В тот день мы так и остались каждый при своем мнении. И лишь очень долгое время спустя я начал понимать, что он имел в виду: я действительно слишком сильно сосредотачивался на подробностях выкручиваемых из окружающей энергии фигур, старательно думал об их размерах, углах и допустимых отклонениях, оттого и шло все натужно и со скрипом. Певцу, чтобы петь, не нужно знать частоту и децибелы. Даже ноты по большому счету необязательно! Да, есть свои тонкости и специфика, с улицы в оперные теноры не попадешь, но в целом: ты либо поешь, либо нет. И если воспользоваться той же аналогией, то мне, знающему, как добиться того или иного звучания с помощью механических приспособлений, следовало для начала поставить голос, а уже потом думать, как дополнить то, что отмерила природа.

День, когда с Санни слетело слово служить "Ястребам", запомнила вся Слободка, хоть и не знала истинных причин. Избавление от всех навешанных долгов ударило магу в голову, он двое суток не просыхал сам и поил каждого встречного. Разумеется, что самыми первыми встречными были "Валькирии", но и в барах он успел отметиться, угощая всех подряд. Фразочка на пяти языках: "Ты меня уважаешь?!" - в те дни стала его визитной карточкой. Даже если кто-то думал иначе, отказать ему в лицо смелости хватило только у двоих местных, которых неведомо каким ветром занесло в грозивший взорваться от алкогольных паров кабак.

Грустными на этом празднике жизни ходили только мы с Зиной - маг столько раз повторял, как ему за семь лет здесь осточертело, что мы с ней реально опасались, что он сорвется домой едва-едва проспавшись. Я же еще, помимо прочего, вынужден был контролировать побратима: пьян он был до изумления, и что мог колдануть в таком состоянии - лучше не думать. А смотреть два дня трезвым на чужой разгул удовольствия мало.

- Пить, полцарства за воду... - прохрипел Санни на третье утро со своей кровати. Тащить его накануне в Зинину комнату я посчитал излишним: если действительно сразу уедет, пусть хоть подруга вспоминает его человеком, а не проспиртованным животным.

- Держи! - идти за минералкой было лень, но охлажденный лимонад должен был сойти не хуже.

- Брат, спаситель!!!

Выхлестав почти весь кувшин, он, шатаясь, стал приводить себя в порядок.

- А ты чего такой насупленный? Не рад за меня? - после умывания вода капала с волос, на щеке и подбородке остались разводы от зубной пасты, побриться бы тоже не мешало. Найдя полотенце, маг стал размазывать белый след по щетине.

- Рад, конечно! - фальшиво улыбаясь, откликнулся я.

- Э-э, брат! Сдается мне, радость твоя с душком, - покончив с гигиеническими процедурами, он сел рядом и приобнял за плечи, изрядно встряхнув заодно, - Что, думаешь, так и уеду?

- А нет? - спросил, старательно придавая голосу безразличие.

- Во-первых, пару контрактов напоследок еще возьму, меня уже ждут. Королевские части вместе с нашими сейчас мятежников в хвост и в гриву гоняют, а я специально подгадывал со сроками, чтобы освободиться от ярма. Там такие суммы, что пятьдесят процентов отстегивать в казну несуществующего отряда слишком жирно. Пусть наследники теперь сами крутятся: хотят - возрождают "Ястребов", хотят - банкротят окончательно. Меня это больше не касается, я свои обязательства выполнил полностью. А во-вторых, слово у меня не только на отработку у "Ястребов" висело, других ограничений тоже хватало, в том числе и на заведомо преступную деятельность.

- А ты что?.. - ошеломленно отодвинулся от брата, пытаясь понять, шутит он или нет? С трудом верилось, что обладающий собственными принципами Санни до сих пор только обетом сдерживался, а теперь, сверкая пятками, рванет на большую дорогу грабить караваны. Но может я что-то не знаю?

- Документы тебе выправить, болван! - щелкнул он меня по носу, - Чтобы ты тоже мог со мной уехать! А ты что подумал?

- Да?! - я уже с восторгом смотрел на наемника.

- Балда! - срифмовал Санни и снова отвесил щелбан, - Это со мной и с инвалидами ястребовскими просто было - мы все законно сюда въезжали, я после пожара обратился в посольство, там и восстановил всё. А с тобой, ни разу не пересекавшим границу, либо через неофициальные каналы, либо так. Но зеленый коридор и режим полного благоприятствования сейчас только у двух отрядов остался, правила последнее время здорово ужесточили, а я к ним обращаться не хочу. Оба они под армейской разведкой ходят, там каждый второй стучит, так что предпочту обойтись без них. Тем более, что человечка, рисующего паспорта лучше настоящих, я давно знаю, он мне малость должен, никуда не денется - поможет. Не мог просто раньше - слово давило.

- А он что, и русский сможет?

- Зачем? Сделает или подберет местный, со своей внешностью ты легко выедешь по нему. Если пересадок не делать, то точно сойдет, а дома уже свои документы предъявлять станешь.

- Санни, ты!.. - слова едва выговаривались - в горле перехватывало, а вид перед глазами стал подозрительно расплываться.

- Братишка! Кабан! Пустынный Ужас своих не бросает! - Он от души засветил мне меж лопаток. - Погостишь у меня, познакомишься с моими родными! Я им уже о тебе отписал, все давно ждут. У меня сестры, знаешь, какие классные! Я их в последний раз три года назад видел, когда в отпуске был! Соскучился!.. А места у нас... Эх! Красота!

- Санни, спасибо! - перестало иметь значение всё: и мои вчерашние обиды на загулявшего брата, и перегар, плохо замаскированный запахом зубной пасты, и опухшее с перепоя лицо, краше Санни я в тот момент человека не знал!

- Завтра я ухожу на три недели, - брат встал с моего лежака, потянулся и озвучил программу на ближайшее время, - Вернусь - съездим на побережье, сделаем тебе паспорт, заодно отдохнем и искупаемся - давненько я на море не был! Потом еще один или два заказа - как получится, думаю, всё же два, если выгорит. И, прости-прощай, пустыня, здравствуй, родина! Так что, подбирай неспешно дела, сворачивай свою рунную лавочку. Ориентируйся на два, максимум три месяца.

- А... а Зина? - рискнул я спросить.

- А Зина, брат, - от его хорошего настроения не осталось следа, - А Зина остается. Я звал, - зачем-то стал он передо мной оправдываться, - Она не хочет. Уперлась, как не знаю кто. Может быть... может так и надо: сразу и насовсем, а не рубить хвост по кусочкам... Ладно! Не бери в голову! План действий понял?

- Понял! Пасту только с бороды смой, а то враги с перепугу раньше разбегаться начнут! И это, полцарства должен остался!

От сердца отлегло - не то слово! Хотя нашел довольно забавным, что мы многое друг о друге знали, сдружились, сроднились, но до сих пор, следуя неписаному кодексу наемников, даже между собой скрытничали на предмет самого главного. Сообщать хоть кому свои личные данные, а уж тем более, где живет семья, считалось плохой приметой. Истоки суеверия даже искать не надо - мало ли кто захочет отомстить, случались, прецеденты. Вот и Санни, приглашая в гости, ни словом не обмолвился ни об именах сестер, ни о собственной фамилии, ни даже куда мы в конечном итоге направимся.

Про себя я решил, что раз не выбрал раньше момент поговорить, то и сейчас не стоит, ждал вопрос без малого год, подождет еще пару месяцев. Почему не поговорил за целый год? Как ни странно, но не так уж часто мы с Санни наедине оставались, все время кто-то крутился рядом, да и у стен есть уши, здесь вообще каким-то образом любой секрет достоянием гласности за полдня становился. И если брату я верил, то давать хотя бы намеки другим? Я хорошо относился к валькириям, вот только сумма на кону стояла слишком соблазнительная, получив ее в руки, легко можно было долгое время жить припеваючи. С зачитанной до дыр прессой с большой земли, хоть и в числе последних, но ознакомиться изредка удавалось, и о неослабевающем интересе "опекуна" к своей судьбе я был в курсе. Так же, как о размере вознаграждения. В последнем попавшемся на глаза выпуске за представление моей живой тушки под ясные очи "родных и близких" предлагалось уже примерно полпроцента от отцовского состояния. Узнать меня по нечеткой газетной картинке - нетривиальная задача, все же пересъемка с общей выпускной фотографии плюс само качество печати оставляли желать лучшего, к тому же снимок был отретуширован и вместе с прыщами замазали основную примету - родинку с щеки. Но не невозможно. Просто никому в голову не приходило сравнить примелькавшегося всем обветренного загорелого Кабана с напечатанным зализанным мальчиком в цивильном костюме. А я был главным заинтересованным лицом, чтобы так оно и оставалось.