Мы неслись по ночному городу – женщина впереди, я сзади. Я боялся своих гулких шагов, своего громкого дыхания. Где-то вдалеке мелькали огни, слышались крики людей, лай собак. Вдруг возле какой-то лачуги, по самую крышу ушедшей в землю, мы остановились. Семилианна толкнула дверь и, когда мы оказались в хижине, повернула в замке ключ.

– Добро пожаловать в мое второе жилище, – хватая ртом воздух, сказала она.

– А выглядишь ты дерьмово, – улыбнувшись, пошутил я.

Она засмеялась своим чудесным смехом, но внезапно осеклась, столкнула меня с сундука, на который я успел усесться, и, открыв его, извлекла из него латы, мундиры и две пары сапог.

– Переодевайся.

Через минуту перед ней стоял солдат короля с моим лицом. Сама она тоже облачилась в доспехи, убрав под шлем длинные русые волосы. Спрятав испачканные одежду и обувь в сундук, мы вышли на улицу и направились к отряду гвардейцев, двигавшемуся по мостовой нам навстречу.

– Ну что?

– Да ничего. Как сквозь землю провалился.

– Вот скотина, опять ушел. Ну, дружок далеко не уйдет. Горожане уже знают, что в городе Мэтлок, и если встретят его, то сами убьют беглеца. Конечно, хотелось, чтобы награда досталась нам, а не какому-то сброду. Ладно, пошли, ребята, выпьем.

Отряд вскоре разбрелся по кабакам и трактирам. Но два солдата из отряда не свернули ни в одно из подобных заведений. Я и Семилианна вошли в какой-то богатый дом. Навстречу нам выбежали две девушки. Семилианна подняла забрало.

– Хозяйка?!

– Ах вы суки! В городе полно солдатья, у них много денег, а вы сидите дома? Живо оделись и по кабакам!

– Извините, госпожа Семилианна! Мы мигом!

– Так ты королева троверских проституток? – спросил я.

Девушки прыснули со смеху.

– Дуры, приготовьте ванну и быстро в город! И никому ни слова обо мне и моем госте, а также постарайтесь узнать, кто настучал на меня? Кстати, Дик и Генри на месте?

– Да, они каждый со своим отрядом стерегут бордель. Не сомневайтесь в них, госпожа, если Вас беспокоит то, что они не задержали Вас. Они же узнают Вас по походке, – сказали девушки и выскочили в смежную комнату, весело смеясь. Загремели кастрюли, захлюпала вода, затарахтело корыто.

– Ну, что ж, искупаемся, а то это дерьмо у меня уже в мозгах, – сказала Семилианна, когда девушки выскользнули за порог, сообщив, что ванна готова, и, раздевшись сама, раздела и меня.

Когда мы сели в теплую мыльную воду, она добавила:

– К тому же, свои обещания следует выполнять, сэр Мэтлок, – и нежно обняла меня.

Она честно отработала свои пятьдесят золотых.

Розовое яблоко солнца неторопливо выплывало из-за горизонта, заливая рубиновым светом бескрайнюю степь. Ветер, мягкий и теплый, гнал перед собой волны высокой травы. Повсюду царил терпкий запах степной растительности. Подхватываемый никогда не устающим ветром, он летел во все стороны на большие расстояния, и, лишь встречая на своем пути леса, города, моря, он постепенно уступал другим запахам, но не умирал совсем. И, даже находясь в непроходимой чащобе, меж каменных стен или на палубе корабля, наверняка можно было учуять слабый аромат степи, витавший в воздухе.

Я выехал из ворот Тровера. Мой белый конь и длинный белый плащ создавали жуткое впечатление, что в тумане, выносимом ветром из города, движется призрак. Если бы эту картину увидел кто-нибудь из людей, то волосы на голове у этого человека встали бы дыбом, а по телу пробежала бы мелкая дрожь. Я свернул с утоптанной веками дороги и поскакал в сторону солнца, уже показавшего свою спину из-за края земли.

Семилианна провела меня до ворот города, ее телохранители быстро и тихо избавились от стражи и, открыв ворота, пожелали мне удачи. Семилианна же, кинув короткое "Не забывай меня", быстро понеслась обратно в город. Еще долго в памяти у меня звучал стук копыт ее лошади о мостовую, еще долго я думал об этой прекрасной женщине, которая спасла меня от неминуемой гибели. Я вновь и вновь благодарил судьбу за то, что на моем пути возникла она, Семилианна.

Я летел по бесконечной равнине, а мысли роились у меня в голове. Я был вне закона, и я убегал. Беглец – это прозвище прочно закрепилось за мной, люди королевства знали меня уже не как Мэтлока, герцога Чистой Земли, а просто как беглеца.

… А началось все это с того, что, когда я после встречи с Всадниками Судьбы и посещения Вселенского Ада пришел в это Измерение, то обнаружил, что уже не являюсь хозяином своего замка и своих земель. Дело в том, что я уже когда-то жил в этом Мире, причем жил довольно-таки долго. Тогда я еще обладал Силой, и благодаря своим способностям добился положения при дворе. Мне был присвоен титул герцога, когда я с небольшим отрядом бермандцев разгромил войско уродливых болотных тварей, наводивших ужас на полкоролевства, и мне были отданы во владение земли, на которых я преуспел в боевых действиях. Так я стал герцогом Чистой Земли и другом Скворта, короля Бермандии. Через несколько месяцев, заскучав от жизни без приключений и желая совершить какой-нибудь суперподвиг, я покинул это Измерение, никому ничего не сказав и оставив дела на управляющего. Так вот, когда Тоннель, в котором я оказался по воле Всадников, оборвался у стен моего замка, я сначала обрадовался. И как же я был удивлен и разочарован, когда, миновав мост и, войдя через дверцу в воротах, я не увидел за ними ни одного знакомого лица. Во дворе слонялись без дела какие-то подозрительные люди, повсюду царило запустение. Когда меня провели к Хозяину (так называли здесь нового властелина), то предо мной предстал гигант со злым колючим взглядом и длинной черной гривой. Он назвался Куртом Ирвингом, рассказал о том, что в последнее время болотные твари не дают покоя его крестьянам, и спросил, сколько я хочу получать в день за службу в качестве наемника. Я был уверен, что пока я отсутствовал, в этом Измерении не прошло и года. Поэтому такие большие перемены, происшедшие за такой малый срок, заставили меня призадуматься, стоит ли называть свое имя и предъявлять права на власть. И я решил согласиться на предложение Ирвинга, надеясь выяснить, куда же делась вся моя челядь и действительно ли так быстро оправились от поражения враги. Мне выделили пучок соломы вместо кровати и миску какой-то вонючей похлебки на ужин. Давясь, я все же заставил себя съесть эту баланду, так как последний раз ел еще в Измерении Земля в ночном клубе. Затем, выбрав во дворе, заваленном всевозможным хламом, место почище, улегся на солому. Я долго лежал на спине, всматриваясь в расположение звезд в надежде найти ответы на многочисленные вопросы, но звезды молчали. Наконец, я заснул.

В течение десяти дней я наблюдал за всем происходящим в замке, но выяснить что-нибудь важное мне так и не удалось. Каждое утро начиналось с того, что, пробравшись через лабиринты грязи и испражнений к бочке с отвратительной похлебкой, я завтракал. На обед и ужин была та же самая баланда, так что я, и без того худощавый, начал терять в весе. Дни проходили в бесцельном блуждании по замку и в бессмысленных разговорах с другими наемниками. Каждый держался особняком, только при игре в карты они собирались группками по пять-шесть человек. Никто ничего не знал о происходящем, все они попали сюда случайно: забрели в поисках ночлега и пищи и остались из-за хороших денег, предложенных Хозяином за службу. Только непонятно, что это была за служба. Никто ничего не делал, но все получали неплохие деньги, и это всех устраивало. Всех, но не меня. Я предпринял несколько попыток подружиться с кем-нибудь, но каждый раз меня ждало разочарование. Стоило мне завести разговор и начать пытаться вызвать собеседника на откровения о прошлой его жизни, как он резко разворачивался и уходил. О болотных монстрах мне также ничего не удалось узнать, так как наш отряд, состоявший примерно из двухсот воинов, ни разу не выходил за пределы замка. Твари, по словам Ирвинга, наводили ужас на прилегающие к замку земли, а Хозяин не предпринял ни одной вылазки! И что самое интересное, то никого не интересовало, что же происходит, и как долго это будет длиться!