Какое-то огромное зеленое чешуйчатое тело упало здесь с небес, повалив все деревья в округе. Альфред, без сомнения…

Где же тогда он сейчас?

– Разве мог бы кто-нибудь унести… – начала было Мейрит.

– Тсс! – Хуго Длань подкрепил свое предупреждение, крепко обхватив ее запястье, и увлек назад в подлесок.

Мейрит присела, адекватно среагировав на предупреждение. Она вслушивалась, пытаясь уловить тот звук, который привлек внимание Хуго.

Лесная тишина была прервана звуком ломающихся ветвей, но ничего более. Тихо. Чертовски тихо. Она вопросительно взглянула на Хуго.

– Голоса! – Он наклонился к ней и прошептал на ухо. – Клянусь, я слышал что-то, что возможно было голосом. Он прервался, когда ты заговорила.

Мейрит кивнула. Она говорила не очень-то и громко. Что бы это ни было, но оно было близко и обладало острым слухом.

Терпение. Она уговорила себя еще немного обождать, кто бы это ни был, он должен был себя обнаружить. Едва дыша, они с Хугоом ждали и вслушивались.

И тогда они услышали голос. Говорили со скрежещущим звуком, неприятным для слуха, как будто острые грани сломанных костей терлись друг о друга. У Мейрит пробежали мурашки по коже, и даже Хуго Длань побледнел. Его лицо скривилось в отвращении.

– Что за…

– Дракон! – просипела Мейрит, похолодев от ужаса.

Вот почему Альфред и не полетел назад в город. Его преследовало и совершенно очевидно атаковало самое ужасное создание Лабиринта.

Руны на ее теле пылали. Она боролась с желанием повернуться и убежать.

Одним из правил выживания в Лабиринте было: никогда не сражайся с красным драконом, если только ты не зажат им в углу, и нет пути к спасению. Затем ты сражаешься только для того, чтобы вынудить дракона убить тебя быстро.

– О чем он говорит? – спросил Хуго. – Ты можешь понять?

Мейрит кивнула, борясь с тошнотой.

Дракон говорил на языке патринов. Мейрит переводила по просьбе Хуго.

– Я что-то никак не пойму кто ты, человек-змей, – говорил дракон. – Я никогда не видел тебе подобного. Но я собираюсь это выяснить. Я буду изучать тебя на досуге. Разберусь.

– Черт! – пробормотал Хуго. – От каждого такого звука меня тянет обмочить штаны. Как ты думаешь, он разговаривает с Альфредом?

Мейрит кивнула. Ее губы были сжаты в тонкую линию. Она знала что собирается сделать; ей только требовалась на это смелость. Потирая свою горящую руку, руны полыхали красным и синим, она проигнорировала их предостережение и поползла на голос, используя его рокот для прикрытия продвижения сквозь кустарник. Хуго Длань следовал за ней.

Они находились с подветренной стороны от дракона. Он не должен был учуять их запах. Мейрит хотела, чтобы дракон только попал в поле ее зрения, выяснить, действительно ли Альфред попал к нему в лапы. Если нет – она отчаянно пыталась в это поверить – тогда она должна была довериться здравому смыслу и убегать.

Нет никакого позора в бегстве от такого могущественного противника. Лорд Ксар был единственным патрином, на памяти Мейрит, который сражался с драконом Лабиринта и выжил. И он никогда не говорил об этой битве, его взгляд темнел всякий раз как об этом упоминалось.

– Милосердные предки! – выдохнул Хуго Длань.

Мейрит стиснула его руку, заставляя хранить молчание.

Теперь они могли видеть дракона. Все надежды Мейрит рухнули.

Точно напротив ствола рухнувшего дерева стоял высокий долговязый мужчина с лысой головой – весь покрытый кровью – одетый в изодранные останки того, что раньше было бриджами и бархатным плащом. Последний раз они видели его во время битвы в облике дракона. Совершенно очевидно, исходя из окружающих разрушений, он пребывал в этом облике, когда упал в лес.

Сейчас он уже был не в облике дракона. В любом случае, он был слишком обессилен для новой магической трансформации или же его противник использовал свою собственную магию для возвращения истинного облика сартана.

Удивительно было сознавать, что если раньше при первой же опасности его реакцией было падение в обморок, а тут Альфред оставался в полном сознании. Он даже умудрялся сохранять остатки достоинства, стоя перед лицом такого ужасного врага, хотя этому вредил тот факт, что он баюкал сломанную руку, а лицо его было серо и искажено болью.

Дракон возвышался над своей добычей. Его голова было огромной, тупоносой и округлой, с рядами острых как бритва зубами, выдающимися из нижней челюсти. Голова соединялась с телом неестественно тонкой шеей, которая казалась слишком слабой для такой нагрузки. Голова раскачивалась назад и вперед – такие движения могли порой загипнотизировать несчастную жертву. Два небольших хитрых глаза по обеим сторонам головы двигались независимо друг от друга. Глаза могли вращаться в любом направлении, приближая или отдаляя объекты при необходимости, позволяя дракону обозревать всю округу.

Его мощные передние конечности оканчивались когтистыми лапами, в которых во время полета он мог переносить тяжести. Огромные крылья росли из его плеч. Мускулистые опорные ноги служили толчковыми конечностями для отрыва от земли.

Однако самой смертоносной частью этого существа был его хвост. Хвост красного дракона кольцами обвивался вокруг тела. Его венчало выступающее жало, способное впрыснуть яд в жертву, яд способный убить, а в малом количестве – парализовать.

Хвост стегал по земле перед Альфредом.

– Будет немного жечь, – сказал дракон, – но это сделает тебя послушным на обратной дороге к моей пещере.

Конец жала задел щеку Альфреда. Он вскрикнул, его тело дернулось. Мейрит до боли сжала кулаки, вонзая ногти глубоко в кожу. Она слышала, как рядом тяжело дышал Хуго Длань, ртом заглатывая воздух.

– Что же мы будем делать? – Его лицо покрывала испарина. Он обтер рот тыльной стороной ладони.

Мейрит посмотрела на дракона. Обмякший Альфред безвольно свисал из его лап. Дракон держал человека так осторожно, как маленький ребенок держит тряпичную куклу.

К сожалению, несчастный сартан все еще пребывал в сознании, его открытые глаза были наполнены ужасом. Это было побочным действием драконьего яда. Он лишал жертву власти над телом, но оставлял в сознании; с чувствами и осознанием всего.

– Ничего, – чуть слышно ответила Мейрит.

Хуго Длань с негодованием взглянул на нее. – Но мы должны что-то сделать. Мы не можем дать ему улететь…

Мейрит закрыла ему рот своей рукой. Хотя он и не поднимал голос выше шепота, голова дракон стремительно обернулась в их сторону, глаза начали оглядывать лес.

Мрачный взгляд скользнул по тому месту где они прятались и переместился дальше. Дракон еще немного продолжал осматривать окрестности, а потом, возможно, потеряв интерес, пришел в движение.

Он шел.

Надежды Мейрит возросли.

Дракон не летел, а шел. Он начал продираться через лес, неся Альфреда в своих когтях. И теперь когда существо повернулось к ним спиной, Мейрит разглядела, что оно ранено. Не смертельно, но достаточно тяжело для того, чтобы дракон оставался на земле. Перепонка одного из крыльев была разорвана, крыло пересекла зияющая полоса.

– Очко в пользу Альфреда, – тихо произнесла Мейрит и вздохнула. Это только сделает дракона более разъяренным, он будет держать Альфреда в живых долго, очень долго.

И тому это не очень то понравится.

Она стояла без движения, в полной тишине, до тех пор пока дракон не удалился на безопасное для слуха и глаза расстояние. Каждый раз как Хуго Длань пытался заговорить, Мейрит хмурилась и сжимала голову руками. Когда она уже перестала слышать шум падающих деревьев, которые дракон валил пробираясь через лес, она развернулась к Хуго.

– Драконы обладают великолепным слухом. Запомни. Ты чуть нас не погубил.

– Почему мы не напали на него? – требовательно сказал он. – Чертов зверь был ранен. С твоей магией… он махнул рукой, слишком разозленный чтобы закончить.

– С моей магией, я бы ничего не могла сделать, – парировала Мейрит. – Эти драконы обладают собственной магией, более могущественной, чем моя. Которую он даже бы и не удосужился применить! Ты же видел его хвост. Он жалит стремительно, словно молния. Одно прикосновение – и ты парализован и беспомощен как Альфред.