Мы просыпаемся, волосы Сента спутались, а на отдохнувшем лице появилась колючая щетина. Он наблюдал за мной, и я краснею, потому что отлично спала. Чувствую себя спокойной и расслабленной.

— Привет.

Он касается меня. Я прижимаюсь к нему, пододвигая голову ближе к его руке. Это искреннее проявление нежности, и я начинаю беспокоиться, что становлюсь зависимой от его внимания.

Рубашка Сента все еще на мне — ощущение ткани, касающейся моей кожи (той самой ткани, что касалась его обнаженной груди), согревает меня до кончиков пальцев. Я с трудом контролирую свои реакции. Мы с ним в постели, мои волосы рассыпались по плечам, мы не полностью одеты, и смотрим друг на друга одинаково, изголодавшимися и взволнованными взглядами. В глазах Сента больше нет льда, его сменил жар такой силы, что во мне закипает лава.

— Я приготовлю нам завтрак, — шепчу я.

Я иду на кухню в его рубашке и немного повозившись с его новомодной кофе машиной, делаю нам кофе. После этого готовлю тосты.

Сент входит, полностью одетый, в брюках и белой рубашке и вешает пиджак на спинку стула. Волосы блестят после душа, влажные, темные, зачесанные в сторону с гладкого лба, у него резкие черты лица и ровный загар.

Между нами чувствуется тесная связь, пока я устраиваюсь поудобнее на стуле, завтракая. Сент садится и читает новости с iPad. Мне не хочется снимать его рубашку. Я скучаю по ней, висящей в моем шкафу. Я и не понимала, как сильно хочу завладеть ею.

— Ничего, если я заберу твою рубашку? Я сдам ее в химчистку и верну...

— Не возвращай ее, — он откладывает в сторону свой iPad. Потом он наклоняется вперед, и его деловая рубашка натягивается на напряженных мускулах именно так, как мне хочется. Убрав волосы с моего лица, Сент кладет свою большую ладонь мне на щеку и целует меня подчеркнуто нежно. — Рейчел.

Это и все, что он произносит. Последнее звучит так, словно он расстроен, возбужден, раздражен, смущен, даже обижен. Прежде, чем я смогу поцеловать его, Малкольм кладет большие ладони по обе стороны моего лица и смотрит на меня своими ледяными зелеными глазами, проникающими мне в душу.

— Рейчел, я не тот парень, к которому приходят за утешением. Но мне нравится, что ты пришла ко мне.

Я понимаю, что этим утром он выглядит жестче, почти на грани, он не прищуривается, а взгляд не холодный, как обычно. Он выглядит... словно пылает внутри. Я проглатываю клубничный джем и облизываю уголок губ, наконец осознав, каким испытанием для него стала прошедшая ночь.

— Ты не спал, не так ли? — шепчу я.

Сент притягивает меня ближе к себе, жарким дыханием обдавая мою кожу позади уха, когда усаживает меня к себе на колени. Ощущения очень приятные, но, в то же время я не могу перестать дрожать.

— Я уже давно не оставался с кем-либо в постели. Меня сложно зацепить. Но ты смогла.

Я не могу не заметить его потяжелевшие веки. Я взволновано облизываю губы.

Его внимание привлекает место, где я прижимаюсь к нему грудью, и мое тело отзывается на то, насколько приятно это прикосновение, и насколько становятся гиперчувствительными мои соски.

— Сент... — я замолкаю.

Положив руку мне на затылок, он заставляет меня замолчать, прижавшись ртом к моему, и проникнув в меня языком.

— Я одержим тобой, — говорит он.

Пока Сент пробует на вкус мои губы, я ощущаю его вкус — зубная паста и кофе. Он продолжает держать руку на моей шее. А мои руки живут своей жизнью и, прежде, чем я опомнилась, они уже в его волосах.

— Сент, — стону я, прижимаясь к нему грудью.

Зарычав, он усаживает меня сверху, побуждая меня обхватить его ногами, и кладет руки мне на попу.

Я заворожена безрассудным трением друг об друга наших тел под одеждой, и позволяю ему сместиться, чтобы прижиматься ко мне во всех нужных местах — если бы не одежда, он бы уже был во мне.

И то, как он целует меня все это время. Острое желание накрывает меня, жажда, подобно какой я не знала прежде. Уверенным движением он раскрывает мои губы, пробует меня, своим неутомимым языком жадно лаская мой. Жар и соблазнительная влажность его поцелуя заставляет меня трепетать в желании большего. И с каждым толчком я погружаюсь все глубже в смерч, который крутится и фокусируется на нем, Малкольме Сенте, том, кто заставляет мое сердце колотиться, мою жизнь ускоряться все быстрее, все мои мысли теперь сосредоточены на том, что он делает, с кем он, что ему нравится, кто он...

Сент не разрывает поцелуя, продолжая держать меня у себя на коленях, пока одурманивает меня своим жадным ртом.

Все еще верхом на нем, я слегка сдвигаюсь, стремясь найти большую самую восхитительную твердость, что я когда-либо ощущала, и стараясь прижаться к ней так близко, как это возможно. Он настолько большой и толстый, что я почти вскакиваю он неожиданности, но вместо этого трусь об него, желая его. Он мне нужен. Мучительный стон вырывается из груди Сента, когда он прижимает меня к своим бедрам, вжимаясь в меня своей твердостью, и его дыхание у моего уха тяжелое и сбившееся.

— Вернись ко мне сегодня вечером. Я пришлю кого-нибудь забрать тебя после работы. Мы можем заказать что-нибудь на ужин...

— Нет! Никакого ужина.

— Почему? Что не так с ужином?

Потому что я не желаю, чтобы ты относился ко мне, как к одной из своих фанаток. Я обнимаю ладонями его гладко выбритые щеки и твердую челюсть, и шепчу ему на ухо, будучи чертовски возбужденной:

— Потому что ты знаешь, чего я хочу, — выдыхаю я. Того, кто прижимается ко мне между ног. Того, кто смотрит на меня. Того, кто касается меня. Кто пахнет так приятно, и такой вкусный.

— Потому, — говорю я, — что я хочу тебя.

Я сижу за своим столом, редактируя материал, когда цветочная композиция, почти больше, чем парень, который ее принес, оказывается рядом со мной.

— Для вас, — говорит парень сквозь этот лес орхидей.

На секунду я замираю, потрясенная. Незаметно оглядываюсь по сторонам. Кто-то в офисе решил подшутить надо мной? Большинство печатает, но некоторые с любопытством смотрят в мою сторону.

Тут я понимаю, что несчастный парень сейчас упадет в обморок от перенапряжения. Расчищаю место на столе для вазы и даю ему поставить букет. Теперь я не могу отвести взгляд от самой безумной композиции орхидей, которую только можно себе представить. Я вытаскиваю карточку, закрепленную среди этой пурпурно-белой красоты, и чувствую такое сильное сердцебиение, что мне необходимо присесть.

«Казалось неправильным позволить тебе провести еще один день без роскошного подарка от мужчины, который думает о тебе.

М.С.»

Качая головой, я опускаю карточку. Сэнди, одна из моих коллег, останавливается, рассматривая букет.

— Вау. Мужчина готов покорить сердце Рейчел!

Валентайн заглядывает в мою кабинку.

— Поверь мне, он целится пониже сердца.

Виктория и Хелен хотят узнать, как идут дела.

— У меня полно папок с материалом, — говорю я им, стараясь не выказать, что уклоняюсь от ответа.

Я говорю себе, что время, которое проведу с ним этим вечером, будет только моим. Нашим.

Я краду его, и это делает меня грешницей, но я жажду Грешника. Трепещу в ожидании.

«Спасибо»", — пишу я ему.

«Поблагодари меня лично этим вечером.»

Он знает, мы оба знаем, что произойдет этим вечером. Не могу дождаться, когда это случится. Я с нетерпением жду, когда закончится рабочий день, не могу ни есть, ни пить или думать о чем-либо, не отвлекаясь на мысли о нем.

Кажется, все в офисе только и думают, что о Сенте — без умолку обсуждают свежесть и экстравагантность цветочной композиции, как чудесно собран букет и сколько он, должно быть, стоит.

Виктория заглядывает ко мне в кабинку и пытается открыть карточку. Выхватив её, я быстро засовываю ее в сумку.