Литмир - Электронная Библиотека

Двигаясь почти параллельно побережью, я быстро долетел и до самого космодрома. Космодром, по моим понятиям о таких сооружениях, оказался совсем крошечным. Стартовые площадки с ажурными фермами обслуживания и посадочные полосы сейчас полностью пустовали. Но, с другой стороны, здесь не было ни одного следа войны. Хотя, по моим представлениям, космодром должен был оказаться одной из самых первых целей для любого противника. Но эта загадка разрешилась для меня всего лишь через несколько секунд. Бортовой локатор зафиксировал то, что снизу ко мне быстро приближаются четыре скоростные цели, скорее всего это было не что иное, как ракеты-перехватчики. Я резко качнул катер в сторону, но ракеты тут же изменил свой курс и не потеряли своей цели, которой был я. К тому же, ракеты начали расходиться и довольно умело выполнять маневр захвата цели.

Я тут же, чисто рефлекторно, схватился за панель управления излучателями, но успел передумать, и не стал уничтожать эти ракеты. Сначала я хотел просто уйти от них, воспользовавшись преимуществом скорости, а потом и вовсе посчитал, что, даже взорвавшись, эти ракеты не причинят защищенному силовым полем катеру ни малейшего вреда. Но тут-то я довольно жестоко просчитался, рассчитывая, что эти ракеты несут обычную взрывчатку. А когда я все понял, было уже поздно. По чьей-то команде термоядерные заряды на ракетах были подорваны, рядом с катером, уже на самой границе атмосферы.

На катер обрушился тяжелый удар, настолько сильный, что автоматические компенсаторы ускорений не успели должным образом сработать. Я же от этого удара ударился головой о спинку кресла и даже от этого потерял сознание. Когда же я очнулся, катер отделяло от поверхности всего только несколько сотен метров. Так что размышлять над случившимся мне было уже некогда. Я успел только, как следует сориентировать катер и врубить на полную тягу планетарные движки, воспользоваться гравитационными я даже не догадался. Но все же они не сумели полностью погасить скорость, и посадка, несмотря на работу компенсаторов, оказалась для меня жестковатой, и я снова потерял сознание.

На этот раз без сознания я был уже значительно дольше, чем в первый раз. Так уж устроен звездолетчик, таким его готовят, в случае особой опасности, даже умирая, наверняка придешь в себя, ну а если эта опасность миновала, и ты в этом уверен, то пробудешь без сознания как обычный и вполне заурядный человек. Когда же я все-таки пришел в себя, то увидел на экранах, что катер находится на космодроме, неподалеку от каких-то серых приземистых сооружений. А вокруг катера вытянулась цепь людей в форме болотного цвета, в касках и с оружием наизготовку.

Я практически совсем не ожидал, что окажусь в такой вот конкретно ситуации. Сейчас я, конечно же, мог врубить двигатели и уйти с космодрома так, что меня никто и никогда не сумеет перехватить. Но я все-таки решил не отступать. Ведь если я сунусь сюда в следующий раз, то могу и вообще не добраться до поверхности. Не исключен был мною и такой вариант, что тогда здесь будет одно только радиоактивное пепелище.

Скафандр был на мне, я надел гермошлем и медленно пошел к выходу из катера. Управление шлюзом находилось внизу, в самом шлюзе. Вообще-то шлюзование на этой планете вообще не требовалось, но сейчас в воздухе могла находиться радиоактивная пыль, которую я вовсе не хотел пускать в катер, поэтому я и провел процедуру шлюзования полностью, как положено в инструкции. Я тяжело вздохнул, словно перед нырянием, открыл наружный люк и выдвинул лестницу трапа. Бетон под опорами катера был разбит так, что в него даже полностью зарылись опорные диски, и их не было видно. Трап развернулся только на две трети и достал до поверхности. В этот момент я подумал, что следовало бы взять с собой хоть какое-нибудь оружие, но тут же прогнал эти мысли. С оружием в руках очень легко найти себе врагов и очень трудно друзей. И оно не придаст мне лишней уверенности, не стоит себя этим обманывать. Я еще раз глубоко вздохнул и, решившись окончательно и бесповоротно, ступил ногами на тонкую ступеньку трапа.

Сказать, что люди в оцеплении, увидев меня, были удивлены, сказать недостаточно сильно. Они даже попятились назад, словно бы я был не человеком, а призраком или послом из преисподней. Хотя конечно, в их глазах я и был им, разве мог в их представлении человек остаться жив, если почти рядом с ним взорвался термоядерный заряд. Ну, а даже если он и жив, то жить ему осталось всего ничего. Он становится этаким ходячим покойником, которому уже абсолютно нечего терять. Но все-таки, среди этих людей оказались и настоящие военные, и я услышал короткий и резкий приказ:

– Стоять! Руки за голову!

Это показалось мне даже чересчур слишком для встречи людей с разных планет, и я решил не подчиниться. Я сделал шаг по направлению к говорившему, показал ему пустые руки и сказал:

– Я пришел к вам один, с миром и без оружия.

Но в этот самый момент у кого-то, повидимому, все-таки не выдержали нервы, и он нажал на спусковой крючок. Этого момента я просто-напросто не заметил, поэтому и не смог ничего предпринять, к тому же дало себя знать и то, что в самое последнее время, я уже дважды терял сознание и поэтому был сейчас не в форме. Но стрелявший очевидно целился мне в голову, это, в конце концов, и спасло меня. Прозрачный стеролит гермошлема, в отличие от ткани легкого скафандра, который был на мне, мог выдержать удар пули. Но этого нельзя было сказать и моей голове. И поэтому я упал, в третий раз за день теряя сознание.

На этот раз я приходил в себя долго и мучительно, словно бы блуждал в кошмарном сне без начала и конца. Голова у меня звенела, словно колокол, а перед глазами беспрестанно плавали разноцветные круги и искры. Немало времени и сил я потратил на то, чтобы сосредоточиться, и заставить все эти побочные явления отступить. И только после этого я пошевелился и наконец-то открыл глаза. Я лежал в крошечной комнатке с мрачными серыми стенами и тусклой пыльной электрической лампочкой под потолком. То, на чем я лежал, было жестким и неудобным столом. К тому же, как оказалось, я был сейчас без одежды, а мои руки и ноги были привязаны к этому столу ремнями. Я внимательно осмотрел и, насколько это было возможно, ощупал эти ремни. Освободиться было хоть и трудно, но все-таки возможно. Но я решил с этим не спешить, тем более что услышал за дверью человеческие голоса. Я закрыл глаза и сделал вид, что все еще пребываю без сознания, мне в этот момент показалось важным подслушать этот разговор. Говоривших было двое. Я услышал, как скрипнула дверь, и они вошли внутрь. Один из них взял меня за запястье холодными пальцами, очевидно проверяя пульс.

– Все еще жив, - сказал он обо мне второму, - но долго ему все равно не протянуть. Он был практически в эпицентре взрыва, быстропротекающая форма. Температура значительно повышена, пульс просто бешенный.

– Выглядит как совсем еще мальчишка. Хотя мускулы такие, что любой мог бы позавидовать.

– О его возрасте трудно судить, волосы-то у него крашеные.

– Не похоже, что крашеные, а если и крашенные, то очень искусно.

– Ты что, смеешься, у людей просто не может быть волос с таким цветом.

– Вок говорил, что и глаза у него тоже не такие, не вполне человеческие.

– Какие не такие?

– Конкретно он ничего мне не сказал, но мы можем и сами посмотреть.

Говоривший подошел ко мне, с явным намерением приподнять мое веко. Но я уже не стал больше терпеть такого отношения ко мне, открыл глаза и посмотрел на него в упор. Передо мной был молодой еще человек в желтом халате, шапочке и с повязкой на лице. Хотя его лицо большей частью и было скрыто от меня, но и по остальному было отлично видно, что выглядит он довольно испуганно.

– Чего же ты так испугался? - спокойно и даже несколько иронично сказал я. - Да, у меня действительно голубые глаза и это их естественный цвет. И, вопреки вашему общему мнению, умирать я еще не собираюсь, по крайней мере, в течение значительного числа лет. Вас же я сейчас могу просить только об одном: расстегните ремни, которыми привязали меня к этому столу.

3
{"b":"60971","o":1}