Он вообще радовался тому, что мятежники уделяют церемонии не так много внимания. Для самого Сони все это было не более чем фарсом — он отлично знал, как «дорого» стоят приносимые таким образом клятвы. Времена, когда в гвардию попадали простые люди, давно прошли, а сейчас места в ней покупались за большие деньги. Считалось, что нельзя получить генеральское звание, если ты не послужил гвардейцем, а уж о безмерном уважении к «военным слугам короля» среди аристократии и тем более простонародья и говорить не было смысла. Зрители, которые собрались сегодня в Зале приемов, тоже об этом знали и пришли сюда не для того, чтобы восхититься «достойнейшими», а чтобы поглазеть на двух необычных новобранцев. И ощущение, что он всего лишь часть развлечения высокорожденных, Сони не нравилось.

Ему страшно захотелось зевать от скуки, еще когда клятву забубнил Виньес — а он был вторым по счету после Калена. Присутствующие хранили торжественное молчание, и под сводами гулко звучала лишь полная пафоса чушь, которую несли попеременно маги и лорды. Услышав сбоку шепот, Сони изумленно скосил туда глаз. Сех, закрыв глаза, одними губами повторял за гвардейцами клятву, хотя знал ее наизусть. Его челюсти при этом были стиснуты так, что их не удалось бы разжать и щипцами, а веки дрожали от волнения. Мальчишка искренне верил в клятву, которую собирался принести, а церемония, пускай формальная, приводила его в благоговение. Сони цыкнул. Детская наивность. Сеху было чем гордиться — он станет первым сехеном в королевской гвардии. Но он не понимал, что обещания верной, честной и бескорыстной службы Невеньен до последнего вздоха мало соответствовали действительности. Особенно в части бескорыстности.

Вспомнив о ежемесячной зарплате гвардейца, Сони мечтательно вздохнул. Ах, если бы ему подольше прожить и пустить денежки в дело…

Из глубокой задумчивости о перспективах накопить состояние его вывел громкий призыв Невеньен.

— Выйдите вперед, мужчины, желающие нести честь королевской службы!

Вздрогнув, Сех на негнущихся ногах отправился в центр зала. Сони, равнодушно уступив ему первенство, зашагал следом.

Невеньен вольготно расположилась на троне, вопреки обыкновению не сжимая подлокотники мертвой хваткой. Похоже, она начинала привыкать к роли повелительницы и нервничала все меньше. Ей было у кого учиться невозмутимости — Тьер обводил гвардейцем взглядом, которому позавидовали бы сами Небеса, относящиеся к людям наплевательски. Зато Ламан смотрел на отряд отнюдь не по-доброму. Ему уже сообщили, какая участь постигла Танэль и Кьёра. Сони не слышал о том, чтобы северянин собирался мстить магам, но, судя по выражению его лица — как будто он объелся дикой сливы, Ламан никогда им не простит ошибку в Аримине. Сони и сам бы не простил, будь он на его месте.

Остальные лорды одаривали новобранцев любопытными взглядами. Особенно выделялась полноватая девушка рядом с тощим прыщавым пареньком, вооруженным непомерно тяжелым для него мечом с крупными сапфирами на рукояти. Леди, забыв о приличиях, вертела головой, с изумлением разглядывая по очереди обоих новобранцев, и ее кудряшки забавно взметались в воздух с каждым поворотом. Сехен в гвардии — то еще развлечение, однако и на Сони посматривали с не меньшим интересом. На разгадку причины не нужно было тратить много времени.

Скромный Сех, родом из далекой деревни за Могаредом, не привык к повышенному вниманию лордов и съеживался под их взглядами, трясясь и запинаясь на каждом шагу. Для мальчишки специально пошили мундир, и из-под коротких рукавов больше не торчали грязные рукава рубашки, а штанины не тащились по земле, но менее комичным Сех казаться не стал. Виной всему было волнение, из-за которого потели ладони и заплетались короткие ноги. Сони беспокойства не ощущал ни капли — он злился.

На фоне Сеха он выглядел очень выгодно — и не потому, что мундир на нем, в отличие от сехена, прекрасно сидел, а просто потому, что он был кинамцем. Однако его лицо было не по-благородному обветренным и загорелым, а тело покрыто шрамами, которые нельзя увидеть на гладких мордашках принимаемых в гвардию аристократских сынков. Его внешность простолюдина привлекала столько же внимания, сколько и неуклюжий Сех. Сони это раздражало. Да и кого обрадует, что на него таращатся, как на дрессированную собачку? Его не успокаивало даже то, что никто из известных Сони воров не взлетал так высоко — или не попадал в такой переплет, это как посмотреть.

Они с Сехом одновременно бухнулись лбом об камни, распластавшись перед лордами и королевой в земном поклоне. Сони звонко отчеканил обращенную к королеве просьбу: что он-де, такой-сякой ничтожнейший, умоляет, чтобы ему позволили служить отечеству. Это звучало тем нелепее, что никакому отечеству он служить не желал. Исправить ошибку, избавить ариминских детей от собственной участи — да. Но королевство? Прижимаясь лбом к холодным камням, которые лежали здесь не один век, Сони хотелось смеяться. Кинама прекрасно обойдется и без мятежной гвардии, и тем более без могаредской вши в ее составе.

— Поручитесь ли вы за этих людей, лейтенант? — тем временем вопрошала Невеньен Калена, стоявшего перед троном.

— Истинная королева Кинамы Невеньен Идущая, покровительница эле кинам и владычица центральных и южных земель, своей жизнью и своей честью клянусь, что нет более достойных людей, которые могли бы стать кровью и плотью вашей гвардии, — отвечал командир.

— Тогда пусть они поднимутся, — продолжала девушка, — и посмотрят в глаза той, кто станет для них госпожой и матерью, важнее Небес и Бездны, кто будет одаривать их и лишать спокойствия, ласкать и жестоко карать.

Новобранцы поднялись, причем Сех умудрился пошатнуться. Ламан шумно выпустил воздух сквозь зубы. Они втроем с Дазьеном и Тьером посетили несколько тренировок отряда, провели с Сехом несколько отдельных репетиций и не заставляли его разве что раскрывать рот и говорить «а-а-а», но сейчас он производил далеко не лучшее впечатление. Невеньен, смутившись неловкостью новобранца, кашлянула.

— Пусть приблизятся ко мне мужчины, желающие стать опорой для меня и моей страны, и поведают мне, что за путь привел их ко мне и чего надеются достичь они, служа мне и Кинаме.

А вот это в планы не входило. Сех и Сони в смятении скосились на Калена, но тот еле заметно пожал плечами — дескать, делайте, что считаете нужным. В его глазах сверкали искорки веселья. Понятно. Последнее испытание для гвардейцев — послушать, какую чушь они от неожиданности будут нести.

К счастью, первым должен был отвечать Сех. Сони пауза не требовалась, но лучше было иметь в запасе хоть сколько-нибудь времени, чтобы подготовиться.

Мальчишка шагнул вперед, и почти сразу же у него возникла проблема. Невеньен сказала «пусть приблизятся», однако они и так стояли на расстоянии меньше локтя от возвышения с троном. Приближаться было попросту некуда. Оставалось лишь подняться, встав вровень с королевой, но так поступать имели право только лорды и некоторые слуги, особо приближенные к королеве. Сех и Сони не были ни теми, ни другими.

Сех задрал ногу и никак не решался опустить ее на ступеньку. Глядя на его нелепую позу, Сони и сам начал нервничать. Выбор очевиден, так почему мальчишка не шевелится? Он колебался достаточно долго для того, чтобы в зале кто-то хихикнул — то ли служанка, то ли та леди-кудряшка.

В мгновение ока Сех преобразился. Растерянность на лице сменилась жесткостью, нога резко опустилась на каменное возвышение, и сехен с внезапной твердостью шагнул к королеве. Сони невольно напрягся. Временами с Сехом такое происходило — случалась какая-нибудь мелочь, и он из перепуганного звереныша вдруг превращался в остервенелого бойца. На тренировках это было не так уж плохо, хотя и очень странно для забитых сехенов, но перед королевой он мог натворить что-нибудь непредсказуемое. Расхлебывать дерьмо еще и за ним Сони не хотелось. Своего хватало.

Однако Сех всего лишь по-гвардейски поклонился Невеньен, выпрямился и, не отнимая руки от сердца, звучно провозгласил: