— Не сомневаюсь. — Мы опять залились смехом.

Его долго не было, и Алина вышла за калитку. Вернувшись, села и спросила:

— Может, мальчиков пригласим?

Мы с Верой переглянулись.

— А они потом не убегут? — спросила Вера.

— Не знаю. — Опять порция смеха.

Она пригласила их. Я сидела и смотрела на этих молодых петушков (нет, не то, что вы подумали, а в хорошем смысле слова). Их было четверо, не считая Артема. Я даже не помню их имена, они меня просто не заинтересовали. Они так выпендривались, красовались. Ведь когда-то и мы так выпендривались. И опять взгляд с другой стороны, глазами девушки, перед которой и для которой весь это выпендреж. Мне показалось это забавным.

Веру уже чуть ли не тискали. Ко мне подсел один из самых боевых и положил руку на плечо.

— Руку убрал, — улыбаясь, произнесла я.

— Да ладно…

— Руку убрал, повторять больше не буду, я ее тебе сломаю, — так же мило улыбаясь, повторила я.

— Если она сказала, то сделает. — смеясь, произнесла Вера.

Он нехотя убрал руку.

— А может, пойдемте, погуляем? — спросил кто-то.

— Ага, еще на танцы пригласите.

— А что, у нас сегодня дискотека. Пойдемте?

Вера посмотрела на меня, ей явно хотелось сходить. Я задумалась. Интересно, что из этого выйдет? Как там будут выпендриваться? Надеюсь, драки сегодня не будет, где я в главной роли.

— Ну, что на меня так смотрите? — увидев, что Алина и Вера ждут моего ответа. — Идите, я что, вас держу?

— Алинка, ну ты че такая? — в один голос начали они.

— Ладно, уговорили, — боярским голосом произнесла я.

Мы опять вытащили из машины чемодан.

— У меня в жизни первый раз такое мероприятие. Что туда надо одеть? — спросила я, когда мы зашли в дом.

Они быстро подобрали мне юбочку, маечку из Алининого гардероба, куртку я одела свою. Когда вышли во двор, заметили, что откуда-то взялась еще литровая водка. Я вздохнула.

— Мужики обычно говорят: «Прощай, здоровье!» А что говорят бабы? Наверное, «Баба пьяная — пизда чужая». И вообще, кто сказал, что у меня сегодня секса не будет? Наливай!

Я проснулся ближе к обеду. Лежу в той же кровати, что и в прошлый раз. Осмотрелся. Что-то было не так… Почувствовал, что болит зуб, дотронулась. Черт, как же я заросла, нужно побриться.

Стоп, как заросла? Я ощупал лицо, действительно щетина. Я вскочил в кровати как ужаленный. Черт, я стою полностью на ступнях. У меня нет груди, накаченные мышцы. Член стоит аж не могу. Я его чувствую, яйца привычно болтаются. Черт, в окне видно мою фуру. Я не знал, радоваться мне или огорчаться. Надо же, какой кошмар приснился! Вот это сон!

После первых секунд радости наступает уныние. А как же… Нет, не может быть! Я опускаю глаза и смотрю на торчащие трусы. И наступает апатия. Нет, я не хочу. А Вера? Вера! Вера! Вера! А дальше как в старинных кинофильмах — все мелькает, звука нету, нет красок, все в черно-белом цвете. Вот я уже мчусь по трассе, скорость заваливает за 120. Встречные просто мелькают. Вот я уже в Екатеринбурге. Отцепляю фуру на стоянке и на одной голове продолжаю гнать с немыслимой скоростью. Все, я уже в одной деревне, мне тут все знакомо, я видел ее во сне. Да, вот он высокий забор с колючкой поверху. Да, так было и во сне. Я знаю, что там охрана.

Останавливаюсь вплотную к забору и подхожу к калитке. Калитка открывается, и появляется охранник с автоматом. Он ничего не успевает понять, сильный удар в челюсть, и он в глубоком нокауте. Несколько секунд, и автомат уже у меня в руках. На всякий случай передергиваю затвор и делаю шаг во внутрь, сразу же открывая огонь по сторожке. Я вижу как пули крошат стекло, то, что находится внутри. Как второго охранника, нашпигованного пулями, кидает на стенку. И не останавливаясь, иду дальше. На крыльцо выбегают человек пять, я на ходу открываю огонь. Пули крошат все, что попадается на пути. Обрушивается стеклянная веранда. Я подхожу к убитым охранникам, бросаю пустой автомат и подбираю другой. Вновь затвор и вперед, в дом. Сразу даю длинную очередь веером. Кто-то летит на меня справа. Удар прикладом в голову, и он со сломанным черепом падает замертво. Подхожу к одному из охранников, достаю пару магазинов и смело иду на второй этаж.

Все как во сне, тот же зал, те же комнаты. Я поворачиваю направо и ногой открываю дверь в класс. Дверь не выдерживает и слетает с петель. В большой комнате сидят полураздетые девушки. Посредине стоит маникен мужчины, и одна делает минет. Вера стоит рядом с указкой. Девушка поднимает на меня глаза, мне в ней кажется что-то очень знакомым. И я вспоминаю: это же я, только из сна. У меня все перемешалось, я уже не понимаю, где сон, а где явь. Как бы там ни было, я хватаю Веру за руку и веду за собой. Она перепугана так, что не может шевелиться. На своих высоких каблуках она не успевает за мной. Тогда я кладу ее на плечо и продолжаю движение. По лестнице кто-то бежит, как только я вижу его голову — открываю огонь с одной руки. Пули выбивают штукатурку, крошат в щепки деревянные поручни, разрывают декоративное металлическое ограждение. Но ни одна пуля в него не попадает. Но вся эта канонада деморализует его. Он останавливается, я уже перед ним и с силой бью ногой в грудь. Перезаряжаю оружие и продолжаю движение. Вот уже крыльцо, вот ворота. Открываю дверь и закидываю Веру в кабину, сам сажусь за руль и бросаю автомат на пол рядом с собой. Горбатый «вольво» выпускает над кабиной два черных столба дыма и, выбрасывая щебень из-под колес, срывается с места. И опять мелькают встречные фары, скорость заваливает за 120. Я обгоняю, подрезаю. Вера смотрит на меня с удивлением и испугом. Она уже часа два сидит в одном положении и смотрит на меня, не проронив ни слова.

— Ника, выходи за меня замуж, я тебя всю жизнь искал, — говорю я и не слышу своего голоса. Вообще меня удивляет, что я вообще ничего не слышу. Она еще шире открывает глаза:

— Откуда ты, Вы, знаете? — я также не слышу ее голоса, но прекрасно знаю, что она говорит.

— Я видел тебя во сне, я люблю тебя, влюбился с первого взгляда.

— Ты ведь обо мне ничего не знаешь… Они убьют нас, ты их не знаешь…

— Я знаю про тебя все, даже больше, чем ты думаешь. Все. Во сне я была твоей сестрой и самой близкой подругой. Я знаю про твоего брата.

— Нет, этого не может быть… Они найдут и убьют нас.

— Пока я жив, тебя никто пальцем не тронет, поверь. А убить меня не так уж просто.

И тут какой-то провал, не то во времени, не то в памяти. Но она уже лежит в одних трусиках на кровати, а я сижу рядом на полу и ласкаю ее. Я хочу ее с неимоверной страстью, я готов ее взять, а она готова отдаться впервые по собственному желанию и с такой же страстью.

Дааа!! Это могло бы быть так, мне не хватило пары минут, меня кто-то начал трясти за плечо. Я открываю глаза: Вера никуда не исчезла, я вижу ее лицо и тянусь к ее губам.

— Ты че? Бредишь, что ли? — отчетливо слышу я ее голос.

У меня прорезается слух. Я протягиваю руку к ее лицу и начинаю гладить ее по щеке. Нежно тереблю ее сережку в ухе. И тут замечаю, что моя рука какая-то маленькая, длинные ногти покрыты алым лаком.

— Ты че, Алинка, бредишь, что ли? Ты с кем воюешь?

У меня из груди вырвался стон разочарования. Я повернулся на живот и закрыл глаза, пытаясь вернуться туда, где был минуту назад. Но вернуться уже не получается. Я чувствую, что хочу в туалет. По-женски чувствую, что под грудью два упругих шарика, на которых я лежу. Значит, то был сон, всего лишь сон. А это реальность.

— Верка, ну ты что такая скотинка? Зачем ты меня разбудила? — я тяжело вздохнула.

— Так ты меня чуть с дивана не столкнула, — обиженно произнесла она.

Я приподнялся на локтях, опустил голову и посмотрел на груди.

— Ну вот мои хорошие, опять мы вместе, — тяжело вздохнул я.

Осмотревшись, я понял, что мы спим на диване в зале. Я села и, подтянув одеяло, обвернулась им, прикрыв грудь.