Мне потребовалось минут пять, чтобы скачать их из сети. Флейт поглощал и рассортировывал информацию больше десяти минут.

— Параметры опознаны — веду диагностику. — И, после паузы: — Это может занять какое–то время.

Я оторопело уставился на капсулу Флейта. Нет, мне, верно, почудился оттенок иронии в его голосе.

— Сколько времени потребует полная диагностика всех корабельных систем и когда ты сможешь запустить реактор?

— Сорок часов на диагностику. Длительность технического осмотра — неизвестна, длительность необходимого ремонта — неизвестна, — ответил мозг и добавил: — Так что понятия не имею.

Ну вот, опять! Но в данный момент меня больше занимали «сорок часов». Я понимал, что после сотни лет подобные отсрочки не играют никакой роли, и все равно они меня бесили. Возможно, раздражался я еще и потому, что знал, сколько еще всего нужно сделать. Я раздобыл корабль, установил на нем мозг. Теперь надо убедиться в своем полном контроле над звездолетом, над его оружием — и, конечно, найти для этого оружия цель.

— Отлично, — ответил я, сомневаясь, что стану ждать тут окончания проверки. Развернувшись с намерением покинуть кортекс, я нутром ощутил, что меня пристально изучают.

Он еще не вернулся, когда женщина почувствовала, что гравитация отключена, и поняла, что ее хотят перенести. Ровно двенадцать минут спустя Спир вошел в кладовку, оторвал Изабель от пола, протащил через весь корабль до ее собственной каюты и затолкал в послушно подстраивающееся под сидящего кресло. Вскоре сила тяжести вернулась, а значит, подлец вторгся в корабельные системы — системы ее корабля! Надо было больше внимания уделять безопасности. Глупо полагаться лишь на собственный неусыпный контроль.

— Теперь разрешаю тебе говорить. — Он придвинул второе кресло и уселся прямо напротив нее. — Но это все, что тебе позволено.

— Пить, — первым делом выдавила она, отметив, каким усталым выглядит мужчина.

— Потерпишь, — отмахнулся он, и она прокляла себя за то, что указала ему пускай и малое, но средство давления. — Что–то мне не найти координат планетоида Пенни Рояла в твоем бортовом журнале.

— Потому что их там нет.

— Тогда ты мне их назовешь.

— Что ты со мной сделал?

— Целенаправленная прионовая блокировка нервов. Ты парализована, и ментальный доступ к чему–либо перекрыт — я отключил церебральные коннекторы твоих модемных узлов. — Он дотронулся до своего «форса». — Этим я контролирую потоки прионовых каскадов: одни инфразвуковые сигналы запускают их, другие останавливают.

Какой кошмар, она ведь сама впустила этого опасного урода на корабль! Да, все источники описывали его как отличного специалиста по улучшениям и адаптации — и вот, пожалуйста, как он продемонстрировал свою компетентность. Можно сказать, это уже вторжение на территорию ИИ. Изабель почувствовала страшное разочарование, осознав, что любой, кому под силу исцелить ее, окажется столь же опасным и нужно будет принимать серьезные меры предосторожности. И все же он утверждал, что работа Пенни Рояла ему не по плечу…

А Спир, нахмурившись, продолжал:

— Я сам был в паучьем рабстве, и мне не слишком нравится то, что приходится делать сейчас, но ты слишком опасна, Изабель. Итак, сообщи мне координаты планетоида Пенни Рояла.

— С чего бы это?

Пусть немножко помучается, добывая бесполезную информацию, которую она ему, конечно, в итоге даст. Он двинется к планетоиду и обнаружит, что шарик пуст. А потом пускай обшаривает Погост в поисках ИИ — она как раз получит возможность выследить предателя и прикончить.

— С того, что, если скажешь, останешься жива.

— Хотелось бы верить, особенно после твоего заявления насчет того, что меня стоит выпотрошить и отдать прадорам.

— Выбор у тебя невелик.

— Пошел к черту!

В следующий миг она поняла, что не может дышать, не в состоянии даже попытаться и ей остается лишь хрипеть, задыхаясь. Состояние длилось около минуты, потом невидимые тиски резко разжались, отпуская горло, и Изабель судорожно закашлялась, жадно глотая воздух.

— Уверена, что хочешь умереть? — спросил Спир.

Пытаясь восстановить дыхание, она изучала его, широко открыв все глаза и осознавая, что теперь может прочитать куда больше, чем раньше, — глаза капюшонника помогали глубже проникнуть в человеческие реакции. Или тут дело в том, что она сейчас — жертва? Изабель смотрела и узнавала, что ему неприятно было лишать ее свободы, а остановка дыхания пленницы причинила ему настоящую боль. Неожиданно женщина поняла, что спокойно анализирует полученную информацию. Если бы ее захватил кто–то из врагов с Погоста, смерть была бы неминуема. А в случае со Спиром исход еще не ясен.

— А если я тебе скажу, что ты сделаешь?

— Оставлю парализованной, пока не запущу истребитель. Потом прикажу прионовым каскадам дать задний ход, что займет несколько часов. Но меня к тому времени уже тут не будет.

— Ты врешь, — выпалила она и мысленно обругала себя за то, что ляпнула, не подумав. Вообще–то он не лгал, он просто умолчал кое о чем.

— Почему ты так говоришь?

— Я не верю, что это все, что ты сделаешь.

Он долго смотрел на нее, устало и раздраженно:

— Я сделаю именно то, что сказал, только перед отбытием еще размагничу контуры Калаби–Яу твоего У-пространственного двигателя. Я подсчитал, что на восстановление у тебя уйдет около полугода. К тому времени я уже загляну на планетоид Пенни Рояла, завершу свои дела с ним и в случае успеха вернусь в Государство.

Что ж, так больше похоже на правду, да только правда опять не вся. Изабель назвала координаты.

— А теперь лжешь ты.

— Нет.

— Я пристально наблюдаю за тобой, Изабель, очень пристально. — Он снова коснулся «форса». — Ментальные процессы при лжи исследованы досконально давным–давно. Скажи мне координаты, и получишь воды и отправишься спать в свою постельку. Солги снова — и я просто оставлю тебя тут умирать, а твой корабль раскурочу. Ясно?

— У него меняющиеся координаты, — ответила Изабель, точно зная, что мужчина, хоть это и ранит его, готов осуществить угрозу и совершенно не важно, найдет ли он этот проклятый пустой планетоид. — Планетоид блуждает между солнцами, но курс его известен и нанесен на карту. На полке за твоей спиной — видишь аммонит, окаменелость? Внутри, на пиритовых кристаллах — векторные координаты. Там, в центре спирали, электрокарбоновый микропорт.

Именно в таком виде ей были переданы координаты планетоида после запроса. Почему их записали на аммонит? Ну, глупо ожидать логичных поступков от свихнувшегося ИИ. Хотя, если подумать, подобную информацию и правда лучше извлекать из физического объекта, а не из информационного источника.

Он снял с полки окаменелость, покачал ее на ладони, будто взвешивая.

— Спасибо, Изабель.

Он пересек комнату, взял бутылку с водой и поднес к ее рту.

После того как она выпила все до капли, он отставил пустую бутылку, нагнулся, подхватил Изабель, как ребенка, перенес на кровать, аккуратно уложил и устроил поудобнее на боку.

— Спи спокойно, Изабель.

Она попыталась сопротивляться, но приказ затягивал, как болото. Последним, что она услышала, был щелчок закрывающейся двери.

Уложив Изабель в постель, я проделал то же самое с Трентом и Габриэлем, а потом лег сам. Шесть часов сна подарили мне заслуженный отдых. Затем я торопливо принял душ, оделся и направился прямиком в маленькую корабельную лабораторию, где просканировал аммонит, желая убедиться, что описанное Изабель подключение не уничтожит хранящуюся в окаменелости информацию. Сканер не выявил никаких свидетельств того, что исследуемый предмет был кем–то произведен — лишнее доказательство тонкости и точности работы Пенни Ролла. Оптический порт стандартный, ловушек нет. Однако внутри обнаружились пиритовые кристаллы, вовсе не подключенные к порту данных, — содержали они, как вскоре выяснилось, квантовый компьютер. Важно ли это? Не знаю.