Элси нащупала стену и кивнула. Его рука сначала скользнула по плечу, а затем и вовсе исчезла. За ней убежало и приятное тепло.

Крик затих. Тишина окутала так быстро, что Элси услышала чье-то густое дыхание рядом.

– А теперь все сели! – рявкнул властным голосом главный.

Зашуршали подошвы, заскрипели стулья. Тихий шепот напоминал рой пчел.

– Салли! – от громогласного возгласа Элси даже подпрыгнула.

– Она убежала. Может, чтобы охрану вызвать? – заговорил Дарэл. – Господин, вам сообщение из Аделланского верховенства. Велели передать, что ждут вас немедленно.

– Одну минуту. Только угомоню новоприбывших. Жди меня у входа.

Тихие шаги удалились по коридору. Элси повернулась спиной к стене и выдохнула. Теперь она понимала, что к чему, но легче от этого не становилось. Все эти женщины – и она тоже – вдали от дома, и возвращения не предвидится. По крайней мере, в ближайшее время.

Неприятная тошнота вторглась под рёбра. Захотелось сплюнуть. Элси закрыла рот ладонями, опасаясь, что её стошнит прямо на людях.

– Бледная, тебя тоже касается! – прозвучал грубый голос над головой.

– Не трогайте её! Не заметили, что она не видит ничего? – заговорила в стороне девушка с бархатным голосом, что ранее беспокоилась о сыне.

– Никому! Никому не позволено мне перечить! – мужчина не кричал, он просто говорил, но так мощно, что жилы тряслись под коленками.

– А я не буду молчать! Кто вы мне, чтобы я вас слушалась? У нас сейчас не средние века и вы не великая Инквизиция!

– Чур Вас! – отрезала надменная.

– Девушки, если вы сейчас не прекратите будете все парализованы на сутки, как Пейтон. Вельвела, проходи и веди себя смирно, – новые шаги протянулись по паркету и затихли справа. – Тебя как зовут? – главный коснулся плеча Элси и потянул её к столу. Она покорно пошла, тихо прошептав свое имя.

– Я не стану играть! – продолжала спор бунтарка. – Не хочу и не буду! Я на это не подписывалась! Какой-то белобрысый актер мне не указ! Просто выйду сейчас из этого унылого учреждения, и все это закончится! Не могли декорации повеселей придумать?

– И я! Я тоже! И я! – закричали девушки.

– Не говорите, что вас не предупреждали, – главный отпустил Элси и слегка прижал её плечи, отчего та присела на стул.

– Достали, честное слово! Очень вовремя придумали в ролевку поиграть! – пробурчала бунтарка, удаляясь. Затем она пронзительно вскрикнула, и что-то шмякнулось на пол, как мешок с картошкой.

– Кто-то еще хочет?

Айфинон склонился над темно-серой столешницей, чтобы изучить бумаги. Не мог сидеть, не мог читать. Мысли путались, а сердце выплясывало в груди, как ненормальное. Бросив стопку в сторону, он громко выдохнул. Лоренс однозначно сошел с ума от этих игр. Вызвал, какого-то падшего, магичек из загубленных миров. Смешно! Какая там может быть магия? Только равновесие нарушил.

Вера – это то, что в Аделлании давно обесценилось. Можно было верить во что угодно, но факт оставался фактом – магия умирает. Самовлюбленный Лоренс убеждал всех, что сможет её возродить. Глупец! Но у него в кулаке, как ни тяжело было это признавать, слишком большое доверие народа, и сейчас помешать плану Эдальгио не получится. Нужно только подорвать авторитет белобрысого.

Стигнайзез потер подбородок и заметил движение в стороне. Повернулся и осмотрел себя в отражении. Провел рукой по виску, проверяя не выбились ли пряди из хвоста. В зеркало можно глядеть, но прихорашиваться запрещено. Никаких шикарных и вычурных нарядов, никаких причесок. Волосы у всех жителей Аделлании длинные. Их можно собирать в хвост или косу. Стричь разрешалось только больных смертельными болезнями. Остальные же – безликие и бездушные. Все одинаковые.

Северная часть планеты отделена магической расщелиной и закрыта для Аделлании и ещё нескольких стран, что в Южном содружестве со времен существования нескончаемого Потока. Как давно это было?

Прадед Айфинона, великий мастер иллюзий – Борхен Стигнайзез, что передал дар внуку по крови, боролся за мир в стране и погиб за Аделланию. Бессмысленно. Страну уже не получилось спасти. Теперь нужно только разрушить все и на руинах построить новую.

Да, Лоренс однозначно тронулся, раз думает, что можно выдёргивать магичек с ТОЙ стороны. Ладно уж далёкие миры, это ещё как-то можно терпеть, но северянка! Настоящая жительница Риазы. Это перебор и жуткий риск. А землянки? Ну, на кой их так много? Ошибся Лоренс по-крупному.

Айфинон закрыл глаза и провел рукой по голове. Волосы были заглажены идеально, стянуты от висков назад. Давно появилась седина. С этими иномирянками столько проблем, как тут не поседеешь! Он должен что-то сделать, должен всё изменить.

Дверь вяло скрипнула. Стигнайзес обернулся.

– Как же я устала, – протянула Салли, вплывая в кабинет, как привидение.

– Ты долго, – Айфи шагнул навстречу и запустил пятерню ей за шею. Потянул за тугую резинку и распустил рыжие, как огонь, волосы. Женщина тихо пискнула от боли. – Прости, – шепнул одними губами.

– Я не могу так, – взмолилась она, вглядываясь распахнутыми зелеными глазами в его лицо. – Это слишком сложно. Участницы меня разбивают, рвут на лоскуты. Я воспитана иначе, не могу смотреть на этих разукрашенных и терпеть их выходки. Мы все погибаем от этих игр. Разве ты не видишь?

– Тише, – Айфинон закрыл ей рот поцелуем и прижал к стене. Им обоим просто нужно расслабиться. Отстранился, чтобы сказать: – Не думай ни о чём.

Салли вывернулась и, вжав пальцы в его грудь, смяла идеально выглаженную черную рубашку.

– Когда всё это закончится?

– Са-а-алли-и, – потянул умоляюще Айфинон, сдерживая раздражение. – Не береди и так нагноившуюся рану.

Опустил голову и втянул запах ее волос, пропитанных ароматом ритуальных свеч и лавандового мыла. Помучили Салли сегодня прибывшие, еще никогда не было такого хаоса. А все Лоренс со своими причудами! И Главенствующий с нелепой идеей для блага страны.

Женщина чуть отклонилась, раскрывая шею для поцелуев. Айфи провел ладонью вверх по идеальной коже, второй рукой потянул замок платья. Ткань с шорохом опустилась на пол. Притянул Салли к себе и, подняв на руки, понес в смежную комнату.

– Мы это переживём, и всё будет так, как хотим, – сказал Айфи, укладывая Салли на кровать.

Она не ответила. Громко выдохнула и прикрыла веки. Запустила теплые ладони ему под рубашку и, подаваясь вперед, чуть выгнула спину.

Айфинон захрипел: эта женщина так свежа и чиста. Настоящая кируанка, истинная аделланка. Как же она отличалась от его жены, как же он далеко зашел с Салли Донован! Она распаляла его одним взглядом, неловким движением, одним словом «хочу». Страстью своей и капризами. Запахом, что сводил с ума.

Стигнайзез понимал, что эти отношения для него – хождение по лезвию. Да и для Салли тоже. За измену супруге или супругу в Аделлании наказание не мягче, чем за предательство страны. Ссылка в Алые озера – тюрьму для выродков. А лечь под женатого – быть навсегда отшельницей среди своих и никогда не выйти замуж. Потому Айфинон и придумал пристроить любовницу работать в поместье Берджи. Здесь никто не посмеет следить за ним, да и никто не усомнится в верности, ведь он – советник. Хотя всё это слегка утомило, но бросать начатое нельзя. Айфинон сделает невозможное, чтобы Истинную никогда не нашли. Сдалась им эта магия! Не выгодно ему восстанавливать баланс сил, у Айфинона другие планы.

Выбросил ладонь вверх и растянул под потолком чистое голубое небо. Салли нравилось, когда он так делал, хотя это и было запрещено: любоваться можно только наукой, внимать речам Главенствующего, ну, или болеть за победу магички во имя спасения мира.

– Спасибо, – зашептала Салли, глядя вверх.

Айфинон, вдохновлённый восторженным взглядом женщины, расцепил застежки её белья и накрыл грудь поцелуем. Салли застонала и царапнула ноготками по его спине. Расстегнула наощупь пуговки рубашки и стащила ткань, проводя ловкими пальчиками по мышцам. Каждое прикосновение – настоящая мука. Хотелось скрутить её и брать, брать…