– Разумеется, – ответил Веня изумлённо, – ну а дальше-то? Причём тут этот диссонанс?
– Тогда давайте-ка, поближе к жизни что-нибудь, – вздохнул Геннадьевич, – «шерше ля фам», как говорят, ищите женщину. Допустим, вы, или какой-то нам неведомый, ну скажем, Некто, – усмехнулся он скептически, – я для примера, не о вас, поймите правильно, такое может быть у каждого, поверьте мне, и происходит очень часто: вся поэзия, литература, да вы знаете наверное, когда-то выросла из этого несложного, весьма банального примера.
Вот послушайте. Итак: какой-то, неизвестный нам до этого, условный Некто, неожиданно влюбляется. Чувство знакомое, надеюсь. А избранницей я предложил бы вашу Свету, для наглядности, так будет проще разобраться в этих тонкостях. Предположу, что поначалу вы встречаетесь… как будто вовсе невзначай и лишь по случаю, о чём-то шутите, она вам улыбается, глядит в глаза, вам это нравится, естественно, и с каждым вечером всё больше, сами знаете… И вот однажды, и для вас же неожиданно, вы провожаете её… до дома разве что, не до квартиры, в рамках такта и приличия… Вы что-то чувствуете к ней, пока симпатию, как вы считаете наивно, тем не менее, уже влюбились и пропали…
Ну а дальше что? В законах жанра всё прописано заранее, и их никто не отменял! По ходу действия, до этих пор ещё невинные свидания (для вас обоих) переходят вечер к вечеру в уже волнующие встречи, а прощание – у полутёмного подъезда этой девушки – ещё не часто, но всё чаще завершается… уже как будто не совсем рукопожатием, немного бо́льшим… А итогом всего действия – поход в ближайшее кафе, и на прощание – уже и первый поцелуй, короткий может быть, однако нежный и горячий… Эта женщина для вас теперь уже близка, вы понимаете? И что мы с вами наблюдаем в скором времени? Как сами думаете, Веня? Как мне кажется, вы здесь опять всё очень правильно подумали! И ведь, как правило, всё так и получается! Да что я буду объяснять, вы сами знаете! Эти глаза, эти блаженные объятия, безумный секс почти в прихожей. Эти страстные, почти агонии любви…
Но вот, однако же, пройдёт совсем немного времени, два месяца, быть может три, или полгода, это, собственно, не так и важно, тут у всех уже по-разному, но ради нашей незатейливой конструкции мы этот случай упростим, слегка ускоримся. И что в итоге? Подскажу вам. Вскоре, Веничка, спустя каких-то пару месяцев всего-то лишь, и самому себе не веря, вы заметите: ваша любимая, ну как бы тут помягче-то? Ну хорошо, совсем немного избегает вас. И с каждым днём всё откровеннее и чаще всё. А вы всё так же свою Свету провожаете, всё так же возите с работы поздним вечером, вам это просто доставляет удовольствие, всё так же дарите цветы, звоните, пишете, вы уже любите её почти до коликов и совершенно это чувство не скрываете. Но, как сказал бы тут поэт: увы, всё временно, всё это тщета! Всё проходит, даже верная, казалось вечная любовь! Сия коллизия, сей горький факт давным-давно уже описаны, известны классикам, читателям и публике, и только нашему доверчивому Вертеру[7] пока всё это невдомёк. Наш бедный юноша попал в ловушку. «Как же так? – в недоумении терзает Некто сам себя. Он пишет письма ей, она ему не отвечает, разумеется, кому нужны чужие сопли и стенания? А он в безумии ломает свою голову: ну что случилось? Ведь едва ли не вчера ещё… на этом стуле… эти стоны и объятия! А эти письма по ночам… я так соскучилась… Ужели всё в одну минуту вдруг растаяло, исчезло напрочь и пропало окончательно? Такого просто не бывает, как он думает. Он в это верить неспособен! Понимаете? Он не готов к сему печальному развитию… такой, казалось бы, счастливой предыстории. С подобным фактом примириться окончательно наш Некто просто не готов! Его измученный, несчастный мозг не хочет верить в это бедствие.
И как по-вашему, какие же последствия, какой итог мы наблюдаем в скором времени? Могу немного подсказать, хотя, мне кажется, вы сами знаете ответ, уж раз мы с вами тут об этих горестных коллизиях беседуем. Наш бедный Некто, его мозг, теперь пытается каким-то чудом разрешить сию коллизию, неразрешимую уже! И, разумеется, уже не может! И спустя немного времени себя находит в этой койке на колёсиках, вы понимаете о чём я! В лучшем случае! А в худшем, Веня, ну да что мне тут рассказывать, мы люди взрослые давно…
Вот это именно, и есть тот самый диссонанс, надеюсь поняли, возможно в самом его жёстком проявлении. И это, кстати, вы, пожалуйста, поверьте мне, довольно частые, фатальные последствия сего печально знаменитого явления.
Он посмотрел на собеседника внимательно, прошёл к окну и приоткрыл пошире форточку.
– Во всех из нас, – проговорил он, – подчеркнул бы здесь, в любом из нас живут давно уже привычные стереотипы и шаблоны, понимаете, такие штампы подсознательного уровня. Это нормально абсолютно и естественно, они для этого у нас и появляются, чтоб объективно, с точки зрения сознания, воспринимать свою реальность и действительность. И тут, в давно ему привычном окружении вдруг происходит нечто вовсе необычное, не попадающее в рамки подсознания, и, безусловно, вызывает отторжение. А иногда бывает, даже и агрессию, что тоже в общем-то понятно. И какой же здесь, в такого рода экстремальной ситуации, будет реакция, ну скажем, наркомана хоть? Да никакой! Ну разлюбила, ну и что теперь? Ну крокодилы пролетели, что нам с этого? Всё дело в том, что неустойчивая психика уже разрушенной подчас, подобной личности, воспринимать свою реальность с объективностью в буквальном смысле неспособна. Понимаете? В чём, кстати, думаю, как раз и заключается тот самый кайф в употреблении наркотиков, как говорят они – «приход». Вы не находите?
– Вполне возможно, – он кивнул ему растерянно: мол, да, согласен, я вас слушаю внимательно…
– У индивидуума, Веня, в подсознании, есть как бы некая, вполне ему удобная, картина мира, за которую он держится, такая внутренняя, тайная вселенная. Картина эта формирует в свою очередь его типичные модели поведения. От окружающего мира, соответственно, он ожидает хоть какой-то корреляции своим моделям и формациям сознания. Но если вдруг каким-то образом случается, что соответствие формациям нарушено, в нём это сразу вызывает отторжение, затем желание исправить ситуацию – любым доступным ему методом и способом, и как-то выйти из конфликта, столкновения, между тем внутренним и этим окружающим. И что вы скажете, какие тут, по-вашему, у нас возможны варианты поведения? Если представить в идеале, мы, как минимум, ломаем часть стереотипов восприятия, но происходит это всё не за неделю ведь, и не за месяц, как вы сами понимаете. На протяжении всей жизни мы меняемся, и это, видимо, и есть прямое следствие такого рода ситуаций, я назвал бы их своеобразными хребтами напряжения.
И как же это происходит? Разбираемся. В каких-то случаях, несложных, разумеется, мы соглашаемся на сделку с подсознательным, определенный компромисс. Подобным образом мы можем как-то оправдать своё согласие – с тем, что вчера ещё казалось неприемлимым, – для нас самих же благовидными причинами, хотя, возможно и реальными, действительно. Простой пример: моя супруга настоятельно зовёт меня куда-нибудь, куда мне вовсе уж идти не хочется, я занят этим вечером, там соберётся незнакомая компания, ну и так далее. Обычная история… Она всё это понимает, тем не менее стоит упорно на своём. С любимой ссориться? Себе дороже, понимаете наверное. Она расстроится, обидится, естественно, мне это вовсе ни к чему. В подобном случае придётся всё же уступить. Куда же денешься? Я и как будто на коне, не отказал же ведь, да и с меня ведь не убудет, перетерпится… Вполне разумный вариант. Вам так не кажется? Определённый компромисс, не с ней, естественно, она осталась на своём, слегка нагнув меня, однако я договорился с подсознательным и отношений не испортил. Что вы скажете? Она меня переиграла в этом случае. Мы забываем, что отстаивать позицию, хотя порой и тяжело, однако правильно. Вы снова скажете, а где же изменения, причём тут этот диссонанс? Так я отвечу вам: на этом именно моменте напряжения и происходит изменение формации, пока всего лишь начинается, естественно; мы совершаем неприемлимое действие и соглашаемся на слабую позицию. Нам с этим легче. Чем не выход? Понимаете? Хотя, возможно и не лучший. Ведь со временем огонь любви её тускнеет, а вопросы же, противоречия в подобных отношениях, растут почти как снежный ком, да сами знаете… К чему вам это объяснять? В противном случае мы здесь бы с вами не сидели, не общались бы… А завершаются такие отношения уходом женщины, и здесь нам, разумеется, опять приходится менять свои формации. Всё тот же самый диссонанс. Надеюсь, поняли? И это в лучшем, Веня, случае! А в худшем же… я вам сейчас не расскажу, нам это незачем. Я здесь такого навидался, не поверите.
