Не могу проглотить ком. Он вызывает першение в глотке, мешая нормально вдохнуть. С трудом наполняю легкие сухостью и никотином, что витает в помещении, и с болью сдерживаю давление в груди, еле контролируя ярость, что пропитывает каждую чертову клетку организма.

Я убью её. Пусть только попробует скрыться с деньгами, тупая су…

— Ты можешь идти, — прерывает мои мысли, полные ненависти. — Я жду от тебя решение.

Не жду. Резко встаю, грубо пихнув стул обратно к столу, и сжимаю кулаки в карманах, тяжелым шагом направившись к двери.

— Хочу кое-что добавить, — приходится остановиться. Не оборачиваюсь, не даю мужчине оценить уровень моей злости.

— Учитывая, что ты сын Лиллиан, ты так же можешь решить сбежать, это у вас в крови, — чувствую, как его взгляд режет мою спину на куски, но продолжаю ровно держать голову, будто меня его слова не заботят. — Поэтому я хочу убедить тебя не делать этого. Знаешь, что делает тебя другим? Не таким, как я или эта шлюха. Ты не особо умен. Ты нарушаешь те правила, которые необходимо соблюдать. И ты действительно идиот, раз уж решил окружить себя друзьями, — сухость во рту усиливается, а ледяная хватка на сердце больнее сдавливает орган, полны крови. — Я всё о них знаю, — сглатываю. — Я давно прошу своих людей следить за ними. Ты усугубил свое положение, ослушавшись Лиллиан, но мне всё равно. Я не стану читать тебе морали, я лишь хочу, чтобы ты восстановился в моих глазах. Возможно, даже стал одним из нас, в тебе наверняка есть потенциал, ведь… Ведь ты носишь в себе гены столь отвратительных, но гениальных людей. Поздравляю с такой удачной наследственностью.

От переизбытка негатива, направленного на себя, возникает тошнота, которую подавляю, грубым движением сжав холодную ручку двери, чтобы скорее освободить себя от пристального наблюдения Роберта. Его последние слова окончательно лишают меня собранности, толкая скорее оказаться в машине с Престоном и отправиться домой. Просто домой. Тот факт, что Райли не отвечала на мой звонок, подливает масла в огонь, усиливая мою тревогу.

— На случай, если ты всё ещё намереваешься прибегнуть к побегу, — Роберт бросает мне в спину, заставляя замедлить свои действия. — Я оставил тебе первое предупреждение, — без желания оглядываюсь на мужчину, спокойно покуривающего очередную сигару с важным и собранным видом. Удары сердца жестче. Биение ускоряется. Кажется, мои веки нервно дергаются, когда зрительный контакт с Робертом налаживаются. Мужчина наклоняет голову, дымя через нос, и кивает, будто дает понять, на что намекает:

— Чтобы ты осознал серьезность моих намерений, — бросает неприятную улыбку. — Увидимся, сынок.

========== Глава 52 ==========

Я нашла его — свой способ отойти от края

«Бомжатник не разводи».

«Расплодилась, гребаная нищета».

Правда? Он слышит что-то невероятно новое? Думают, ему никто прежде не сообщал подобного? Нейтан Престон вырос в коммунальной квартире, где было всего пять комнат, а жителей в два раза больше, причем все они, как и его семья, относились к числу беспризорных, которым парень с детства подражал и не особо стремился изменять въевшимся чертам характера. Конечно, со временем и с появлением нового круга общения что-то меняется, но смысл остается прежним. Нейтан Престон — шпана. Он признает это. Главное — не скрывает ни от других, чтобы те знали, на что идут, пытаясь контактировать с ним, ни от самого себя, что не менее важно.

Слова охранников, сидящих на посту перед въездом в богатый район, совершенно пролетают мимо ушей парня, бродящего вокруг машины друга, припаркованной рядом с каменной перегородкой. Нейтану не до бессмысленных обид, учитывая его правильное равнодушие к мнению других. Единственный человек, слова которого совсем недавно начали иметь значение — Дилан. Это странно, если учесть их изначальные «отношения» в качестве «соратников» в недо-группе упырей. Хотя, честно, они оба давно знакомы, с младшей школы, поэтому ничего удивительного в том, что эти двое стали ближе, чем намеревались. О’Брайен не желал этого по запрету матери. Престон — из принципа «быть проще». По обычаю, всё идет не так, как планируется. Судьба — та ещё стерва.

Необычно слышать замечания о «нищете» от тех, кто сам не принадлежит к людям «высшего сорта», но, черт, плевать. Пускай поднимают свою самооценку за счет унижения себе подобных. Выглядит жалко, даже смешно, и Престону хочется иронично рассмеяться, но ситуация не позволяет. Парень уже полчаса бродит рядом с воротами, выкуривая одну сигарету за другой, задумывается о бутылке пива, что давно валяется в багажнике, но удерживает себя от распития алкоголя. Ходит. Пускает дым. Не чувствует холода, пальцы давно окоченели. Охранники продолжают перебирать его косточки, пуская не самые приятные замечания, и стресс толкает парня ответить с тем же напором, но, к счастью или нет, из ворот выходит О’Брайен, привлекающий к себе всё внимание Нейтана, который бросает сигарету на асфальт, придавив ногой, и выпускает дым, с рассерженным беспокойством шагнув к нему навстречу. И не знает, с чего начать свои расспросы. Первым делом оценивает внешнее состояние друга, прочитывая и внутреннее. Дилан пихает высокую калитку, получив неодобрительные взгляды мужчин на охране, и прячет дрожащие от панической боли в груди ладони в карманы кофты, спешно двигаясь к машине. Не дает Престону заговорить первым, выдавив ровное:

— Фигня, — не желает раскрывать другу суть, тем более, это категорически запрещено. О’Брайен не хочет обрекать других людей, они не причастны к происходящему в его херовой жизни. Он и без того допустил ошибку, окружив себя людьми, к которым не собирался привыкать, и теперь у них могут быть проблемы. Поэтому «всё нормально», поэтому «будь проще», поэтому молчи и разбрасывайся ложью.

— Что? — Нейтан рвется за ним, пытаясь находится перед его глазами, которые Дилан настырно опускает, пытаясь подойти к машине. — Чего он хотел?

— Ничего толкового, — О’Брайен давно освободился, но бродил по улицам богатого района, чтобы немного остыть, обдумать произошедшее и принять верное решение — не говорить. Никого не посвящать в свои проблемы. Да, именно «свои», так как Роберт прав. Они оба знают, что из себя представляет Лиллиан. Она сбежит. Одна. Не станет помогать Дилану, лишь предложит ему уехать с ним. Поэтому О’Брайен рассчитывает на тяжелый разговор с матерью и надеется, что та сохранила крупную сумму для побега. Ему плевать, что входит в её личные планы. Он должен вернуть деньги, и настроен парень серьезно, ведь Роберт обещает оставить его в покое в случае, если Дилан возместит ущерб и покинет город. Уехать О’Брайен намеревался. Колледж, так сказать. Изначально его планы строились на основе решений матери, которая собиралась сбежать. В зависимости от того, куда они переедут, там Дилан хотел устроиться на подработку, о продолжении обучения не шло речи. Теперь же всё обстоит иным образом: парень хотел бы уехать с друзьями, хотел бы поступить в колледж, хотел бы найти подработку, избавиться от тяжести прошлого, от Лиллиан.

Он, Райли, Нейтан и Агнесс. Да, это было бы здорово.

— Серьезно, — Престон настаивает, дернув друга за плечо, и тому еле удается воздержаться от гневного обращения. Он понимает, что Нейтан переживает, поэтому открывает дверцу машины, спокойным тоном объясняя:

— Он хочет, чтобы я вернул деньги, которые мамка забрала.

— Она ещё и бабки сперла? — Престон гневно реагирует, и Дилан торопится усмирить пыл парня:

— Я думал, будет хуже, но этот мудак оставит меня в покое, если верну ему деньги.

— Правда? — с недоверием Престон щурится, поставив руки на талию, и пялится на друга, изучая его не совсем стабильное состояние. — Слишком просто…

— Разговор прошел жестко, но я ожидал худшего, — перебивает, забираясь в салон. — Погнали, надо домой, — торопит.

Нейтан не находит успокоения, поэтому продолжает:

— У твоей мамы точно есть эти деньги? — обходит автомобиль, садясь впереди, на сидение, рядом с водительским.