– Ну а теперь ты можешь сказать мне, что мы там будем делать? – спросил Иерн.

Она протрезвела.

– Пока еще нет, дорогой. То есть я могла бы, но будет лучше подождать, чтобы могли послушать и Тераи, и Ваироа.

– Э?

– Плохо уже то, что они ближайшие один-два года проведут в одиночестве, зная, что их родственники дома оплакивают их как мертвых.

Пусть они хотя бы узнают, что мы не чудовища.

– А где они?

– Их доставили на борт ночью, сейчас они под палубой. Их стерегут, мы не можем рисковать, предоставив им даже относительную свободу в этих мутных водах. Тераи, например, способен проложить себе дорогу к борту, прыгнуть в воду и доплыть до ближайшего маурайского корабля. Сама суматоха на борту и попытка к бегству могут привлечь слишком много внимания. Вот когда мы выйдем в пролив и никого рядом не будет, можно будет их выпустить.

Однако, появившись на палубе через несколько часов, пленники оказались связаны, их сопровождали двое охранников, снабженных огнестрельным оружием. Шкипера и экипаж из шести человек подбирали специально; большую часть времени они занимались обычной торговлей, но иногда исполняли дела, о которых не следовало задавать вопросов и никому не рассказывать.

Роника, Пери и Плик ожидали в салоне, где крытый кожей диван с трех сторон охватывал стол. Солнечный свет пробивался сквозь стеклянные иллюминаторы. Палуба чуть покачивалась и слегка подрагивала под ногами.

Трубка Плика исторгала ароматный дымок, клубившийся в воздухе.

Роника спрыгнула с сиденья и схватила Тераи за руки.

– Рада вас видеть, – сказала она с неподдельной искренностью. – Так рада видеть вас снова! – и повторила, обращаясь к Ваироа:

– И вас тоже.

Она призналась Иерну, что в отношении к гибриду никак не могла избавиться от смеси жалости и брезгливости.

Тераи ответил кислой улыбкой:

– Я предпочел бы, чтобы мы встретились в других условиях.

– Да, конечно, у вас было поганое время, друзья мои. И боюсь, что конец ваших неприятностей еще не близок. Но хочу рассказать вам кое-что. Надеюсь, что слова мои облегчат ваши переживания. – Роннка указала стражам на дверь. – Спасибо, можете идти.

– Э, подождите, мизз Биркен. Капитан Карст приказал нам не выпускать из виду этих ребят, – возразил один из них.

Роника фыркнула:

– Я отменяю приказ. Если капитану Карсту не нравится, он может поспорить со мной, когда проспится после вчерашнего. Подождите за дверью, если это может утешить вас.

Она проводила их наружу и закрыла за ними дверь.

– Конечно, мы могли бы при них говорить на англее, – пояснила она, – но я не совсем в ладу с его технической терминологией.

– Если вы не хотите говорить об этом со своими людьми, зачем же делать это перед нами? – осведомился Ваироа.

– Ну о вас беспокоиться нечего, – брякнула Роника. – Вы никуда не денетесь, пока Орион не взойдет. Я хочу, чтобы вы знали, о чем речь. И втянули свои рожки. Мне бы не хотелось, чтобы вас пристрелили во время какой-нибудь героической глупости. – Она улыбнулась. – Вы же помните, что нас подружила дорога. Давайте выпьем за дружбу. – Она налила всем из графина, а потом подняла свой бокал и торжественно провозгласила:

– Выпьем за день, когда мы сможем встретиться снова, свободные, как весь мир. – Иерн выпил. Вкус вина еще услаждал его рот, но голова кружилась по другой причине – ее голос, поза юной Богини Победы. Плик в два глотка опустошил бокал и потянулся, чтобы восполнить выпитое. Ваироа помедлил, пожал плечами и выпил. Тераи застыл без движения. – Понимаю, – заметила Роника, обратясь к могучему маураю. – Быть может, вы захотите выпить, когда услышите все до конца.

Она села – но только физически. Роника вся лучилась энтузиазмом.

Иерну, сидевшему по правую руку от нее, казалось, что она словно излучает пламя.

– Что такое Орион? – начала она. Слова хлынули. – Это не бомба, не то, что вы подозревали… не адская машина. Орион – это космический корабль. Точнее, целый флот их.

Для Иерна откровение это было не совсем неожиданным. Тем не менее оно молнией пронзило его. Тераи замолчал, словно бы получил удар в живот.

Ваироа не пошевелился, Плик обнаружил интерес.

– Это корабль, который способен отправиться к планетам, – восхищенно говорила Роника. – Люди начали их создавать перед войной Судного Дня, вы помните это. Вышли на орбиту вокруг Земли и до Луны долетели, побывали даже за нею. А потом забыли свою мечту: слишком трудно было выжить, когда всего так мало. В старину космические корабли летали на химической тяге. Они сжигали топливо с ужасающей скоростью. Мы не смогли бы вернуться в небо, полагаясь на них. К тому же никто не сможет скрыть подобные работы. Вы, маураи, остановили бы их в самом начале. И, быть может, вы были бы тогда правы… именно правы, а не просто эгоистичны – в желании сохранить свое мизерное превосходство.

Откуда можно еще взять энергию на нашей бедной истощенной планете? – Пальцы Роники стиснули ножку бокала. – Из атома, – объявила она. Тераи поежился и принялся ожидать продолжения. Ваироа широко раскрыл свои странные глаза. Плик охнул. Сердце Иерна пело. – Идея эта уходит корнями далеко в прошлое, – услыхал он. – К тому межпланетному веку, который умер, еще только зарождаясь. Человек по имени Фримен Дайсон предложил ее и произвел теоретические работы. Что за чудесное имя, как оно подходит для него… Фримен – свободный. Он дал имя и самому проекту «Орион». Но ничего более не произошло, главным образом по политическим причинам, так я слыхала. А потом рухнула цивилизация. И идея пролежала забытой сотни лет. Вы же не слышали о ней, не так ли?

Никто не слышал, никто – пока народ Северо-западного Союза не заинтересовался атомной энергией и не начал разбираться в старых записях. Сохранились материалы по Ориону, даже ссылки на колоссальный объем литературы по космическим кораблям. Конечно, сами эти листы не сохранились, всю эту литературу давно пересняли на микрофиши и так разослали повсюду. И все, что погибло в одном из найденных библиографами архивов, уцелело в другом.

Но некоторых Орион воодушевил. Поначалу важнее всего было спроектировать атомные энергостанции и построить их. Вы помните, что наши изыскатели собирали делящиеся вещества, которые маураи пропустили в своих прежних поисках, и рассчитывали найти больше. Понимая, что Федерации это весьма не понравится, мы старались держать свои действия в тайне; словом, публикация проекта «Орион» привела бы к ненужной шумихе. – Роника вздохнула, горечь услышалась в ее голосе. – Северяне не ожидали, что Федерация прореагирует с таким фанатизмом.

Энергетическая война… ушла в историю. Но в результате мы получили на свою шею Инспекторат со всеми ограничениями на наши действия. – Она выпила и вновь налила себе. – Но уже в последнюю пару лет войны, когда было достаточно ясно, что мы потерпим поражение, вспомнил об Орионе кто-то из членов Ложи Волка. Как вам известно, наша Ложа всегда занималась наукой, техникой и управлением. Орионом занят по сути дела лишь Волк, хотя мы пользуемся услугами полезных и достойных доверия людей отовсюду.

Тераи скупо кивнул.

– Даю, понимаю, – пробормотал он, – популярная, богатая и влиятельная… но частная организация, чьи члены привыкли ощущать плечо друг друга и не могут потребовать отчета от своих вождей. Так?

– А как работает этот космический аппарат? – поинтересовался Ваироа бесстрастным тоном.

Весь пыл вернулся к Ронике.

– Ну, в общем, идея кажется, безумной, – загорелась она. – Но это не так. Берешь несколько маленьких атомных бомб, взрываешь их позади толстой пластины в задней части корабля. Взрывы ускоряют его. Я не могу входить в подробности, поскольку работаю не в двигательном департаменте. Мое дело – система управления. А еще… – Она расхохоталась в чистом блаженстве, как прежде на палубе. – Слушайте. Я сама не знала этого до последнего времени, когда мы с Иерном вернулись в Сиэттл. Прости, дорогой! В тот день я оставила тебя в доме собраний… – Она стиснула руку своего любовника. – Они произвели опытные испытания месяца два-три назад; непилотируемый аппарат со всей телеметрией был выловлен в море. Результаты оказались совершенно неожиданными… Двадцать лет работы и жертв не были напрасны, клянусь Господом; мы вывели этот корабль за облака и вновь опустили его.