Этой ночью парк не особо заполнен. Многие пропускают эти сборы, предпочитая патрулирование или другие мероприятия в рамках нашей кампании, но мне лично нравится приходить сюда со своими книжками, подборкой в плеере, с закусками.

Я узнаю некоторых из пришедших, продолжая идти, пока не нахожу отличное местечко под деревом.

Я расстилаю свой спальный мешок, здороваюсь с молодой парой неподалеку, чьих имен не знаю, но которых видела раньше, и смотрю вверх на ветви деревьев и листья, устремившиеся в небо. Редко, когда мне удается прикорнуть хотя бы на час во время ночевок здесь, но я все равно продолжаю приходить. Потому что дело не в удобстве, а в том, чтобы не переставать хотеть изменить все к лучшему.

Съев немного ягод и послушав музыку, я снимаю наушники, взбиваю свою подушку для ночевки и погружаюсь в сон. Мне снится, что я заблудилась в зеленом лесу, бегу в мужской рубашке, а когда Джина, Хелен и моя мама зовут меня, я не могу найти выхода из чащи.

Вздрогнув, я просыпаюсь, потная и тяжело дышащая, в замешательстве оглядываясь по сторонам. Я на ночевке в парке. Дрожа, достаю свой телефон и моргаю, когда вижу, что получила сообщение.

«Если я пока не могу отвезти тебя домой, позволь мне хотя бы заехать за тобой и отвезти куда-нибудь».

Я смотрю на сообщение с незнакомого номера, и мое сердце колотится, а все внутри скручиваются в узел. Я знаю, что это он, это должен быть он. Я думаю о нем, его рубашках, взглядах, его винограде. Я думаю о его яхте, его секретах, льдинках в глазах и о том, как он смотрит на меня, будто хочет, чтобы я растопила весь этот загадочный лед. Я думаю о том, как беспокойно себя чувствую и не могу сосредоточиться ни на чем другом... а затем думаю о статье, и заставляю себя сконцентрироваться на этой цели, этом желании. Выдыхая, я пишу в ответ:

«Я бы не отказалась от экскурсии по главному офису Interface».

«По рукам».

Кусая губы, я чувствую что-то, похожее на бабочек внутри. Эти бабочки должны быть связаны со статьей, но раньше я подобного не испытывала. Прежде, чем я могу остановиться, пишу:

«Ты вообще спишь?»

«Нет, если не хочу».

Я краснею. Боже, это он сейчас заигрывает? Он мог бы стать тем самым для одной единственной, это угнетает, что он позволяет всем получить по кусочку.

«А ты? Почему ты сейчас не спишь, Рейчел?»

«Твое сообщение меня разбудило», — пишу я.

«В таком случае, сладких снов, Рейчел».

Я закрываю глаза и думаю о его лице на том видео, его лице в клубе, после того, как он меня увидел, и выражение его лица всегда такое отстраненное и загадочное, будто он не позволяет другим увидеть и узнать, кто он на самом деле или чего он от них хочет.

«И тебе, если теперь ты захочешь поспать».

Ох, я такая тупица. Ааа. Убираю телефон в сторону и, словно встретила голодного аллигатора в своем зеленом лесу из кошмара, я больше ни на секунду не могу уснуть.

Что ж, по крайне мере, моя растущая одержимость этим мучительным увлечением, которую было некуда выплеснуть, благоприятно сказалась на моих статьях. Эта жажда информации отражается на всем, что попадает в поле моего внимания. Я, будто обжора, жаждущий чего-то конкретного, но, по ходу дела, набивающий брюхо всем, что попадется под руку. Даже если это новости о чем-то постороннем.

— Эта статья феноменальна! — говорит Хелен. — Просто огонь! Мне уже не терпится взглянуть, что ты пишешь в статье о Сенте. Метишь территорию?

Я замираю.

— Что?

Она улыбается и постукивает по моему лежащему на столе блокноту, где одно слово подчеркнуто столько раз, что страница почти порвалась.

«КЛЕЙМ» 

Она опирается бедром о мой стол, и я чувствую, как Виктория чуть ли не падает со своего стула, стараясь расслышать, что я скажу.

— Нет, ничего такого, — говорю я, убирая блокнот в сторону. Серьезно, я теперь что — машинально помечаю все, к чему руки дойдут?

— Да ладно, что значит «ничего такого»? — она оборачивается. — Виктория, Виктория, — она пальцем подзывает ее, и Виктория встает и подходит с самым обыденным видом.

— Хелен? — говорит она. — Привет, Рейчел, — улыбается она мне.

— Помоги мне записать Рейчел к тому стилисту, который стоит за твоим блистательным внешним видом. С таким личиком, — она касается моего подбородка, — Сент не сможет удержаться от того, чтобы приударить за ней. Спасибо, Вики, — говорит она, уходя к себе в офис.

Внезапно, из-за близости Виктории, я жалею, что не сказала, будто продвижение по статье не такое уж и плохое. Я бы сказала что угодно, лишь бы оказаться подальше от этой ликующей злорадной улыбки. Я почти слышу, как она думает, что без ее помощи мне ничего не написать. Что мне не заполучить мужчину без ее помощи.

— Правда, в этом нет необходимости, — говорю я ей.

— О, глупости, я точно знаю, что тебе нужно. Я одолжу его на секунду, — говорит она, указывая на рабочий телефон на моем столе. После чего звонит своему стилисту, напевая, пока ждет, а я сохраняю и закрываю свои файлы, потому что ничто так не сбивает меня с настроя, как подглядывания через плечо на экран.

Так я и сижу там, чувствуя себя неудачницей, уставившись на свой телефон, пока не приходит сообщение от Дина:

«Мистер Сент хотел бы провести для вас экскурсию по центральному офису Interface. Дайте мне знать, если вас это заинтересует; он надеется увидеть вас».

У меня поджимаются пальцы на ногах, а щеки становятся пунцово-красными. Черт. Я пишу в ответ:

«С нетерпением жду возможности увидеться с ним».

О, боже. Увидеться с ним? Я собираюсь встретиться с ним, а не увидеться с ним. Деловая встреча. Только и всего. Что я сделаю, когда снова увижу его?

Я открываю на телефоне его фотографию, которую скачала из интернета, и смотрю на него. У него идеальный профиль. Он — единственный мужчина, чью фотографию я сохранила на телефоне. Какая-то девушка отметила его на этом фото, я его скачала, и оно так и осталось в моем телефоне. Я просто не смогла стереть его.

Учитывая, что Сент стер фото со мной, я должна была бы сделать то же самое, но часть меня наслаждается возможностью смотреть на него, пока он не смотрит в ответ. А эта фотография... я почти уверена, что она была сделана в тот день на яхте, и что он в этот момент смотрит на меня, стоящую поодаль. Что-то в этом его непроницаемом выражении лица бросает мне вызов, требуя разгадать его.

Виктория кладет трубку.

— Готово. Я записала тебя на следующей неделе в пятницу. Готовься свести Сента с ума! — заявляет она, потрепав меня по голове, и оставив наедине с новым сообщением от Дина.

«Отлично! В 16:00 в четверг машина будет ожидать вас возле дома».

Четверг.

В 16:01 я выхожу из дома.

— О, мисс Шеппард, я придержу вам дверь.

Наша соседка с третьего этажа (которая на каждый праздник делает просто убийственно вкусные кофейные кексы) наверное выгуливает своего песика, при этом ее кот пристроился у нее на руках.

— Рейчел, тебе так хорошо с распущенными волосами.

Кот урчит, пока она гладит его за ухом.

— Даже не вспомню актрису, у которой были бы столь чудесные светлые волосы и кожа, как у тебя. Кто делал тебе макияж? Он такой естественный.

— Джина, моя соседка, — я придерживаю для нее дверь. — Она работает в универмаге, в отделе косметики, и мы пробуем на мне различные образы.

— Да уж. Однажды найду в себе смелость и платье покрасивее, и навещу ее.

Ее песик тявкает на мою лодыжку, от чего я немного вздрагиваю, но беру себя в руки. Как только соседка заходит в дом, я оборачиваюсь к улице. И замираю. Вместо «роллс-ройса» у нашего дома припаркован черный и блестящий BUG 1.