Мирвы показались Ханю самыми натуральными вишнёвыми деревьями, а пионы на Скорпио явно были мутантами — таких крупных и пахучих пионов Хань в жизни не встречал. Пока они шли к главному входу от ангара, он чуть не поплыл от густого цветочного аромата. Запахи пионов и вишни смешивались и превращались в нечто непередаваемое, сладкое и волшебное. И если снаружи дом Чонина напоминал средневековый замок, то внутри он больше походил на дворец. Не роскошью, а высокими и светлыми комнатами, строгостью линий и едва уловимой торжественностью.
На входе их встретил дворецкий в простом, но элегантном тёмном костюме. Он поклонился Чонину с почтением, а Ханю — просто с вежливостью. Чонин пару минут говорил с ним по-корейски, потом повернулся к Ханю.
— Для тебя приготовили комнату в западном крыле. Я живу в восточном. Обычно я ужинаю у себя, но можно и в общем зале. Тебе как удобнее?
— Точно не в общем зале, — тут же замотал головой Хань, представив себе огромный стол и кучу блюд. И кучу столовых приборов, которыми следовало пользоваться умело и уместно, а он в таких тонкостях разбирался слабо. Позориться перед Чонином не особенно и хотелось. Чонин ведь наверняка знал этикет от и до, его положение обязывало.
— Хорошо, тебе принесут ужин в комнату, — кивнул Чонин и отдал распоряжения по этому поводу по-корейски. — Насчёт багажа не волнуйся, его тоже скоро принесут. Пока ступай за Соном, он отведёт тебя. Гулять можешь всюду. У меня тут есть библиотека и игровые залы, ну и купальня в том числе, если ты плавать любишь.
Чонин сунул руки в карманы брюк и двинулся в восточном направлении, к себе, наверное, а Хань послушно потопал следом за дворецким. Дворецкий привёл его в уютную комнату на первом этаже, показал удобную кровать, шкаф для одежды, проводил в ванную комнату и уборную, а потом принесли сумки Ханя, вазу с пионами, а через час и поднос с ужином.
Хань перекусил, освежился под душем, повалялся на кровати, побродил по саду, потом поискал библиотеку. Даже нашёл, но торчать там не стал — испугался готического шрифта на корешках книг. Поколебавшись немного, он с опаской побрёл по коридору к восточному крылу. По пути пару раз притормаживал у рыцарских доспехов и долго их разглядывал. Они казались настоящими, но потрогать их Хань не рискнул.
Оказавшись в восточном крыле, Хань озадаченно остановился и попытался сообразить, за которой из множества дверей могла быть комната Чонина. Шагнул к первой — закрыто, ко второй — та же ерунда, третья поддалась, но за ней Хань обнаружил маленькую копию библиотеки. Таким образом он добрался до конца коридора, подумал, что Чонин мог жить и этажом выше, а то и парой этажей, а вовсе не на первом, и ввалился в одну из двух оставшихся дверей. Моргнул, уставившись на огромную кровать на толстых коротеньких ножках. На полу раскинулся пушистый ковёр, похожий на медвежью шкуру. Напротив Ханя красовалась прозрачная дверь из хромпластика, ведущая в сад. И она была приоткрыта. Лёгкий ветерок игрался белыми лепестками, сорванными с цветущих деревьев, и крупными бордовыми — от пионов. Лепестки танцевали над полом и оседали на густом ворсе ковра. В стороне от прозрачной двери притулился столик, загруженный книгами и чертежами. Рядом стоял ещё один стол с большим монитором, на котором тоже красовались чертежи. Хань без особого труда опознал каркас болида. Невольно он прикрыл дверь, скинул ботинки — ходить в ботинках по пушистому ковру казалось Ханю преступлением — и осторожно подобрался поближе к столу с монитором, чтобы рассмотреть чертежи получше.
И Хань подскочил на месте, потому что кто-то распахнул ту самую дверь, через которую он зашёл в комнату. Хань обернулся на звук и потрясённо уставился на Чонина. Чонин был скромно «одет» в белое полотенце, обёрнутое вокруг узких бёдер. Сочетание белого цвета и смуглой кожи было, на взгляд Ханя, незаконным и аморальным. А ещё мокрые волосы Чонина липли к вискам, ко лбу и к шее. С кончиков тёмных прядей срывались прозрачные капли, падали на смуглую кожу и бесстыже блестели.
Хань непроизвольно сглотнул и впервые подумал, что Чонин неправдоподобно красивый. Чересчур худой, да и черты лица у него слишком уж резкие и хищные, но всё равно… неправдоподобно красивый. Почему-то. И, наверное, У Шунь — полный идиот, если позволил себе отпустить такого альфу. Хань на месте У Шуня никогда не сделал бы подобной глупости. В мечтах и гипотетически, потому что Хань не был ни омегой, ни истинной парой Чонина, так что ничего ему не светило. Только интрижка. Быть может. Да и то — не факт.
— Я искал тебя, — смущённо пробубнил он и попытался отлепить взгляд от Чонина.
А хрен там был…
========== Глава 12-2 ==========
Комментарий к Глава 12-2
От беты: Добрый вечер, котики :)
Честно предупреждаю - на ночь лучше эту главу не читать, лучше отложить на утро. Вообще эту главу и планировалось выложить утром, но я могу не успеть завтра, поэтому сегодня её выкладываю.
Конец света — это когда больше нет надежды. Просто нет.
Глава 12 — 2
Чонин слегка пожал плечами, прошёл мимо Ханя к двери, ведущей в сад, и прикрыл её. Хань после уставился на босые ступни Чонина, утопавшие в длинном ворсе ковра. Пялился до тех пор, пока не осознал, что Чонин уже стоит напротив него.
Хань с трудом сглотнул, бессильно отметил, что собственное тело снова отреагировало на близость альфы, хотя никто об этом не просил, затем медленно поднял голову, чтобы посмотреть Чонину в лицо. В тёмных глазах цвета кофе застыл немой вопрос.
Ну конечно… Хань ведь сказал, что разыскивал Чонина, но не сказал, зачем. Срочно требовалось придумать достойный повод, но этот повод, скотина такая, упорно не придумывался. В голову вообще никакие мысли не лезли, кроме одной. Что у Чонина полные губы изумительно красивого рисунка. Такими только и делать, что целовать или улыбаться. Использовать их для иных целей просто грешно. Но сейчас Чонин Ханю не улыбался. И не целовал.
Впрочем… какого чёрта? Чонину можно, а Ханю нельзя, что ли? Вот ещё!
Хань, поражаясь собственной смелости, тронул пальцами край белого полотенца. Мягкая ткань послушно соскользнула с узких бёдер. Хань сжал концы полотенца и накинул его на шею Чонину, плавно потянул к себе, заставляя немного наклонить голову. Ровно настолько, чтобы их губы соприкоснулись.
Поцелуй начал Хань, а продолжил Чонин, перехвативший инициативу. Хань плотнее обхватил губами проворный язык, посасывая его и легонько касаясь кончиком языка собственного, поддразнивая и намекая, что хочет большего. Выпустив полотенце из рук, обнял Чонина и слабо застонал, ощутив прикосновение левой ладони Чонина к пояснице, а правой — к шее. Чонин медленно сдвинул правую ладонь выше, запустил пальцы в волосы Ханя, чуть сжал, притягивая к себе ещё ближе — так близко, насколько это вообще было возможно, и превращая без того глубокий поцелуй в нечто запретное и непристойное. Его быстрый язык двигался уверенно и настойчиво, откровенно. Так откровенно, что это уже само по себе походило на полноценный секс.
Хань прикрыл глаза и откинул голову назад, подставляя шею под горячие ласки. Пылкие прикосновения, жар и влага, осторожность и жадность… Чонина, похоже, совершенно не беспокоило, что на светлой коже Ханя останутся выразительные следы, и что это непременно заметят другие, и что догадаются, как именно эти следы появились и в результате чего.
— Ифань тебя прикончит… — с трудом выдохнул Хань, запутавшись пальцами во влажных волосах Чонина, но вопреки собственным словам сильнее откинул голову назад, чтобы Чонину удобнее было оставлять свои метки на изящной шее.
— Пусть попробует, — пробормотал Чонин и продолжил делать своё “чёрное дело”, правда, на пару секунд прервался, чтобы добавить: — И ты сам хочешь этого, я тебя не заставлял.
— Первый раз не считается? — хмыкнул Хань, но тут же вновь тихо застонал, потому что Чонин куснул его за нежную мочку, а после лизнул кожу под ухом.
— Почему же? Считается. Но тогда ты тоже этого хотел.
