– Опять проблемы… – грустно проворчал Президент.

– Мы и так еле нашли топливо для нашего разведывательного корабля, который отправился в Средиземное море, – напомнил Секретарь Совбеза.

– Но с нашими моряками, понимаешь, ничего не произойдет?

– Не должно, – обтекаемо сказал Штази. Уверенности в его голосе не было.

– Проследите за этим, Владимир Владимирович, – приказал Глава Государства. – У нас и без того масса проблем с россиянами за рубежом…

Железяка посмотрел в сторону и мысленно поморщился.

Опять Президент отвлекается на всякие мелочи. Экипаж танкера, граждане, попавшие в тюрьмы иностранных государств, летчики, задержанные властями Индии и теперь медленно умирающие в лагере, взятые в заложники российские специалисты в Анголе и Мозамбике… На таком фоне сложновато подсовывать монарху документы, дающие право на льготы крупным западным фирмам.

А денежки за положительное решение вопроса Стальевичем уже получены.

Главу Администрации успокаивало лишь то, что среди «политической элиты» ничтожно мало людей, действительно озабоченных проблемами страны. Большинству чиновников на народ плевать. Их интересуют только собственный карман и возможности подольше оставаться у кормушки. А немногих идеалистов либо выживают из коллектива, либо искусственно блокируют прохождение их вредных для «общего дела» распоряжений.

С каждым годом во властных структурах остается все меньше и меньше порядочных людей.

Нормальный человек во власть не идет. Ибо путь до более или менее значительного поста сопряжен с потоками грязи, в которых невозможно не измазаться, финансовые группировки, распихивающие своих людей на посты в правительстве или в администрации, просто не позволят неподконтрольному им человеку занять даже мало-мальски значимое кресло. А контроль означает одно – соучастие в неблаговидных делишках, которым затем можно держать чиновника на коротком поводке.

Многие закрывают глаза на подобное положение вещей и благополучно становятся министрами, представителями государства в естественных монополиях или крупными чиновниками. Некоторые идут в депутаты и губернаторы. И у всех есть уверенность в том, что после завершения срока полномочий или смене правительства их на улицу не выбросят. Всегда найдется местечко при власти. А если места кончаются, то под безработных бюрократов всегда создаются какой-нибудь фонд, очередная структура вроде «полномочного представителя президента» или «межведомственная комиссия».

Чиновник чиновника в беде не оставит. Оттого из года в год бюрократический аппарат в России не только не уменьшается, а лишь разрастается.

Каждый чиновник со страхом смотрит в будущее. Делать он, по большому счету, толком ничего не умеет. И без персонального водителя, кабинета в правительственном или муниципальном учреждении и права подписи документов представляет собой серенькое закомплексованное существо. Поэтому он вгрызается во власть всеми зубами и держится до последнего. Ибо свободного плавания по волнам жизни ему не выдержать.

Глава Администрации взглянул на покачивающегося в кресле Президента и подумал, что всего через год встанет во весь рост проблема трудоустройства тысяч сотрудников госаппарата. Старик уйдет, ему на смену сядет другой «всенародно избранный», который начнет одаривать своих людей постами и должностями.

Готовиться к смене власти надо заранее.

Подготовить расширение штатов министерств, придумать несколько новых «очень нужных» ведомств, поговорить с региональными баронами. Не забыть и крупных бизнесменов, которые с огромным удовольствием принимают в услужение бывших чиновников. Кто из благодарности за прошлые услуги, кто в надежде на сохранившиеся в новом аппарате связи, кто из соображений престижа.

Последние рассматривают известных бюрократов в качестве некоей «экзотической говорящей жабы», наличием которой можно похвастаться перед друзьями. Мол, вызываю к себе экс-министра и ну его распекать! А тот навытяжку стоит, в глаза преданно смотрит, готов в любую секунду в ножки бухнуться. Лепота! Раньше он в министерском кабинете сидел, на всех сверху вниз посматривал, а теперь его в хвост и в гриву погонять можно.

Красиво жить не запретишь…

– Так что вы, Александр Стальевич, проконтролируйте…

Целиком ушедший в свои мысли Железяка встрепенулся и изобразил на своем вытянутом личике почтительное внимание.

Секретарь Совбеза улыбнулся одними уголками губ.

Застигнутый врасплох Глава Администрации имел очень потешный вид. Глазки навыкате, ротик в форме куриной гузки, собравшаяся в крупные складки кожа на лбу, немного проваленные щеки. Если бы не лысина и борода, то мордочку кремлевского бюрократа можно было бы смело помещать в стенгазету детского отделения психоневрологического диспансера. В качестве фотосвидетельства успеха врачей, научивших самостоятельно ходить в туалет считавшегося ранее безнадежным малолетнего имбецила.

– Да-да. конечно…

– Подробности обсудите с Владимиром Владимировичем…

Президент тяжело поднялся и пожал руки обоим. В коридоре Железяка шумно выдохнул.

– Вот ведь незадача! Задумался и пропустил половину разговора…

– Это не страшно, – спокойно отреагировал Секретарь Совета Безопасности. – Мои работники подготовят все необходимые документы…

Навстречу вышедшим от Президента чиновникам проследовала вице-премьер, кивнула на ходу и скрылась в приемной.

Две женщины-телохранительницы остались перед дверью.

К сотрудницам охраны высших должностных лиц Стальевич питал смешанное с легким страхом чувство собственного превосходства. И не упускал возможности съязвить.

– Скажите, – спросил Глава Администрации у рослой и широкоплечей особы в строгом деловом костюме, под которым совершенно не было заметно оружия, – вас никогда не принимали за мужчину?

– Меня – нет, – телохранительница холодно посмотрела на тщедушного Железяку, – а вас? У Александра Стальевича отвисла челюсть. Штази сделал вид, что занят чтением важного документа…

Рокотов презрительно оглядел троицу нетрезвых оппозиционеров.

– Шли бы вы, придурки, от греха подальше.

– Чо-о?! Да ты чо-о-о?!!! – в унисон заорали измученные портвейном парни.

– То, что слышали, – Владислав мягко развернулся и встал к ним правым боком, одновременно оценивая обстановку у себя в тылу.

Обстановка оптимизма не внушала.

На биолога с разных сторон надвигались шестнадцать полупьяных молодых людей, поддерживаемых десятком истеричных девиц. Вокруг не было ни милиции, ни прохожих. Сектор парка, где состоялся маленький митинг, был абсолютно пуст.

Несмотря на внешнюю поддержку Рокотовым выступающих ораторов, оппозиционеры инстинктивно почувствовали в нем чужака. А затуманенные винными парами мозги предложили кардинальное решение вопроса – напасть всей стаей и хорошенько проучить. Логический анализ и обоснование своих действий оппозиционерам не требовались. Просто навалиться, попинать ногами, расколотить о голову поверженного чужака пару пустых бутылок и с гордостью удалиться. Чтобы потом повыступать перед не присутствовавшими при расправе товарищами по борьбе и рассказать, как они забили «тайного агента режима».

Мышление рядовых членов белорусской оппозиции, как, впрочем, и «борцов с тоталитаризмом» в иных странах, достаточно примитивно.

В псевдодемократическую оппозицию обычно идут люди ущербные. Те, кому в чем-то не повезло в жизни, кто не сумел доказать обществу свой профессионализм, кто по собственной глупой инициативе вляпался в неприятности, кто винит во всех несчастьях кого угодно, но только не себя. Борьба за «права человека» позволяет таким людям забыть о собственной непригодности к серьезному делу и реализовать накопившиеся комплексы.

Оппозиционеры обычно трусливы, но мстительны.

И они никогда не упустят возможности напасть, если видят, что их реальный или мнимый противник находится в меньшинстве. Также они считают слабостью нежелание власти применять жесткие меры по отношению к ним. Оппозиционер вечно пребывает в состоянии внутреннего психологического конфликта: он одновременно боится репрессий и страстно их желает, борется за права одних людей путем ущемления прав других, мечтает о гармонии и тут же призывает к войне против «неугодных», Рокотов совершил тактическую ошибку, когда начал громогласно поддерживать ораторов. Он привлек к себе чрезмерное внимание и вызвал раздражение собравшихся своей слишком аккуратной и трезвой внешностью. А такого полупьяный молодняк никому не прощает.