Ignis.

Стражники завопили. Бельты полетели в разные стороны, один угодил прямо в кабанью тушу. Огонь охватил комнату, добрался до двери, превращая ее в головешку. В комнату повалили еще стражники. Один из них, рябой бугай, замахнулся молотом, но так и не сумел ударить. Эрик развернулся на месте, сделал шаг, резанув верзилу. Увидев рассеченное лицо товарища, стражников начало рвать. Эрик снова ударил заклинанием.

Они извивались, кричали. Бугай тонул в стремительно натекающей луже крови, а князь наблюдал за бойней.

– Так вот какие вы, – похлопал Эрлендур. – Воины Света, защитники Лирии, а ныне – охотники за наживой. У‑у‑у, вижу, тебя ранили… Позвать цирюльника?

– Лучше ответь, почему ты… – Замолк, убедился в том, что к князю впредь будет обращаться на «ты», и продолжил: – Почему ты нанял меня для убийства троллей? Они ведь твои собратья…

– Были ими… – князь критично посмотрел на пустой графин, – пока не узнали, что мой папаша когда-то объявил охоту на троллей… На своих, как ты выразился, собратьев. Он хотел сохранить территорию, хотел власти в цивилизованном мире, а не в горах и пещерах. Пойми, Эрик, я не желал никому зла, но мои бывшие друзья не просто так начали терроризировать княжество. Они хотели убить меня за предательство, хотя я предлагал им уйти со мной, когда умер мой отец. Они отказались и погибли в своей пещере…

– Нет. Я убил их не в пещере…

– Неважно, Эрик. Сейчас это неважно. Ты выполнил свою работу, ты заслужил денег. Сколько хочешь? Десять тысяч? Пятнадцать? Да хоть двадцать!!! Бери! И уезжай.

– В письме… – напомнил Эрик. – Говориться об убийстве всех троллей княжества.

– Я боялся, что ты сделаешь плохой выбор…

Эрлендур покраснел, перед тем как принять мраморный цвет. Настолько бледный, что глазам было больно смотреть на плоть, рвущую человеческую кожу. Тролль перевернул стол, разбросал столовые предметы, двигаясь к Эрику.

Паладин, придерживая раненое плечо, вытащил бельт. У него было немного времени для разворота и удара, и он воспользовался возможностью. Острие прошлось по тянущейся ладони великана, голова которого почти упиралась в потолок.

Тролль присел, замахнулся рукой, пытаясь сбить недруга, и сумел. Паладин на некоторое время потерял равновесие и упал. Всего на мгновение.

Перед тем как встать, он запустил в Эрлендура Копье Аргуса. Направил огненный поток, и приблизился для удара.

Эрик закрутился в пируэте, нанес удар. Остановился. И снова ударил – снизу, от бедра, вверх. Меч звякнул, а тролль, занимавший почти треть своей «пещеры», упал на колени, хватаясь за полученные раны. Кровь струйками потекла на пол, заполнила пунцовым расстояние между тарелками, подносами и кубками. Конец был близок.

Эрик ударил синистром, сделал шаг назад и, выдвинув вперед острие клинка, вогнал его в горло Эрлендура. Меч до гарды погрузился в плоть.

Тролль захрапел, что-то выдавил и замолк.

Эрик ощутил в плече жуткую боль. Из раны вытекала зеленая жижа, – яд мантикоры. Бельт был им пропитан. Паладин покачнулся, и последнее, что он услышал – шаги. Быстрые шаги… Это была Элли.

Он очнулся в комнате, наполненной сладким запахом земляники.

Рядом, на краю лежанки, сидела Элли.

– Твой заказ затянулся… – Заметила волшебница, отбросив прядь каштановых волос со светлыми концами. – Завтра же уедем. Вот только надо решить, куда…

– Я знаю. – Ответил паладин, облизнув пересохшие губы. – Мы поедем в Роух Тор. За Каменным сердцем…

Снова уснул.

Amor – est iracundus attractione ad invicem. Nisi sensus vitae generat vitam potens creare sensum unionis, quae nulla paria. Si non est – qui numquam unitatem. Nulla passio – nullum amor!¹³

О любви мы знаем немного. Любовь – что груша. Она сладкая и имеет определенную форму. Но попробуйте дать определение формы груши!

Анджей Сапковский

«Час Презрения»

Будучи белее мела,

С носом острым, как игла,

Твоя любовь проникла смело,

Покорив мужей сердца.

А ты, красавица, смотрела,

Ты, красавица, жила, – Ты нежна, чиста, светла,

А я уже истлел дотла…

Марк Лидонский

«Письмо Джулии»¹⁴

Двери таверны «Три товарища» распахнулись, запустив в помещение холод, звуки дождя и двух посетителей.

Они были в капюшонах, но как только скинули их – привлекли внимание всех присутствующих. Высокий мужчина с распущенными пепельными волосами и девушка с темно-каштановыми локонами, имеющими светлые, как полированный медный лист концы. Они были измучены долгой дорогой, что в принципе-то никого не удивляло. Таверну частенько посещали гонцы, кондотьеры и прочие представители различных профессий, требующих, как они выражались, «стальной зад».

Взгляды присутствующих недолго были прикованы к гостям: спустя несколько минут они вернулись к своим делам, забыв о пришельцах. Гном, хозяин таверны, протирал стойку полосатым фартуком, когда к нему подошел незнакомец и незнакомка.

– Приготовьте бадью, – мягким голосом начала девушка.

– Элли, ты как всегда. – Хохотнул гном, почесывая нос, напоминающий по форме картофелину. – Только пришла, а уже бадью подать надо… Хе-хе!

– Не люблю всю эту пыль, – продолжала она таким же спокойным голосом, – а хотя, знаешь, не торопись с бадьей. Мне еще надо заглянуть к алхимику за ингредиентами для зелий. А то у Эрика их совсем не осталось…

– Может, хоть посидишь? – предложил гном. – Дорога-то вас совсем измучила, по минам вижу… Посиди, выпей, отдохни, а потом сходишь за ингредиентами…

– Наш путь и так затянулся. Ну, я пошла. Эрик, подождешь меня здесь? Думаю, вам есть о чем поговорить… Я скоро вернусь. – Она уже было собиралась идти, но тут же обернулась и взглянула на трактирщика. – Ярп, – обратилась она к гному, – не забудь про бадью.

– Не волнуйся. Вот это женщина, – шепнул он паладину, когда чародейка была уже у двери. – Беспокоится за тебя хлеще тебя самого…

– Что поделать. – Пожал плечами Эрик.

– Где ты вообще такую нашел?..

– Там, где нашел, больше нет. – Улыбнулся пепельноволосый, принимая глиняную кружку, наполненную пенистым пивом.

– Я серьезно, где?

– Я, если честно, не помню, как прошла наша первая встреча, поскольку был в отключке, но точно знаю, что она спасла меня от смерти, когда я нарвался на ведьму в лесу по очередному заказу…

В лесу стало тихо.

Ветки тихонько скрипели, сгибаясь под натиском ветра, завывающего над головой, словно волчья свора. Тихий шелест листвы не сумел помешать Эрику услышать мерзкий голос ведьмы.

Она была недалеко, может в десяти-двенадцати локтях. Она направлялась домой, в старую хижину, расположенную среди чудных деревьев.

Осторожно двигаясь, паладин окинул небо взглядом, вылез из ямины. Не отрывая взгляд от ковыляющей ведьмы, он переполз через трухлявый влажный ствол, и пересек бурелом. Перед ним была тропа – узенькая стезя, ведущая прямо к хижине колдуньи. С левой стороны тропки, прямо за поляной, разрастался подлесок, поросший изумрудным папоротником, который беспокойно двигался и пропускал сквозь дебри говор. Эрик спрятался. Горбатое существо, помощник ведьмы, внезапно выполз из чащобы, волоча за собой истерзанное тело рыцаря. Бургиньот, из которого торчало обломанное древко копья, звенел, ударяясь о гладкие камушки.