Из коридора доносится дверной щелчок, после которого прихожую заполняют голоса Митчелла и Лиллиан. Дилан оглядывается на дверь кухни, с разочарованием выдохнув, и вновь смотрит на девушку, собираясь отпустить её, но та успевает чмокнуть его в подбородок, поэтому парень налаживает с ней зрительный контакт. Райли больше не улыбается. Она странно задумчиво смотрит на него, прошептав:

— Спасибо.

***

«Хочешь взять мой номер?»

Холодно протягивает свой мобильный аппарат, а девушка скованно жмет на правильные цифры, записывая их в его контакты.

«Ты мне позвонишь?»

Сдержанное сжатие губ. Девушка отходит от машины, позволяя той тронуться с места, и обнимает себя руками, продолжив с тревогой провожать автомобиль взглядом. Потирает свои плечи, машина пропадает с глаз, сворачивая с улицы. Янг впервые испытывает такого рода волнение. Неприятный страх оказаться полнейшей идиоткой, ведь она что-то почувствовала. Это глупо, никакие эмоции, даже легкая влюбленность не рождается за короткую ночь, но Финчер определенно отмечает нечто в парне, внезапно ужаснувшись. Она не знает его имени. Но они ведь учатся вместе, поэтому так или иначе пересекутся.

Райли глупа и наивна. Она полагается на надежду, свято веря в хорошие стороны людей. И ей до тех пор не было известно, что из себя представляет «секс на одну ночь». Да, О’Брайен своим дальнейшим поведением порушил самоуважение внутри Янг, но на мизерный процент сделал ее взрослее. Люди растут и развиваются путем горечи, боли и страдания. Беды и препятствия — ваши личные двигатели вперед.

Конечно, не одна Янг в то утро чувствовала страх. Дилану тоже было не по себе. Он вел машину осторожно, пребывая в каком-то пограничном состоянии между херовой истерией и паникой. Он сделал это. Они сделали. И его отпустило. Спросите, в чем тогда проблема? Да, его отпустило, но вместе с этим ему было чертовски хорошо. Это ощущение тепла внутри него, внутри нее, господи, лучше бы он изнемогал от холода, чем, получив желанное, должен был теперь отказаться от столь новых ощущений. Это подобно наркотику. Тебя вторкнуло в первый раз, и ты хочешь еще, но тебя сажают в четыре стены, связав по рукам и ногам. Больше никакого наркотика. Никакого тепла. Ведь его мать не одобрит.

Светофор. Люди начинают переходить дорогу. Дилан нервно стучит пальцами по рулю, изнемогая тяжелым дыханием. Лезет ладонью в карман, ему нужно закурить. Пальцами нащупывает упаковку, но хмурый интерес вызывает иное. О’Брайен даже сглатывает, вынимая руку, и в ладони удерживает золотую цепочку. Кулон-звезда блистает, тихо колеблясь то в одну сторону, то в другую.

Смотрит. Дышит. Моргает, со злостью на себя сжав зубы.

Зачем он позволил себе совершить ошибку?

Прости, Райли, он не перезвонит.

Ночь лениво опускается на затерянный в лесу город. Фонари на улице по какой-то причине прекращают свою работу, оттого в комнате Дилана царит кромешная тьма. Его еще не тянет в сон, но парень вполне наслаждается подобным времяпровождением. Он поглощает тишину, находя поистине приятным для себя именно такую обстановку. Обстановку, составляющей которой является Райли. Она не где-то там, она здесь. Да, черт возьми, парень не станет отрицать, кем является. Тот еще эгоистичный собственник.

Плевать, что подумают взрослые. Если Митчелл догадался, то и Лиллиан давно поняла. Вообще параллельно.

Особенно сейчас.

Янг мирно сопит, лежа спиной к О’Брайену, чтобы случайно не перекатиться к нему, хотя сам парень не особо верит в ее неспособность двигаться во время сна. Она уже еле ерзает, с каждой минутой оказываясь ближе, а буквально минут через двадцать вовсе ложится головой на одну подушку с парнем, который не шевелится, не предпринимая попыток увеличить между ними расстояние. Ему нравится, как она жмется спиной к его груди, будто желает зарыться под бок. Дилан немного подается головой вперед, щекой прижимается к макушке девушки, пальцами играя с тканью ее футболки под одеялом. В такой темноте не многое возможно разглядеть, но парню нет необходимости четко видеть для совершения следующего: у него холодные руки, поэтому с особой аккуратностью Дилан поднимает ладонь к шее Янг, стиснув кончиками пальцев сверкающую цепочку. Осторожно тянет ее на себя, наконец, находя кулон, который изучает взглядом, наблюдая за его покачиванием. Завораживает. Кажется, еще совсем недавно он отрыл эту вещицу в своем кармане. На тот момент в его жизни всё обстояло иначе. А сейчас… Он даже представить себе не мог, как может обернуться его обыденность.

В одно мгновение ты разбит, поскольку теряешь самое дорогое, а через секунду приобретаешь новое, вместе с тем получая очередную паранойю. Ничего не может быть просто. Если тебе дан источник положительных эмоций, плати за них негативными.

Улавливает скрип, поэтому отпускает цепочку, оторвав голову от подушки, и оглядывается в сторону двери, вниманием врезавшись в железную ручку, которая с осторожностью опускается. Заперто. Тот, кто пытается ворваться в комнату и уничтожить собственный мир парня, понимает это, поэтому начинает тихо стучать. Господи, серьезно? Только один человек способен вести себя настолько эгоистично по отношению к другим.

Дилану приходится вылезти из теплой кровати, так как он переживает, что шум разбудит Янг. Шагает к двери, ускорившись, когда стук по дереву становится громче.

Черт возьми, если этой женщине что-то надо, она продолжит разрушать зону комфорта других.

Парень аккуратным движением поворачивает ключ в замочной скважине, и приоткрывает дверь, щурясь от ударившего в глаза теплого света, горящего в коридоре. Недовольно смотрит на мать, которая собирается открыть рот и воскликнуть о чем-то крайне важном по её меркам, но О’Брайен грубым жестом подносит палец к своим губам, дав понять — он не один. И пока парень выходит из комнаты, Лиллиан с волнительным интересом заглядывает во мрак, без труда обнаружив спящую девушку на кровати, и по той причине с её тонких губ слетает вздох. Складывает руки на груди, начав притоптывать ногой, за что получает в свою сторону презрительный взгляд сына, который прикрывает дверь, оставаясь наедине с матерью. А та не терпит:

— Ты ведь понимаешь… — знает, что понимает, а как иначе? — Это неправильно, — шепот давит, но Дилан остается непринужденным внешне и также складывает руки на груди, встав в позу защиты. Да, он психологически закрывается, а физически перекрывает ей путь в свою комнату.

Это его мир. Пусть проваливает. Ей там более нет места.

— Очередной траходром моих мозгов? — у него даже не осталось желания изливать злость на мать. Серьезно, его утомляет однообразие эмоций, ощущаемых по отношению к этой женщине, поэтому парень немного скуп на чувства. Ему действительно надоедает то, через что приходится проходить постоянно, изо дня в день на протяжении его жизни. Если вам не понравится фильм, станете ли вы его пересматривать, чтобы вновь ощутить то самое отвращение? Нет, вы просто не станете проигрывать его. Так же с эмоциями Дилана и его понимаем подобных ситуаций. Разговоры ни о чем. Они ни к чему не приводят, не имеют смысловой нагрузки. Так что он морально ограждается от матери с целью не пропускать в себя её энергетическое внушение.

— Ты понимаешь, — Лиллиан оглядывается на дверь кабинета, где спит Митчелл. — Мы не сможем взять ее с нами.

— О чем ты? — парень скользит языком по губам, хорошо зная, о чем идет речь, но ему хочется потормошить нервы матери, а то лишь она развлекается, занимаясь мозговой долбешкой.

— Не придуривайся, — наконец, женщина выдает ожидаемое раздражение. — У нас есть план.

Дилан щурится, забегав взглядом по стене напротив, и указывает одной ладонью на мать:

— Твой план, частичным исполнителем которого являюсь я? — и переводит ладонь на себя, вновь сложив на груди.

— Дилан, — Лиллиан опускает руки, немного раскинув их в стороны, и открывает рот, теряясь. — Изначально были только мы с тобой, — напоминает, сверля взглядом лицо парня. — Мы — всё, что нам нужно. Мы сильные, и мы должны выжить.