«Друзья, к которым я вернулся после долгой разлуки, были всего лишь бедными дикарями, — вспоминал об этой, глубоко растрогавшей его встрече Отто Коцебу, — их неискушённые сердца были преисполнены бескорыстной любви ко мне. Сколь редко мне приходилось встречать подобное чувство, находясь среди цивилизованных людей!»

Удивительно тёплым и грустным было расставание: почти все островитяне побывали на корабле, который они называли «оа руска элин» («большая русская лодка»).

Почти две недели продолжался штиль на Северном тропике Рака: океан был недвижим, как зеркало, при этом царила невыносимая жара. «Только моряки могут понять, как тяжко было у нас на душе. Деловитое оживление, всегда царящее на судне, сменилось удручающим покоем. Всеобщее нетерпение возрастало с каждым днём. Некоторые матросы уже потеряли надежду на то, что вновь поднимется ветер, и скорее готовы были перенести любой шторм, чем это затишье».

Наконец 22 мая, как раз в тот день, когда шлюп был спущен со стапелей на воду, появился давно ожидаемый ветер. Шлюп быстро помчался на север, с каждым днём становилось всё холоднее. Киты и буревестники сопровождали судно.

Благоприятный ветер уже 7 июня доставил «Предприятие» к Камчатке, ещё по-зимнему заснеженной. «Нашим взорам открылось величественное зрелище высоких зубчатых гор, как бы устремившихся к самому небу... С тех пор, как Крузенштерн двадцать пять лет назад описал Камчатку, она мало изменилась».

14 июля моряки наблюдали солнечное затмение, а затем трое участников экспедиции поднялись на вершину ближайшей к Петропавловску Авачинской сопки. Там определена была высота дымящегося вулкана.

...К американскому берегу шлюп подошёл в начале августа. На всём пути от Камчатки было сыро и холодно, но при подходе к Алеутским островам выглянуло солнце и установилась прекрасная погода. Горы острова Ситха, поросшие густым хвойным лесом, в отличие от Камчатки, были свободны от снега. Узнав от главного правителя Российско-американской колонии, что шлюп пока не нужен для охраны российских поселений, Коцебу поплыл в Калифорнию, где посетил форт Росс, а затем на Сандвичевы (Гавайские) острова для пополнения продовольствия.

В Ново-Архангельск судно вернулось 23 февраля 1825 года. Пять с половиной месяцев «Предприятие» оставалось на его рейде. Возвращаться на родину Коцебу решил через Индийский океан, вокруг мыса Доброй Надежды.

На четыре дня шлюп зашёл в Гонолулу на Гавайских островах, затем направился к Маршалловым островам. На этом пути были открыты несколько коралловых атоллов. Первым 6 октября был замечен атолл Ронгерик, но Коцебу принял его за уже открытые испанскими мореплавателями ещё в 1537 году острова Пескадорес. А вот следующая группа коралловых островов, соединённых рифами и окружающих лагуну, на карте явно отсутствовала. Не превышая в ширину 10 миль, группа тянулась в длину на 54 мили. Коцебу назвал эти атоллы, как обычно поросшие кокосовыми рощами, островами Римского-Корсакова, лейтенанта на борту «Предприятия».

Это произошло 8 октября, а на следующий день утром снова раздался крик: «Земля!» Острова простирались на юго-восток и северо-восток до самого горизонта. Ветер не позволял к ним приблизиться, и удалось определить координаты только западной оконечности островной группы, получившей имя натуралиста Эшшольца. Позже этот атолл будет назван Бикини и станет известен как полигон для испытаний атомного и водородного оружия, проведённых США в 1946 и 1954 годах.

Самый большой остров архипелага Марианских островов — Гуам, первый клочок суши, встреченный в 1521 году Магелланом в бесконечной водной пустыне Тихого океана.

В начале ноября шлюп приблизился к Филиппинскому архипелагу и встал на якорь в порту Манила на острове Лусон. Там был произведён ремонт, в котором нуждалось «Предприятие». В Маниле был встречен Новый, 1826-й год.

Выйдя из Манильской гавани 10 января, шлюп взял курс на юго-запад, к острову Суматра, и через Зондский пролив вышел на просторы Индийского океана. За месяц плавания был пройден остров Маврикия и пересечён Южный тропик. Ещё месяц — и был обойдён мыс Доброй Надежды. Коцебу собирался зайти в Столовую бухту для пополнения запасов воды, но решил предостеречься, уловив признаки надвигающегося шторма, при нем судам, стоящим в бухте на якоре, угрожает опасность. За водой решено было зайти на остров Св. Елены, где так негостеприимно был встречен «Рюрик» 8 лет назад.

Всего 11 дней заняло плавание от мыса Доброй Надежды до острова Св. Елены. И вот уже шлюп стоит на рейде у города Св. Якова (Джемстауна). Здесь Коцебу узнал, что император Александр I, благословивший кругосветное плавание, неожиданно скончался в Таганроге. Тем более интересно было познакомиться с местом заточения побеждённого им завоевателя.

Наполеон жил и умер близ города Лонгвуда. Из Джемстауна надо было ехать верхом через горный хребет, за которым открылась живописная долина, не видная с моря. При подходе к острову Св. Елены могло показаться, что весь остров состоит из диких остроконечных скал, но, как заметил Коцебу (а он был первым представителем России, посетившим остров), «природа скрыла в безобразной и страшной оболочке очаровательные уголки». В одном из таких уголков, где любил бывать узник и где он хотел, чтобы его похоронили, и находилась могила Наполеона I Бонапарта, революционного генерала, ставшего императором. На могиле — широкий камень без всякой надписи, осенённый пятью старыми ивами. Дом же находился на пустой равнине. Это было ветхое строение, представлявшее «самую величайшую бедность». Когда там побывал со своими спутниками Коцебу, в доме помещалась конюшня.

Шлюп «Предприятие» простоял у острова Св. Елены 9 дней, в течение которых были исправлены некоторые повреждения и наполнены пресной водой бочки.

А затем — возвращение, уже хорошо знакомые места... На Азорские острова шлюп не заходил, но рядом с ними на «Предприятие» обрушился сильнейший шквал, сбросивший во время уборки парусов с гротового брам-рея в море матроса Кирилла Егорова. Спасти его не удалось.

Портсмут в Англии... Там весь экипаж присягнул новому императору Николаю Павловичу, уже подавившему к тому времени бунт декабристов.

25 июля был оставлен рейд Копенгагена, проливом Зунд шлюп вышел в Балтийское море, а 10 августа в 3 часа пополудни был в Кронштадте. Здесь, увидев эскадру адмирала Крона, отсалютовал ей из своих пушек.

Так закончилось третье кругосветное путешествие Отто Евстафьевича Коцебу, длившееся без десяти дней три года.

По возвращении он был произведён в капитаны 2-го ранга и откомандирован в Ревельский порт в распоряжение адмирала Спиридова. В течение года Коцебу имел возможность работать над отчётом об экспедиции на «Предприятии» и рукописью книги «Новое путешествие вокруг света» для немецкого издательства в Веймаре (только в 1959 году книга вышла и на русском языке).

В 1827 году Коцебу наблюдал за постройкой в Петербурге линкора «Император Пётр I» и был назначен командиром флотского экипажа в Кронштадте. Ему предлагали новое океанское плавание, но возобновилась болезнь, связанная с полученной на «Рюрике» во время шторма серьёзной травмы. В 1830 году Коцебу был уволен по болезни в отставку в чине капитана 1-го ранга и уехал в своё имение неподалёку от Ревеля. Здесь он скончался 3 февраля 1846 года в возрасте 58 лет и был похоронен на сельском кладбище Козе, в излучине реки Пирита. На могиле — чёрный мраморный крест.

Другой памятник Отто Евстафьевичу Коцебу — им открытый и названный его именем залив на Аляске. Ну и, конечно, продолжают «жить», переиздаваясь, его книги о путешествиях.

В одной из книг Коцебу писал: «Находясь в открытом море, я всегда радовался появлению земли. Правда, и мне было небезынтересно водить корабль в далёкие моря и бороться с изменчивой стихией. Но по-настоящему увлекало меня лишь знакомство с новыми странами и их обитателями. Именно тут обретал я награду за трудности пути...»