— Я хотел заниматься искусством, — произнес он. — Музыкой, литературой.

— Это очень здорово. Я в музыке, конечно, не смыслю, а вот в литературе…

— Да, я уже понял, — засмеялся Энди. — Когда-то давно я хотел писать книги, рассказывать истории. Дарить эмоции, хорошие и плохие, закладывать глубокие смыслы в простынях текста, создавать необычные миры, где известные мне законы физики работали бы иначе. У меня было много планов на этот счет, если честно. Даже наброски какие-то делал. Но потом…

— Ага, — протянула девушка. — Пришло Родство.

— Да.

Они замолчали. Город за пределами крыши постепенно оживал. Уже слышались неразборчивые крики случайных прохожих, звуки транспорта, едва различимая музыка на далеком фоне.

— А ты? — спросил он. — Кем ты хотела стать? Поваром? Путешественником?

— Ты не поверишь, — ухмыльнулась Тэйе. — Дорога меня, конечно, до сих пор манит, да и готовка — сплошное удовольствие, — она прочистила горло и сказала: — Но мечтала я быть врачом. Хотела лечить людей, жизни спасать. Это все от книг, как мне кажется. Уж больно много историй я прочла, где медицина преподносится как высшее из искусств.

«Но шансов у нее не было», — понял Энди. Темная девушка никогда не поступит в университет, никогда не выучится на врача. Никогда не сможет исцелять — ведь не получит на это права. Как вышло, что такое прекрасное и нежное создание не нашло себе места ни в старом мире, где правил вердикт машины Майера, ни в новом, где всем заправляет страх и глупость?

— Ты все понял, да?

Андрас лишь дернул головой, не проронив ни слова.

— Вот так вот паршивенько вышло, — сказала она. — У меня вся жизнь как череда неудач и ошибок, — Тэйе пронзительно посмотрела ему в глаза и прошептала: — Я теперь всего боюсь, Энди. Боюсь, что Родство нагрянет, наплевав на союз, боюсь, что отец меня найдет… Боюсь, что ты исчезнешь… Ведь зачем я тебе такая?.. Жрать готовить разве что…

— Молчи, — он приложил палец к ее губам, а затем накрыл их поцелуем.

Девушка напряглась, хотела вырваться, но через какое-то мгновение расслабилась и ответила на прикосновение.

— Молчи, дурная, — прошептал он, немного отстранившись. — И ничего не бойся.

Это были лучше три дня в его жизни. Пусть разговоры порой давили тяжестью, а слезы Тэйе, ровно как в том сне, обжигали болью, Энди мог поклясться на чем угодно — никогда еще, ни после Родства, ни даже до, он не чувствовал себя настолько счастливым. И настолько чистым — навязчивая тяга к спиртному исчезла, утонула в ярких днях и впечатлениях.

Тэйе спасла его, а он всеми силами старался ответить тем же.

— Завтра в Центр? — спросила она.

Снег хрустел под ногами, разделяя слова на отдельные слоги. Не совсем удачно, но задорно и мелодично. За прошедшие сутки его выпало столько, что, выглянув в окно часом ранее, Энди ошалело выпучил глаза. Город накрыло сверкающим на солнце покрывалом, преобразило до неузнаваемости, разукрасив дома причудливыми белыми шапками.

— Да, — ответил он. — К сожалению.

Ни в четверг, ни в пятницу, ни в субботу Энди не вспоминал о Майере. Даже рассказывая про Саммерса, Андрас оставил в стороне загадку Изобретателя. Ведь эта тайна теперь сделалась неважной.

Он покрепче сжал руку девушки, поймал ее взгляд и улыбнулся.

— Тогда я тоже пойду на работу, — сказала Тэйе. — Но буду ждать тебя к вечеру…

— Все еще боишься? — девушка отвела взгляд. — Я обязательно приду. Не сомневайся.

Снег хрустел под ногами, невпопад расставляя ударения. Энди и Тэйе шагали по городу, любуясь зимним пейзажем, таким редким для этого места. Они держались за руки, комментировали заваленные по крышу машины и приветливо махали раскрасневшимся дворникам, что по старинке, вооружившись лопатами, помогали не поспевающей технике расчищать тротуары и улицы. Солнце сияло ярко, высоко.

— Мы изучаем Майера, — максимально непринужденно выпалил он.

Энди хотел поделиться с ней всем. Рассказать о каждой мелочи в его жизни, о каждом событии, что привели к этому моменту. Если кто и достоин знать, то только она. Только Тэйе Серрма.

— Ого, — протянула девушка. — Загадочная фигура, да. Я много про него читала, удивительный был человек… И что вы узнали? Что-то новое из его жизни? Неизвестные проекты?

— Ты не так поняла, — улыбнулся он. — Мы изучаем самого Майера. Живого. Он у нас в лаборатории.

Тэйе нахмурилась, удивленно вскинула бровь и спросила:

— Ты шутишь?

— Нет. На полном серьезе.

— Себастьян Майер у вас в лаборатории?

— Все так, — Энди резко кивнул. — Сам, лично.

Девушка продолжала хмуриться.

— Этого не может быть, — твердо сказала она. — Просто не может.

Энди снисходительно улыбнулся, приобнял Тэйе и нежно поцеловал в висок.

— Я покажу тебе, когда придем домой.

— Тогда идем, — тут же отчеканила она.

— К чему такая срочность? Давай еще погуляем…

Девушка ускорила шаг, увлекая его за собой. Она не проронила ни слова до самого дома, а застывшая на лице тревога передалась и Энди.

— Да что такое-то? — спросил он уже в подъезде. — Ты чего?

— Давай потом, пожалуйста. Сначала покажи, что хотел.

Они скинули верхнюю одежду, синхронно упали на кровать. Андрас достал из кармана смартфон, открыл почтовый ящик и загрузил видео. Интервью.

— Что это?

— Сейчас увидишь, — сказал Андрас и включил запись.

Тэйе смотрела безмолвно, заворожено. Она словно боялась пропустить какую-то важную деталь, вглядывалась в разделенные ячейки, каждая из которых соответствовала отдельной камере, и неудержимо кусала нижнюю губу. Когда видео закончилось, девушка отстраненно посмотрела на Энди.

— Не очень хорошо видно, — сказал он. — Экран маленький, камер много…

— Нет. Все видно прекрасно. Большего и не надо…

— И что скажешь?

— Не знаю…

— То есть?

— Я смотрела это интервью, — она поморщилась. — Ну, не это, а с Майером и Греем. Давно же это было… И все очень похоже… Он даже виски трет почти так же…

Тэйе закусила губу, перевела взгляд на лежащий перед ними смартфон.

— Но есть один нюанс, Энди, — она стойко посмотрела в глаза. И во взгляде ее читалось беспокойство. — Это не Себастьян Майер.

Теперь уже Андрас нахмурился. Он открыл было рот, но Тэйе сказала первой:

— Я клянусь тебе, Энди. Это не Изобретатель…

«Приходи в понедельник, к восьми утра», — сказал Саммерс в прошлую среду. Энди пришел в назначенный час, ровно. Что бы там Алан не задумал, какие бы грандиозные эксперименты не запланировал — сегодня и правда будет важный день. День ответов.

Андрас твердо ступал по пустому коридору, а в мыслях звенели вопросы. Огромное множество, он даже не знал, с какого начать. Ведь лишь несколько часов назад ему открылось — паутина загадок Саммерса гораздо сложнее и масштабней, чем Энди мог предположить.

Тэйе не хотела его отпускать. Андрас все еще слышал ее голос: «Не ходи туда, прошу. У меня на душе так паршиво… Пожалуйста, не ходи».

Но он пошел. Вопросы требуют ответов.

Знакомо пикнул датчик в стене, плавно отъехала дверь. Алан сидел за столом, непринужденно копаясь в записях, а рядом с ним расположился металлический чемоданчик, которого Энди раньше не видел.

— Минута в минуту! — возликовал Алан. — Обожаю пунктуальность.

— Привет, — сухо бросил Андрас и направился к кофемату.

— Ты готов? — Энди несвязно промычал в ответ. — Отлично! Сегодня все получится.

Машина привычно загудела, нацедила чашку горячего напитка и, весело мигнув лампочкой, замолкла.

— Ну что же, — Алан хлопнул по чемоданчику. — Допивай кофе и…

— Это ведь не Майер, да?

Он хотел, чтобы вопрос прозвучал непринужденно, но волнение проникло в голос, завладело связками. Получилось очень натянуто.

— Как ты… — Саммерс вскочил и сделал несколько шагов. Энди непроизвольно отпрянул. — Как ты узнал?