– Отключился, чтобы, как он сам сказал, не мешать тебе своим присутствием.

– Что вполне в его духе… Где здесь находится эта ваша база?

– Посмотри на карту, Рэй обозначил ее красной точкой.

– Уже вижу.

Зула приближалась. Это был довольно большой планетоид. Но все-таки недостаточно большой для того, чтобы удерживать вокруг себя атмосферу. Он был очень похож на земную Луну. Но не ту Луну, которая была сейчас, а ту, на которую еще не ступала нога человека. Усеянная кратерами безжизненная пустыня.

Маневр торможения и выхода к базе я выполнил просто ювелирно, даже самого себя этим удивил. Базу латян на Зуле можно было увидеть издалека. Три смыкающиеся друг с другом серебристые полусферы ярко блестели в лучах низкого, но не ослабленного атмосферой, солнца. В полукилометре от них была довольно большая для такой маленькой базы посадочная площадка, наверняка в отношении Зулы у Аивера еще недавно были далеко идущие планы. Поддерживаемый гравитационными двигателями, катер абсолютно неподвижно завис в двух десятках метров над поверхностью.

– Может быть, сесть рядом с куполами, а то от площадки далековато, - мне совсем не хотелось тащиться пешком полкилометра, даже если сила тяжести на поверхности всего лишь только одна седьмая "же".

– Лучше не стоит, - сказал Ог, - это может их напугать, сядем здесь.

– Если ты так считаешь, то сядем здесь.

Катер мягко опустился на поверхность посадочной площадки. Я переключил генератор искусственной тяжести на выравнивание.

– Ждем пять минут, привыкай к пониженной гравитации, это даже немного посложнее, чем привыкнуть к невесомости, - сказал я и тут же отправился в кладовку. Там я не без труда откопал пару специальной обуви, так называемые астероидные ступы, для Ога. А, поднявшись обратно в рубку, я сразу же сказал. - Все, собираемся, оденешь вот это.

– А это еще зачем?

– Когда выйдем, сам увидишь.

Как я и предполагал еще ранее, поверхность Зулы весьма напоминала реголит древней Луны, еще не прошедшей преобразования, это была весьма рыхлая порода. От площадки к базе вела очищенная от крупных камней и немного прикатанная и уплотненная дорожка. Я почти сразу же освоился с пониженной гравитацией, Огу же в этом помогали ступы.

– Эти боты словно бы прилипают, - сказал он.

– Иначе бы ты уже не один раз упал от того, что сцепление с грунтом здесь намного слабее, чем на твоей планете. Будь повнимательнее и не отвлекайся. Будешь смотреть по сторонам и разговаривать, то непременно упадешь.

– Просто не могу поверить, что я на Зуле. Сколько раз я смотрел на нее с Латы. Совершенно другое небесное тело и… я тут впервые… Но ведь и ты здесь тоже впервые.

– Для тебя это, как ты сам выразился, первое совершенно другое небесное тело. Первые впечатления. Для меня же это событие не более чем проходное и заурядное.

– А у твоей родной планеты свой естественный спутник есть?

– Да, есть, планетоид вроде вашей Зулы. Только обращается он по довольно вытянутому эллипсу. И когда он проходит перицентр своей орбиты, то представляет собой довольно страшное зрелище. Представь себе, что огромный, избитый кратерами диск нависает прямо над головой, над лесом, поселком, кажется, что до него просто подать рукой… Но этого больше никто не увидит, все люди покинули Дивер.

– Ты мне уже говорил, а я так и не понял, что же у вас там конкретно произошло?

– Спонтанное, никем не предвиденное изменение орбиты и последовавшее за ним сближение с желтым солнцем. Мне тогда было всего только семь лет. Но я хорошо запомнил начавшийся тогда пожар. Горели вековые леса, было очень жарко, дым застилал все кругом и пропитал своим запахом весь воздух. А над всем этим висел безжалостный и постоянно растущий диск солнца, мне тогда было очень страшно… Природный катаклизм, тут ничего не поделаешь. У вас же на Лате катаклизм создали вы сами.

Ог сначала молчал, а потом спросил:

– Значит, твоей родины тоже больше уже не существует?

– Больше нет того Дивера, каким я его знал в детстве, и наверно никогда уже не будет. Но моя родина по-прежнему есть, потому что хоть что-то от нее осталось, и потому что я помню ее. И еще осталась Земля, там родина моих родителей, значит и моя родина тоже… Погоди, ты сказал "тоже", значит, твой город разрушен?

– Две боеголовки по полторы мегатонны каждая, единственное, что я об этом знаю. И я даже не знаю, уцелели ли мои родные… От таких взрывов может не спасти и убежище.

– Кто у тебя там оставался?

– Отец, мать, братишка и сестренка. Брату двенадцать, а сестре только шесть лет.

– Понимаю тебя… Когда вернемся на Лату, могу доставить тебя туда, если ты этого захочешь.

– Я на службе, - мрачно сказал Ог и словно бы отрезал.

К тому времени мы уже подошли к куполам Зулианской базы. Вблизи они показались мне еще более маленькими и примитивными, человечество Латы еще не закрепилось прочно на спутнике своей планеты.

– Похоже, что здесь нас никто и не ждет, - сказал я, остановившись перед ближайшим куполом, - я же почему-то не догадался воспользоваться Рэем и установить с ними связь.

– К чему все эти тонкости, - немного резковато сказал Ог, - шлюз в соседнем куполе.

Мы не торопясь, подошли к шлюзу, и Ог сделал наверно самое простое в этой ситуации, он просто постучался во входной люк, так, как наверно стучат во входную дверь, когда приходят к кому-то в гости. С улыбкой представляю, какую реакцию это могло произвести на местных космонавтов. Но сначала никакой ответной реакции на это просто-напросто вообще не последовало. Но после того как Ог повторил свой стук более долго и настойчиво, зажглись установленные по бокам от входа яркие лампы, и зашевелилась установленная над ним телекамера. Ог сделал в ее сторону несколько быстрых и не вполне понятных мне жестов. И почти сразу же после этого крышка люка дрогнула и приоткрылась, и Ог легко распахнул ее наружу:

– Войдем, капитан, - сказал он, повернувшись ко мне, и слабо улыбаясь, - операция "Ангел неба" уже близка к своему концу.

Обитатели базы на Зуле приняли нас довольно хорошо. Они совершенно не ожидали нас и уже успели в своих мыслях не раз распрощаться с надеждой на жизнь и возвращение на Лату. Но все-таки, наше появление не вызвало у них особой радости, они прекрасно представляли, что их ждет на родной планете и не строили в отношении этого никаких иллюзий. Они попросили у меня немного времени, чтобы привести на базе все в порядок и отключить все системы. Объяснили они все это тем, что если когданибудь люди Латы снова сюда вернутся, то могут ею воспользоваться, а не найти здесь следы поспешного бегства. Время в запасе у нас было, и я выделил на это пятнадцать частей, три четверти латянского часа. Им этого времени хватило, тем более что Ог сразу же вызвался им помогать. И еще они написали письмо.

– Капитан, - немного неуверенно позвал меня Ог, - если хотите, оставьте здесь свою подпись.

– Что это?

– Письмо. Прочитайте.

"Тем, кто придет сюда после нас:

Мы покидаем первую базу людей Латы на Зуле. Покидаем не потому, что подвела техника или подвели мы сами. Здесь все было в порядке до самого последнего часа. Но произошло самое страшное, что только можно представить, началась большая война и наша родина в пожаре. Мы должны быть там и поэтому мы уходим отсюда. Но мы все-таки надеемся, что вы придете сюда и придете скоро.

Шестнадцатого числа четырнадцатого месяца пятого года первого кува семнадцатого ску первого эза от основания Гэзда".

Снизу же были подписи: двое лейтенантов с базы и Ог. Я немного помедлил, взял фломастер и размашисто написал: "Капитан Викерит Рельись". Подпись получилась довольно неровная, так как я еще недостаточно овладел письмом Латы. Едва я это сделал, как услышал у себя за спиной:

– Мы готовы к отбытию, капитан, ведите нас.

Как оказалось, мы с Огом были способны передвигаться по поверхности значительно быстрее, чем заключенные в тяжеловесные и громоздкие скафандры космонавты. И нам пришлось невольно замедлить шаг. В небе Зулы, почти прямо над нами нависал весьма крупный диск Латы. И сейчас он не был таким голубым, каким я его увидел в первый раз. Сейчас на нем значительное место занял грязно-серый цвет, цвет занявших высоту радиоактивных облаков. Внезапно я заметил, что на самом лимбе темного, ночного полушария полыхнуло несколько довольно ярких вспышек.