Пришедшее от «Совершенства» автоматически созданное напоминание гласило:
Мы заметили, что вы отстаете от своего режима по уходу за собой и совершения покупок. За последнюю неделю вы потеряли четыреста баллов. Запомните: совершенство у вас в сознании, так же, как и в теле. Только вы можете сделать выбор стать совершенной. Вот некоторые вдохновляющие истории совершенных людей из числа ста шести, которые помогут вам вернуться на прежний путь.
Ссылка – фотографии, мужчины, женщины. Все красивые, как на подбор. Зубы, волосы, губы, улыбки, торсы, бюсты.
Антонимы слова «фригидный»: дружелюбный, симпатичный, отзывчивый, зажигательный, любвеобильный.
Я до конца прочла все рукописные заметки в ее блокноте.
Лина счастлива. Просто невероятно счастлива. Она тупая, ленивая, избалованная и занудная. Возможно, когда-то она все это знала, а потом нашла способ забыть, что вообще что-то знала. Я думала: наверное, такая уверенность – просто завеса, некая маска, чтобы защититься от собственной печали, но теперь вижу, что поверхность и есть истина, а глубина и есть поверхность.
Вчера я ела одна, но когда взглянула на счет, то увидела, что заказ был на две персоны, и не заплатила.
Сегодня «Совершенство» прислало мне фотографии модели на ее свадьбе, чтобы напомнить, кем бы я могла стать. Трахаясь с парнем, визжит ли она в экстазе, когда он кончает? Или нет? По-моему, я должна думать, что визжит.
Визг сегодня вечером такой громкий. Очень громкий.
Это были ее последние слова. Я сидела у моря и смотрела на волны час, потом другой. Я гадала, было бы ей приятно знать, что кто-то о ней думает. Гадала, была бы она счастлива, зная, что я намеревалась сделать. Я надеялась, что была бы, и после долгих раздумий сожгла ее блокнот, а пепел развеяла по волнам.
Глава 7
Виды завладения чужим имуществом: бандитское нападение на улице, карманная кража, грабительский налет на магазин, угон автотранспортного средства, кража со взломом, мошенничество, взяточничество, подлог, похищение конфиденциальных персональных данных, магазинная кража, укрывательство краденого, растрата, воровство, мародерство, кража, воровство на рабочем месте.
Actus reus: заслуживающее осуждения деяние.
Mens reus: заслуживающий осуждения умысел.
Ни в чем не повинная женщина может совершить actus reus, когда по ошибке возьмет сумочку другой женщины. Виновная женщина обладает mens reus, если сделает это намеренно. В первом случае можно ограничиться гражданско-правовой ответственностью, вот только в обоих случаях дело разбирает уголовный суд.
Я не хотела становиться воровкой.
Отец у меня был полицейским, и как-то раз я побывала с ним в участке. Большинство людей оказывались там за то, что совершили по пьянке, под наркотой или от отчаяния. Один из них, наркодилер, скалился до ушей, когда у него брали отпечатки пальцев, посмеивался над сержантом, называя его «приятель», и сказал:
– Да никуда эти пальчики не уйдут, вот увидишь!
И оказался прав, и помахал рукой, выходя из участка:
– Удачи тебе в следующий раз, приятель!
На шее у него была золотая цепь, а на ногах – грязные кроссовки.
Единственному вору, которого я видела, было семнадцать, и даже мне, тогда четырнадцатилетней девчонке, он показался совсем мальчишкой. Был он бледен, как полотно, тощ, как жердь, и метался между оцепенением и приступами истерики, как флюгер во время урагана.
То сидит неподвижно, плечи опущены, колени согнуты, мыски сведены внутрь.
То бьется, пинается, извивается, падает на пол, пытается разбить голову о барьер.
Потом сидит неподвижно, молчит.
Затем визжит, визжит, грязно, грязно ругается, визжит, ни единого нормального слова, только площадная брань, визжит.
Вот совершенно спокоен, молчит как рыба, пристально глядя на запертую дверь.
В тот день отец собирался пойти со мной в кино, но ему пришлось вернуться, чтобы помочь скрутить того парня в камере. Его связали, как кокон, минут на двадцать, потом чуть ослабили путы, опасаясь, как бы он не задохнулся, и отец наконец-то повел меня в кино, но фильм уже начался, а на следующий вечер парня отвезли в больницу – он все-таки разбил себе голову о стену камеры.
– Иногда люди говорят, что это легко, – задумчиво говорил отец, пока мы ехали домой после неудавшегося «выхода в свет», а на коленях у меня лежал наполовину опустошенный пакет с чипсами, купленный мне в качестве компенсации. – Воровать легче, чем работать, легче отпереться, чтобы тебе все сошло с рук. Иногда они правы. Иногда – очень часто – система оказывается просто не приспособленной к тем, кому не остается ничего лучшего. Бросившие работу и наркоманы, те, кому некуда идти. Иногда легче обмануть, потому что жизнь нелегкая. Нужно иметь друзей и семью, близких людей, которым на тебя не наплевать и которые любят тебя, и должна быть надежда, большая надежда на будущее и представление о том, чего ты хочешь. Потому что когда у тебя все это есть, жизнь становится легче – не легкой, а чуть-чуть полегче, и тогда ты видишь, что весь обман – от отчаяния, а отчаиваться очень тяжело.
Я ничего не ответила, все еще дуясь на отца за то, что снова стала жертвой ситуации «слишком много работы» и слишком многих не сдержанных обещаний.
Весь остаток пути до дома он больше не произнес ни слова и даже радио не включил.
Глава 8
На следующий день после смерти Рейны в Дубай прибыла принцесса Шамма бин Бандар с алмазом «Куколка» на шее. Я, уже успев собрать чемодан, наблюдала, как Лина встречала тетушку со свитой у порога гостиницы.
– Дорогая, ты прекрасно выглядишь! – произнесла тетушка скрипучим голосом.
– Я так много хочу тебе рассказать, о Господи, как же тут замечательно, – ответила Лина.
О Рейне никто не упомянул.
Я немного постояла на солнце, не обращая внимания на такси, которое вызвал портье, чтобы оно отвезло меня в аэропорт.
– Мэм? – обратился он ко мне, а когда я не ответила, повторил: – Мэм? Вам еще нужно такси?
– Нет, благодарю вас, – ответила я и удивилась прозвучавшей в моем голосе уверенности. – Похоже, у меня тут остались кое-какие дела.
С этими словами я подхватила чемодан и зашагала обратно к гостинице.
Я собирала инструментарий для своего преступления.
Служба безопасности может за километр вычислить злоумышленника, однако она так и не запомнила мое лицо, чтобы держать меня в поле зрения. Я выслеживала, вращаясь среди особ королевской крови, пожимая ручки дипломатам и шпионам, и никто не обернулся мне вслед и не приметил меня. Никто меня никогда не примечает.
Пластиковую взрывчатку я достала у бывшего эксперта по взрывному делу, которого выгнали с работы в Катаре после того, как в его смену погибло восемь рабочих.
– Там люди все время погибают, – объяснял он, передавая мне «товар» в мешке, затягивавшемся бечевкой. – Люди дешевле, чем сталь. Кому какое дело? Меня просто-напросто сделали козлом отпущения. Это лицемерие: нашли стрелочника.
Отключение электричества в нужный момент оказалось задачей потруднее, но все же решаемой. Необходимый для такой работы вирус я купила у продавца под ником «БарбиВзорвалаЛуну». Она – я надеялась, что это «она», – без вопросов продала мне то, что нужно, через файлообменную сеть, поскольку, по ее собственному утверждению: «Легавый, вор, шпион или дурак – ты меня никогда не вычислишь».
Я спросила, а что именно приобретаю за свои биткоины?
«Он слизан с разработки ЦРУ, – ответила она. – Его использовали в Иране, чтобы вырубить там ядерную программу, но облажались, и разработка попала в открытый доступ. В ЦРУ сидят одни идиоты. А вот АНБ надо уважать».
Я установила временной код и запустила вирус в ноутбук младшего инженера, который переживал из-за болезненной и, как выяснилось, совершенно беспричинной травмы на любовной почве.
