Мэллори фыркнула и поднялась на ноги. Я сделала то же самое и осторожно передала Лулу обратно ей.

— Я не уверена, что это возможно.

— Сказала женщина, которая переела меня на моем же собственном девичнике.

— Это было больше года назад. Когда ты уже перестанешь это припоминать?

— Когда это перестанет служить моей цели.

Мэллори только покачала головой.

— Ты никогда не изменишься.

— Сделаю все возможное.

***

Некоторые дети могли бы испугаться комнаты, полной десятков вампиров и сверхъестественных, веселой музыки и связок воздушных шаров, которые наполняли столовую Дома. Эти дети, вероятно, не росли в Доме вампиров, любимые до полусмерти.

Эти дети — не Элиза.

— С Днем Рождения, Элиза! — закричали они, когда мы вошли. Она завизжала и захлопала в ладошки, пытаясь вывернуться из рук Этана.

— Хорошо, мой маленький лемурчик. Подожди. — Он поставил ее на пол, и она понеслась к колонне с воздушными шарами радужных оттенков, которая достигала высокого потолка помещения. Она робко протянула ручонку и потрогала колонну, наблюдая, как она качается от ее прикосновения.

Она взвизгнула от радости и снова ее потрогала, а потом попыталась стащить с места.

— Только трогай, милая, — сказал мой дедушка, осторожно взяв ее за свободную руку. Ее лицо сморщилось от злости, прежде чем она поняла, кто к ней прикоснулся. И на ее лице снова расцвела улыбка.

— Поцелуешь дедушку? — Он наклонился к ней, опираясь на трость, которой в последнее время пользуется все чаще.

Элиза подняла свое маленькое личико, закрыла глазки и прижалась губками к его лицу.

— Знаешь, это выражение лица она унаследовала от тебя, — сказал Этан, положив руку мне на талию.

Я хмыкнула.

— Хороший поцелуй, — произнес мой дедушка. — Я слышал, у тебя сегодня День Рождения.

— Ри? — Она оглянулась на меня, своего официального переводчика.

— Сегодня твой День Рождения, — сказала я. — А знаешь, что получают именинницы? — Я указала на гигантский слоеный торт — шоколадный с изумрудно-зеленой глазурью — который стоял на столе рядом с остальной едой, рядом с ним стоял высокий детский стульчик, приготовленный для именинницы. Глаза Элизы стали просто огромными.

— Ри, — благоговейно промолвила она.

Этан самодовольно улыбнулся и усадил Элизу на детский стульчик. А она сразу же начала извиваться, чтобы лучше рассмотреть торт.

Она определенно мой ребенок.

— Дамы и господа, люди и… другие, — произнес Этан, оглядываясь вокруг.

Толпа знала сценарий и посмеивалась, когда нужно было.

— Мы собрались здесь сегодня, чтобы отпраздновать первый день рождения самой удивительной девочки на земле. И мы бы хотели воспользоваться этой возможностью, чтобы поблагодарить всех вас за поддержку, которую вы оказывали нам в течение последних двенадцати месяцев. Без вас мы бы не справились, без вашей любви и поддержки. Без вашей безвозмездной смены подгузников и готовности экспериментировать с розовым молоком.

Розовое молоко — это смесь крови и молока, на разработку которой у нас ушло почти три месяца. Элиза вампир, но она также и ребенок. Мы пишем книгу о питании ребенка-вампира. На тот маловероятный случай, если кому-нибудь еще может понадобится эта книга…

Я посмотрела на Элизу, которая радостно глядела на толпу.

— Но я уверена, вы согласитесь, что она того стоила.

— Точно, точно! — произнес мой дедушка.

— За Элизу Изабель Салливан, — сказала я.

Пока толпа скандировала ее имя, что крайне развеселило крошечную блондиночку, я зажгла свечи на торте. Глаза Элизы поразительно округлились.

— Ри, — тихо пролепетала она.

— И все это для тебя, Элиза, — сказал Этан. Марго отрезала кусок торта и передала мне тарелку. Этан нацепил слюнявчик — очень он поможет — и положил кусок торта на столик детского стульчика.

Элиза уставилась на него. Я осторожно окунула ее пальчик в зеленую глазурь, а потом поднесла его к ее ротику. Она ухмыльнулась и посмотрела на свой теперь уже зеленый пальчик, затем погрузила другую ручонку в глазурь и поднесла липкую горсть к своему ротику. Но перед тем, как зарыться в нее, она посмотрела на меня.

— Вперед, — произнесла я, кивая ей.

Элиза запихнула глазурь в ротик, все время хихикая, а потом снова погрузила обе ручонки в торт.

— И этот радостный вопль от вкуса шоколада в достаточной мере подтверждает, что она твоя дочь, — сказала Мэллори, приобняв меня за плечи. — То есть, на тот случай, если роды — недостаточное доказательство.

— Ты просто подожди, когда Лулу начнет ходить, — сказала я, приобняв ее за талию. — Тебе тоже уготовано много веселья.

***

В конце концов, мы распрощались с нашими гостями, а Остатки Торта (как малоизвестный британский роман) были уничтожены спустившейся ордой голодных вампиров Кадогана. Чтобы смыть с Элизы толстый слой шоколада, потребовалось два купания, и к тому моменту уже приближался рассвет. Она спит, как вампир — вырубается на рассвете, полностью просыпается на закате — а также укладывается на короткий сон в разное время в часы бодрствования.

Мы как раз скормили ей последнюю бутылочку, когда Малик нашел нас в кабинете Этана, мы сидели на диване и читали одну из любимых книг Элизы.

— Мик! — произнесла она, захлопав в ладошки, когда увидела его.

— Мисс Салливан, — промолвил он, и она с восторгом взвизгнула. Скорее всего, она не знает, что это означает, но ей все равно понравилось. — Здесь кое-кто хочет с тобой встретиться, — сказал он ей, а потом взглянул на нас. — Из представителей оборотней.

Мы вместе вышли в фойе и увидели Габриэля с Коннором на руках. Головка Коннора лежала на плече отца.

Волосы Коннора такие же темные и вьющиеся, как у его матери, а глаза голубые, как весеннее небо. Его пальчики сжимали пластмассового жирафа, и он наблюдал за нами недобрым взглядом и с надутыми губками, и это говорило о том, что он недоволен поездкой в Дом Кадогана.

— Извините, что пропустили вечеринку. — Габриэль, прищурившись, посмотрел на своего сына. — Кое-кто закатил истерику.

— Он выглядит недовольным, — согласился Этан.

— Ага, — произнес Гейб. — Я предложил ему чашку воды.

— Худшее предательство родителя, — рассудительно сказал Этан.

Губы Габриэля подрагивали.

— Я люблю своего сына. Если на то будет воля Божья и Стаи, когда-нибудь он возглавит САЦ. Но если бы была таблетка, которая заставила бы его намного быстрее повзрослеть, я бы ее приобрел.

— Наверное, хорошо, что вы пропустили подачу торта, — сказала я, представив, как Коннор размазывает зеленую глазурь по коридору. — Но там еще много осталось, не хотите по кусочку?

— Посмотрим, как пойдет. — Он посмотрел на Коннора и смахнул темный завиток с его личика. — Хочешь поздороваться с Элизой, парень?

В ответ Коннор уткнулся личиком в плечо Габриэля.

— Давайте начнем, — произнес Этан, отнес Элизу в переднюю гостиную и поставил ее на ковер, лежащий в центре комнаты, где она быстренько села в своей пижамке. Очевидно, это была утомительная ночь.

— А вот и мы, — сказал Габриэль и поставил Коннора, все еще крепко держащего жирафа в ручке, на пол перед Элизой.

На самом деле, они еще ни разу не виделись. Планирование детских праздников вампиров-оборотней не самое простое дело, особенно учитывая огромное количество людей, которые хотят увидеть Элизу и убедиться, что нам с Этаном на самом деле удалось привести ее в этот мир.

Примечательно, что никто из них не хочет иметь с ней дело, когда у нее мокрые подгузники, морковное пюре в носу или «Спагетти-Ос»[113] в волосах.

Долгое время Элиза и Коннор просто смотрели друг на друга.

— Шобачка, — произнесла Элиза.

Я уставилась на нее.