Ящер всплеснул руками, не выдержав и резко поднявшись со стула. Тот с грохотом рухнул.
— Как ты не понимаешь, что тебя любят и здесь?! Я твой друг, и я меньше всего хотел видеть тебя… таким. Почему ты не пришёл ко мне? Почему ты к Молоху не пришёл?! Хотя зная главнокомандующего… Ну, хотя бы ко мне, Люциан, — Слайз с грустью поднял стул и снова устроился подле генерала. — Тебе давно пора было понять, что этот ублюдок не вариант. Ты всегда любил устраиваться там, где тебя ждут меньше всего.
Моргенштерн грустно улыбнулся.
— Вацек… Я… Не нужен… Ещё… Манны…
Слайз покачал головой. Уже третий день подряд он слушал слёзные мольбы Люциана о дозе и капание глюкозы. Чтобы ещё раз он оставил генерала наедине с самим собой. Толстовку Венцеслава секретарь сжёг на улице, как только Моргенштерн заснул. Чем больше он проводил времени с Люцианом, находящимся на краю, тем сильнее ненавидел этого Рауха.
Под вечер он снова впрыснул немного наркотика, чтобы Моргенштерн не расшиб себе голову в ломке.
========== Возвращайся домой. ==========
— Сколько мы с тобой не виделись?.. Месяц? Больше? — с сожалением в голосе спрашивает молодой мужчина, глядя в глаза тому, кто старше и опытнее него.
Это Люциан Моргенштерн. Совсем недавно его призвали при помощи тетраграммы, изображённой на полу кровью невинного животного. Причина призыва была, как обычно, глупой, поэтому демон убил тех, кто его потревожил, а после — ушёл бродить по улицам города, представшего перед ним. У Люциана длинные чёрные волосы, белая кожа, тренированное телосложение. Он трёхдневно небрит.
— Примерно, — задумчиво отвечает ему собеседник. — Но я рад тебя встретить. Вероятность была настолько мала, что я готов поверить, что это судьба, малыш.
Это Венцеслав Раух. Он положил Люциану на колючие щёки свои шершавые ладони и склонил голову. Венцеслав — дримхантер. Ну, из тех ребят, которые питаются сновидениями, выходя ночью на охоту в самом ужасном облике. Днём это обычные люди, разносящие почту, водящие грузовики и прочее. Венцеслав хорошо приспособился к двойной жизни, поскольку по габаритам его можно сравнить с медведем. Амбал с лёгким животиком. Усы подковой и лёгкая бородка. Ему не составляет труда водить фуры или быть матросом на судне.
— Может, зайдём в какое-нибудь кафе? Там удобнее, чем стоять здесь, — прошептал Люциан и уткнулся лбом Вацеку в грудь. От него пахло потом и терпким одеколоном, пытающимся это скрыть.
— Может. Я видел по дороге небольшую забегаловку. Не знаю, как там, но крыша есть, — хмыкнул Венцеслав и, приобняв Люциана, повёл его прочь.
А всё потому, что у их ног лежало три человека без сознания. Был вечер, самое плодотворное время для грабежей, и Люциан пошёл по этой подворотне как нельзя кстати. С капюшоном на голове и сигаретой в зубах, он поначалу злобно посмотрел на обидчиков, попросивших огня, но это не возымело эффекта. После чего демон получил сильный, по меркам людей, удар по голове. Оставаясь в сознании, но потеряв сигарету, Люциан ввязался в драку, в результате которой мусорный контейнер был повален, пожарная лестница слетела со стены, а мусорные мешки лопнули под весом одного из грабителей.
Венцеслав появился неожиданно, когда демон уже сполз по стенке, не в силах биться против подмоги, выбежавшей из-за угла. Силы демонов ограничены, чтобы жизнь в мире людей не казалась им слишком сладкой, хотя Люциан был всяко живучее любого зеваки вокруг. Другой бы уже давно скончался от кровопотери.
И вот, появился Раух. Вернее сказать, вырос из-под земли. Потому что-то, что было им, могло появиться лишь из глубин Ада. Нечто огромное, окутанное густым мраком, с яркими янтарными глазами и жаждущее пищи. От человеческого в этом образе было мало. Послышались душераздирающие крики тех, кто до этого момента был невообразимо смел. Венцеслав рвал грабителей когтями, выгрызал огромной пастью куски мяса и сплёвывал, поскольку ел всякое мясо, кроме человеческого.
Люциан смотрел на это, прижавшись спиной к стенке, и в душе его было пусто. Если, конечно, у демонов она в какой-то мере есть. Брызги крови и ошмётки мяса вымазали его лицо, но он этого не замечал. Люди вокруг него, полурасчленённые, корчились в агонии и молили о помощи, о пощаде. Но демон этого не слышал. Все звуки в этот момент как будто исчезли, а взгляд его был привязан к зверю, сорвавшемуся с цепи. Шатаясь, Моргенштерн поднялся на ноги.
— Вацек?..
Дримхантер замер над трупом и повернул звериную морду к демону, вопросительно на него посмотрев и кивнув, мол, «чего тебе?». Люциан улыбнулся, в горле его застыл комок. Ускорив шаг, он торопливо приблизился к Венцеславу и опустился на корточки напротив него, а потом крепко обнял зверя.
— Я скучал, Вацек… — голос демона дрожал, пальцы впились в шерсть.
Постепенно шерсть исчезала, габариты уменьшались. На макушку Люциана легла уже человеческая рука, погладившая его по волосам.
— Милый, то, что я тебе скажу, может быть тебе неприятно…
Моргенштерн нахмурился и поднял голову.
— В смысле?
— Ну, — Раух кашлянул, — ты всё-таки на трупе сидишь, — и засмеялся, увидев, что Люциан зачертыхался и начал отряхиваться. — Но это ладно. Мне интересно, какого чёрта ты здесь забыл.
Они зашли в просторное уютное кафе на углу города, недалеко от порта. Окна были закрыты, иначе бы помещение наполнил бы шум моря и крики чаек. Внутри всё было в кремовых тонах, модернистском стиле. Пахло выпечкой и домашними котлетами. Оба устроились в углу и получили по кружке кофе в честь «везучей среды». Но Люциан сделал глоток и отставил её в сторону, тут же спешно взявшись за руку Венцеслава. Демон держал её, рассматривал, ощупывал каждый сантиметр, словно до этого такой конечности для него не существовало.
— В чём дело? Что-то не так? — деловито поинтересовался Раух, прикладываясь к кофе и периодически поглядывая на меню кафе.
— Да нет. Всё даже лучше, чем могло быть, — смущённо улыбнулся Люциан и взял ладонь Вацека в обе руки. — Я совсем не рассчитывал, что ты появишься, — и сиял. — Я всё хотел зайти к тебе, но как-то… не получалось…
— По голове получить боялся, проще говоря, — отрезал Раух и сделал заказ миловидной полноватой официантке. — Нет, я понимаю, можешь не объяснять. В конце концов, глупо получилось… Опять из-за ерунды поругались. Ты, кстати, в моей куртке тогда ушёл.
— Оу, это… — Люциан выпрямился и быстро отвёл взгляд. — Ты уверен?
Венцеслав посмотрел на демона некоторое время.
— Более чем. Ты ведь ничего с ней не сделал? Я тебя, извращенца, знаю.
Моргенштерн, не поворачиваясь, расплылся в хитрой улыбке.
— Ну что ты. Всё в лучшем виде.
Раух наградил Люциана хмыком, полным скепсиса, и вскоре придвинул к нему принесённый горячий пирог с яблоками и корицей.
— Ладно, в конце концов, для пыточной здесь слишком уютно. Угощайся. А если уж ты руку отпустишь, мой кошелёк вообще в твоём распоряжении.
Моргенштерн прищурил вишнёвые глаза и переплёл с Раухом пальцы. Дримхантер откинулся на спинку сиденья и хмыкнул.
— Куда ты тогда вообще делся, чёрт возьми? Тебя след простыл. Даже моё обоняние было бессильно.
Вопрос был замечен погодя, поскольку демон тут же увлёкся пирогом, но ответ всё же был получен, пусть и произносился с набитым ртом. Всё, что Венцеслав понял, так это то, что демон сразу убрался восвояси, в Ад, погоревал там некоторое время, а потом поселился неподалеку от дома Рауха и в основном занимался тем, что скупал алкоголь в близлежащих магазинах.
— Ты бы хобби какое-нибудь завёл что ли, — Венцеслав покачал головой. — Другой на твоём месте уже бы заживо заспиртовался. По дереву бы вырезал, например.
Теперь Люциан смотрел со скепсисом и говорил полушутя.
— Знаешь… Поначалу бы я, безусловно, вырезал, но потом бы точно вонзил этот нож кому-нибудь в глотку. Просто со злобы. А так — я тихий, никому не мешающий алкоголик. Никого не убиваю, не обманываю, просто молча лежу, пью, смотрю в потолок и думаю о том, что всё могло быть иначе и я в тот момент мог лежать на твоём плече, если бы не очередные дурацкие обстоятельства. Хотя в этот раз всё было хуже. Какого чёрта этот ублюдок Вальхейм делал у тебя в квартире? И какое право он имел на то, чтобы начать говорить, что наши отношения — ошибка? И обзывать меня, мать твою, шлюхой? Я завязал. Давно. И не изменял тебе. Ни разу.
