Нечто родственное заре проступило на лице женщины. Шепоток в душе Иерна подсказал – перед ним не фанатичка… эта девушка ценит жизнь сильнее многих. Но лезвие не дрогнуло.

– Говори, – велела она. – Быстро!

– Нам потребуются парашюты, – вырвалось у него. – Мы снаряжаемся, тем временем Микли заговаривает зубы маураям. Пусть надует их – кажется, это и есть его специальность. Тут, Роника, ты передашь мне управление.

– Оно было сдвоено. Иерн уже воспользовался им и успел понять, что самолет норри – поворотливый и легкий зверек. – Просто я более искусный пилот, чем ты. Тогда я беру вверх и тараню их истребитель.

Падать придется вместе, но мы приготовимся и, может быть, выберемся.

Она поглядела на него:

– Тебе не позволят приблизиться.

В голосе Микли потрескивала энергия:

– Возможно, подпустят, ежели я одурачу их. О'кей, Роника, я пошел за парашютами, а заодно и за пистолетом, только знай – не затем чтобы тут же всадить тебе пулю в лоб. Хоть настолько ты мне доверяешь? Я тоже мечтаю, чтобы Орион взошел, хотелось бы поглядеть на тот славный хаос, который тогда начнется.

Иерн услыхал, как Микли отстегнулся и полез через груз.

Плутоний, подумал аэроген. «К каким же чудищам меня занесло! Но мертвец бессилен, он не может ничего узнать, а я не выживу, если не спасу их».

Микли передал ему парашют. Иерн в тесноте не без труда пристроил ранец к спине. Тем временем Роника вернула аэроплан на курс, соответствующим намерениям маураев.

– Прикрепи свой парашют, – сказал Микли. И бросил Иерну:

– Только без шуток, дружок. Мой пистолет предназначен для тебя, а не для дамы.

«Увидев, что цель все-таки реальна, он готов пройти по канату, – решил Иерн. – Возможно, риск доставляет ему удовольствие». Азроген сам почувствовал воодушевление, словно вновь вступая в борьбу с ураганом.

Микли потянулся вперед, включил передатчик. Зазвучали отрывистые англишекие слова. Наконец он отключился и произнес:

– Я сказал им, что мы, как того и следовало ожидать, хотели разбиться, но не сдаваться им. А потом сказал, что мы передумали, но требуем гарантий, что нас не убьют. Лоханнасо заверил меня, что не имеет подобных намерений – я в этом не сомневаюсь – но я потребовал, чтобы мы снижались одновременно, а не они после нас. Тогда, сказал я, на земле мы можем еще поторговаться, вместо того чтобы ожидать пулю из его пулемета. Не сомневаюсь – он решил, что мы собрались бежать в лес.

Он явно намеревается арестовать нас или пристрелить, но, что хуже всего, нам не избавиться от плутония. Он об этом умолчал, но этого не избежать, еще он получит Ферлея, который уже может кое-что рассказать ему. Он знает, что ты с нами, Ферлей. Хотелось бы знать, каким образом он мог выяснить это… Большего мне выторговать не удалось… Вы довольны?

Чиркнул кремень, протянулась резкая нотка.

– Надеюсь, что да, – подтвердил Иерн. – Могу ли я уже вести самолет, Роника?

– Давай! – приказала девушка. Нож вновь оказался в ее руке.

Он взялся за рычаг высоты. «Подъем не встревожит противника. Они решат, что он пытается разглядеть пляж, на котором должен приземлиться». Нетерпеливо жужжа, реактивный самолет поднялся повыше.

Вскоре он увидел место назначения, полумесяц белого песка, за ним заходящее солнце. Иерн двинулся к нему. Потом, повиляв вверх-вниз, направился к земле. Почти сразу впереди в сотне метрах от них появился снижавшийся самолет маураеь. Он ощутил, как колыхнуло легкую машину норри в турбулентной струе могучих двигателей.

Внутренняя дрожь сотрясла тело Иерна. Сейчас ему предстоит атаковать храбрых людей, не сделавших лично ему ничего плохого; людей, которые были бы благодарны ему за жизни двух дьяволов… «и чтобы спасти себя самого. Потом Роника, быть может, все объяснит; по чести говоря, я всегда сомневался в законности Энергетической войны».

Пошел! Он нажал на педаль и повел рукояткой. Зрение и чувство равновесия помутились, пропеллеры взвыли, запел металл. Иерн увидел, как дернулся маурай, но он был Буревестник, а самолет – просто продолжение его самого. Машины столкнулись. Удар потряс его тело.

– Наружу! – взревел он, отстегнув пристежной пояс и открывая дверь со своей стороны. Роника прыгнула с противоположной, за ней последовал Микли.

Иерн вывалился в свистящий воздух и сразу потянул шнур; парашют расцвел белым облачком и, ударив стропами, замедлил падение. А потом Иерн понял, что парит в воздухе, и, взявшись за стропы, направил к земле свой полет. Невдалеке он заметил Ронику и Микли, тоже, как и он, под куполами парашютов.

Взгляд его обратился к аэропланам. Охваченный огнем, самолет Союза падал как камень. Вот он прикоснулся к воде: волны вскипели, повалил пар, самолет исчез из виду. Иерн подумал о его грузе: вода должна была смягчить удар и помешать контейнерам открыться. Но мало-помалу они разрушатся и извергнут свой яд; ничего страшного – если успеет спасательная экспедиция .

Реактивный самолет, кренясь, все еще летел. Когда Иерн был еще за штурвалом, он пытался нанести фронтальный удар и повредить управление, но вместо этого задел правый двигатель и, похоже, ударил по левому крылу. У маураев был хороший пилот. Теперь их самолет не мог приземлиться, но все ж он каким-то образом сумел выровнять машину и постарался по возможности замедлить падение. Самолет опустился на озеро в километре от берега; брызнула пена – золотая в вечернем свете.

Фюзеляж несколько минут раскачивался на волнах, прежде чем самолет затонул. Тем временем люди из него успели выбраться наружу и поплыли.

Только один из троих прибег к помощи надувной подушки.

Радость – все остались живы – заставила Иерна заплакать от счастья. Он приземлился первым. Следом за ним Роника и Микли повалились на песок и, вскочив на ноги, отстегнули парашюты. У женщины был нож, у северянина – автоматический пистолет. Микли махнул на груду выбеленного водой плавника.

– Прячьтесь, – проговорил он, – Канаки направляются к нам. Едва ли они сумеют самостоятельно выжить в наших краях – это тебе не южное море.

Скорее всего, они вооружены. Но мы должны опередить их.

– Не торопись, – ответила Роника. – Они не смогут так быстро доплыть сюда. – Она повернулась к Иерну и воскликнула сияя:

– Да, это работа мастера! Господь – свидетель, ты не солгал, такого летчика я не встречала.

Она обняла его за плечи и шумно чмокнула.

Солнце опустилось за сосны. Небо позеленело. Холодные тени поглотили пляж. Тоненький голосок – плюх-плюх – невысоких серебрящихся волн набегал словно от края мира. Когда пловцы приблизились. Иерн встрепенулся.

– Клянусь анимом Чарльза! Это Плик! – Он вскочил, собираясь перелезть через бревно, за которым лежал.

Роника ухватила его за ногу, – Ложись, пустоголовый! – рявкнула она. – Хорошо смазанный пистолет может стрелять, даже если ты с ним купался.

Микли разрядил свой в знак предупреждения. Громкий хлопок пробежал над общим покоем. Встревоженные птицы с шумом оставили ветви, на которых уже устроились на ночь. Некоторые взлетели высоко вверх – так, что к крыльям их прикоснулся играя солнечный свет.

– Внимание! – закричал он на англее, глядя перед собой через спутанные мертвые корни. – Если вы, парни, намереваетесь выбраться на берег живыми, то сделаете это, подняв руки и бросив оружие.

– А как мы будем добывать еду без оружия или разделывать ее без ножей?

– прогремел бас, который Иерн сдыхал по радио.

– Что за ерунда, вы ведь не ради прокорма прихватили с собой эти игрушки… или не так? – откликнулась Ролика почти веселым тоном. – У меня есть свой нож, его хватит на всех. Но если бы его и не было, я придумала бы что-нибудь. Ведите себя как подобает, мальчики, и я выведу вас к людям в целости и сохранности.

Движения в воде засвидетельствовали о повиновении… но с колебаниями.

Добравшись до мелкого места, три фигуры направились к пляжу.

Прилипавшая к телу одежда не выказывала никаких сомнительных выступов.