– И когда этот конец наступит? – спросил Алексей Петрович, заедая водку соленым огурцом.

– Не сегодня и не завтра, – дипломатично ушел Сменщиков от прямого ответа. Затем все-таки решил уточнить, заметив разочарованный вид московского гостя: – Думаю, года два-три придется с ним повозиться, пока совсем не научимся.

– Или пока он не выдохнется, – вставил комиссар.

– Не без этого. Но выдохнется он не скоро: вся Европа на него работает, и в войсках кого только нет, начиная от французов, кончая иными братьями-славянами. Еще столько вдов и сирот наплодим, что вся Россия слезами умоется, – заключил Сменщиков так уверенно, точно дано ему было такое зрение – видеть на два-три года вперед.

– Нового командующего фронтом видели? – спросил комиссар, благоразумно меняя тему разговора.

– Встретил на дороге, – ответил Алексей Петрович.

– Как он вам показался?

– Так он мной не командует, – тоже ушел Задонов от прямого ответа, вспомнив уклончивый разговор с майором Кругликовым. – Не мне о нем и судить.

– Всю противотанковую артиллерию у нас забрал, – вставил наболевшее Рамишев.

– Мелко плаваешь, академик, – не поддержал своего начштаба Сменщиков. – Значит, туго у нас с противотанковой артиллерией, если он по отдельным батареям ее считает. Будь я на его месте, тоже забрал бы. Сейчас немец попрет на Можайск, а пуще того – по флангам ударит всей своей мощью. Если там не удержим, Москве не устоять. Тут каждую пушку считать станешь, не то что батареи. – И, обернувшись к Алексею Петровичу: – Отступали, столько всего бросили с перепугу и от невозможности вывезти, вряд ли когда сосчитаем, а теперь вот… поштучно. Вечно у нас так.

– Вот вы со своим полком станцию брали, – повел свою тему Алексей Петрович. – Было ли что-то такое, что отличало этот бой от других?

– Так все бои чем-то отличаются друг от друга, – уверенно, как о давно известном, произнес Сменщиков. – Там мы атаковали при поддержке роты танков. Одиннадцать машин, среди них один КВ и одна тридцатьчетверка. Пехота впереди, танки чуть сзади. Как огневая точка противника себя проявила, танк ее прямой наводкой жах! – точки нету. И потом четыре дня держались, силы немцев на себя оттягивали. И все благодаря танкам. Без них все было бы по-другому.

– И нелетной погоде, – добавил начштаба.

– Так вас специально бросили, чтобы вы оттянули на себя противника? – не поверил Алексей Петрович.

– Специально, – уверенно подтвердил Сменщиков. И все же поправился: – Мы, разумеется, этого не знали. Приказ был взять станцию и держать до подхода основных сил дивизии. А потом, когда нас отрезали от своих, поступил приказ держаться до последнего бойца и патрона. Вот тогда я и понял, для чего мы брали станцию. Даже если бы немец знал, что мы отвлекаем на себя его силы, он все равно нас в покое не оставил бы: мы у него как кость в горле торчали, потому что и железную дорогу, и шоссе перекрыли, лишив его маневра вдоль фронта. Ну и… держались: больше половины полка там полегло. Зато, как я потом узнал, из окружения вырвалось несколько наших дивизий… Вернее, то, что от них осталось, – поправился полковник Сменщиков, а затем продолжил: – А все потому, что немец ослабил на них давление и разжижил стягивающее окружение кольцо. Значит, не зря мы там зубами и когтями держались за эту станцию.

– А как вам удалось вырваться?

Сменщиков усмехнулся в усы.

– Хитростью. Как только получили приказ на прорыв, так сами оповестили немцев, что наша задача состоит в том, чтобы продолжать стоять насмерть и никуда со станции не уходить. Ну, он и поверил, немец-то. Ночью снял несколько батальонов с разных участков и сосредоточил их на двух направлениях, чтобы, значит, рассечь наши порядки. На это мы и рассчитывали. Следили за ним во все глаза и уши. И как только узнали, что на некоторых участках против нас лишь сторожевые охранения, под утро ударили, смяли их и ушли в леса. Так вот и вырвались.

– И много людей вышло к своим?

– Чуть больше роты, – погрустнел Сменщиков.

– Так и полк у нас был двухбатальонного, и те не полного, состава, – заметил комиссар Рудько.

– И вы там были? – удивился Задонов.

– А мы с ним как нитка с иголкой, – усмехнулся Сменщиков. – Вместе в кавкорпусе служили, вместе уголек в Воркуте рубили, вместе полком командовали, а теперь вот дивизией. – И пошутил: – Видать, моя фамилия где-то и читается как двойная: Сменщиков-Рудько. Иначе давно бы разделили.

– Ладно тебе, – добродушно проворчал комиссар. – Товарищу корреспонденту это совершенно не интересно.

– Почему же? – вдруг осмелел Алексей Петрович. – Настанет время, когда и об этом надо будет рассказать без всяких прикрас. Не мне, так другим.

– Да-а, из песни слов не выкинешь, – качнул головой Сменщиков и велел: – Давай, комиссар, еще по маленькой, да за работу.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.