— Алин, выходи за меня замуж. — вдруг произнес он. Я дернулась, пытаясь отстраниться. Но он удержал меня. — Алиночка, серьезно, я люблю тебя.

Во мне опять что-то начало бунтовать. Мне такие слова первый раз говорил мужчина.

— Егор, милый, давай не будем ничего усложнять. Нам сейчас хорошо, пусть все так и останется.

— Ну все же подумай. Я понимаю, что для тебя это неожиданно, но ты подумай. Я завтра, верней, уже сегодня уезжаю, но я думаю, что не надолго. Когда вернусь, надеюсь, что ты скажешь «да».

Я посмотрела ему в глаза и провела ладонью по его уже колючей щеке. И дотянувшись, поцеловала в губы.

— А куда ты уезжаешь?

— Я не знаю.

— Не знаешь или говорить не хочешь?

— Алиночка, правда, не знаю. А ты мне так и не сказала, где ты работаешь. Извини, но я искал тебя даже по базе ФСБ, но тебя нигде нет.

— Как это нет? Я же вот есть, — улыбнулась я.

— Алиночка, как же я тебя люблю! — он перевернул меня на спину и начал покрывать поцелуями.

Я почувствовала, как его готовый к бою «мальчик» уперся мне в бедро, и, протянув руку, нежно взяла его в ладонь. У меня это действо вызывало уже только нежность, а не брезгливость. Как мне хотелось опять почувствовать его у себя во рту, ласкать его языком и целовать! Но я нашла в себе силы и сдержалась. Он опять доставил мне огромное удовольствие…

В шесть он встал и, наклонившись, поцеловал меня:

— Дорогая, мне пора. Надеюсь, ты подумаешь над моим предложением.

Мне вдруг стало его жаль. И я, поймав его за руку, притянула к себе и тихо прошептала:

— Прости меня, прости.

— За что?

— За все, за то, что обманываю тебя.

Он посмотрел на меня внимательно.

— У тебя есть кто-то? Или ты уже замужем?

— Нет, никого нет, только ты.

— А в чем ты тогда меня обманываешь?

— Я не та, за кого себя выдаю. И не пытайся сейчас узнать, кто я. Всему свое время. Но все же ты прости меня. Хорошо, милый?

— Ну-у, что-то ты совсем меня заинтриговала. А если допрос с пристрастием?

— Ты будешь пытать любимую девушку? — улыбнулась я.

— Ладно, — вздохнул он. — Раз ты сказала, всему свое время, значит, скоро все узнаю.

— Очень скоро.

— А ты не беременна?

— Я-яяя?? С чего ты взял? — засмеялась я.

— Ну, тогда я вообще не знаю, какой у тебя секрет.

— Дурачок ты мой. Езжай и береги себя. Ты мне нужен. Иди уже.

— Значит, ты согласна выйти за меня?

— Иди уже. Нет. В мои планы это не входит, — с улыбкой ответила я.

Мы еще о чем-то говорили, он оделся, умылся и, поцеловав меня на прощание, вышел из квартиры. Я, закрыв за ним дверь, прошла на кухню и налила себе кофе. Я уже знала, как себя вести с ним там.

Вера со своим еще спали. Они тоже очень долго кувыркались. Я иногда слышала Верины крики. Попив кофе, я прошла в ванную и начала приводить себя в порядок. В этот момент забежала Верка и, опустив стульчак, плюхнулась на унитаз.

— Ой, привет. Ты что в такую рань?

— А я еще и не спала.

— Ты сегодня дома будешь?

— Нет, Вер, я сегодня уеду.

— Куда? А я? Почему меня не берешь?

— У тебя сейчас другие задачи. Или ты уже не хочешь?

— Хочу, но я и с тобой хочу.

— Куда я иду, там очень опасно, — я вздохнула.

— А надолго?

— Не знаю. Может, дней десять, кто знает.

— Я, кажется, поняла. Я буду скучать.

— Думаю, что скучать тебе не придется. Сейчас тебя доктора закроют в больничке и будут из тебя твои способности выбивать всякими тестами.

— А что, мне там нужно будет жить?

— Да.

— А долго?

— Не знаю, пару-тройку недель.

Почистив зубы, я умылась и уступила место Верке, а сама пошла одеваться. Но сначала убралась на кухне.

К девяти я уже была готова и ждала машину. Как я не пыталась узнать, где же работает Саня, как я не крутила вопросы, но он ловко обходил все ловушки, так ничего и не сказав. А вообще, если быть до конца откровенной, мне он понравился.

В 09–00 раздался звонок в дверь:

— Старший лейтенант Самбурова Алина?

— Да.

— Мне приказано доставить вас на базу. Машина у подъезда. Выходите.

— Готова, поехали.

Обнявшись с Верой, я взяла только женскую сумку, без которой я уже чувствовала себя некомфортно, и вышла под удивленным взглядом Александра. Туго собранные волосы, заплетенные в косу, где-то на макушке неприятно тянули кожу на голове. Но пришлось терпеть. У меня опять возникла мысль обрезать их.

В один момент из домашней девочки, кокетки и хохотушки, какой меня все воспринимали, я превращалась в волкодава, готового убивать и вступить в схватку с самыми матерыми волками. Нижняя челюсть слегка выступила вперед, взгляд стал холодным. Мускулы на лице напряглись.

Всю дорогу ехали молча. По приезду я сразу прошла в штабное здание, в кабинет начальника. По дороге еще созвонилась с Андреем, он пока был в управлении, но уже собирался выезжать на базу. Также туда должен был приехать Мурзин. Он всегда лично ставил задачи перед группами.

— Разрешите, товарищ полковник? Старший лейтенант Самбурова, — доложилась я, войдя в кабинет.

Я заметила еще одно: когда докладываю и называю свою фамилию, уже ничего не испытываю. Никаких чувств. Как будто я эту фамилию получила при рождении. Да и с именем уже свыклась.

— Проходите, мне доложили, что вам нужны еще три человека. Мы подобрали наиболее подготовленных. Вот тут пятеро, выберите сами, — он положил на стол пять папок.

— Спасибо. Так, еще мне нужно обмундирование подобрать и оружие.

— Сделаем. Какое оружие?

— Если есть, «Глок» и ВСС.

— «Глок»? Должен быть. Винторез есть. Может, как и все, с «калашом»?

— Он тяжелый. Вообще-то моя машина здесь?

— Не в курсе, возможно, на вашей базе. Людей сейчас соберем в актовом зале, если хотите побеседовать.

— Не стоит, я просмотрю дела и по ним выберу… Хотя нет, соберите. Я пообщаюсь.

— Вот это правильно, — сказал он и позвонил по стационарному телефону: — Пятерых отобранных отправьте в актовый зал, — сказал он в трубку. — Может, чаю? — спросил он, увидев, что я открыла первую папку и начала читать.

— Спасибо, не откажусь.

Он сам занялся чаем.

— А я ведь тебя помню, — произнес он, наливая чай. Я оторвала взгляд от страницы и посмотрела на него удивленно. И вновь погрузилась в чтение, ничего не ответив. — Я тогда был еще капитаном.

— Я помню, инструктором по стрельбе. Я часто Вас вспоминаю, — не отрываясь от чтения, произнес я. — А где сейчас Дмитрич?

— Он уже на пенсии. Мало нас осталось. А я, когда узнал, что с тобой произошло, не верил.

— Я тоже.

Открыв уже третью папку, я замерла, увидев фото. Графа военная специальность: «Снайпер, специалист по минированию, может работать как в группе так и в одиночку». Ниже. Оценка обучения — удовлетворительная. Больше меня ничего не интересовало. Биографию я знала. Положив папку на стол, я подняла глаза и взяла чашку с чаем.

— Вы считаете, что она уже готова? — спросила я, указывая на папку.

— Ты про дочь?

— Да.

— Не только я, все, кто работает с ней. Ты себя вспомни, каким ты пришел в Афган? И вообще, знаешь, я считаю, что рядом с тобой ей будет легче.

— Хорошо, кто из них, по Вашему мнению, больше подходит?

— Я бы сказал — все, но, зная твой характер, я бы рекомендовал вот этих. Он бегло просмотрел папки и отложил три из них.

— Хорошо, — еще раз просмотрев их, сказала я. — Тогда я жду их на базе. Там и познакомимся. А обмундирование я тогда возьму у Марины. А то знаю я, какие размеры у Вас на складе. Спасибо за чай. Разрешите идти?

— Ну, что же, удачи!

— Алинка, ты, что ли? — услышала я знакомый голос позади себя, когда уже выходила из штаба. И обернулась, расплывшись в улыбке.

— Мариночка, привет, родная! — мы обнялись.

— Как я по тебе соскучилась! А где Верка? А ты что тут делаешь? — Ответить я не успела. Она опять заговорила: — Слушай, ты куда сейчас? Мне просто нужно забежать в казарму, забрать вещи. И сказали получить еще один свой комплект полевки. Поможешь?