Ну а я был обречён на смерть. Питаться как брат я не мог, был ещё слишком мал для этого. Жизнь и силу до периода становления мне должна была обеспечивать мать, но ей самой не хватило. Так что я должен был умереть. Что я выполнил с присущим мне с детства чувством долга. Α потом с таким же врождённым упрямством решил, что хочу жить — и вновь открыл глаза. Что произошло между этими двумя мгновениями — смерти и жизни — я не могу рассказать никому, таков Договор. Но этот Договор оставил свой след.
Наша ветвь древняя, очень древняя. Пожалуй, из демонов мы дальше всех вглубь веков можем проследить корни своего древа. Наше семя очень сильное, намного сильнее прочих. Даже давние случаи кровосмешения, в том числе и прямого, не смогли сломить его силу, а некоторые говорят, что именно это её и укрепило. Всё же мы не люди и даже не старшие расы, мы скорее ближе к драконам, в нашей крови слишком много магии, чтобы мы подчинялись биологическим и генетическим законам. Так что нас всегда можно узнать по внешнему виду: иссиня-чёрные волосы, прямые, густые, тяжёлые, оливковая кожа, зелёные, раскосые глаза, нечеловеческие острые скулы, худощавые, но никак не субтильные, чаще высокие, чем среднего роста. Всегда красивы, всегда желанны, и суккубы, и инкубы. Мой брат — идеальный представитель породы, его хищная, умопомрачительная красота ещё с детских лет притягивала окружающих. А уж когда он вошёл в пору созревания, то сон потеряли все красавицы в округе. И не только они.
Я родился со всеми особенностями нашего клана, но смерть кардинально изменила мою внешность. Боль, страх и недоумение сопровождали моё второе рождение. А ещё Договор — странное соглашение со странной Силой, что решила избрать меня для исполнения задуманного. Как потом шептались в коридорах Цитадели — Север меня отметил, и Север меня принял. Но они не знали, до чего правы… И не правы. Это был не просто Север, а Льды, Они не только спасли дитя почти уничтоженного Дома, но даровали мне новую жизнь, сделав другим, совсем другим. Внешность была лишь отражением самого важного изменения — я смог черпать силу не только традиционными для инкуба методами, но и из снега, льда и мороза. А этого не умеет никто. Просто никто. Только маги Севера могут подключаться к северным нитям, нo мне и нити не нужны. Достаточно коснуться снега, простого снега и я уже полон сил.
Впрочем, об этом узнали позже. А сначала все опешили, когда, казалось, уже мёртвый младенец вдруг побелел, а сразу после этого открыл глаза и обвёл всех серьёзным, взрослым взглядом необычайно светлых глаз. Так умер Низраэль и появился Раэль.
Побелело всё — мои волосы, или тот пушок, что их пока заменял, моя кожа, даже мои глаза, они стали похожи на два осколка серого льда. Со временем они приобрели более глубокий серебристый оттенок, а мои волосы оказались по-семейному густыми и тяжёлыми, пусть и абсолютно белыми. Тонкая, мраморная кожа, под которой виднеются прожилки кровеносных сосудов, пожалуй, вот, что было самым неприятным изменением. И дело даже не в сомнительной красоте, а в том, что на мне моментально видны любые повреждения. После каждой тренировки с Мастером я больше похож на пятнистого недоношенного телёнка, чем на приличного инкуба. Да и рост подкачал, хотя мне все говорят, что это ещё изменится, я ещё вытянусь, но даже если и так, то я всё равно буду значительно ниже брата.
Рост, волосы, телосложение, всё это было потом. Α в тот момент был лишь чудной, как будто чужой младенец в родовых пелёнках, в старинной колыбели, сохранённой с незапамятных времен. Советники, или как он их называет, советнички, брата уговаривали его избавиться от уродца, но брат отказался, за что я ему безмерно благодарен и по сей день. Впрочем, этим его вмешательство в мою жизнь и ограничилось. До поры, до времени.
Меня отдали кормилице, а позже армии нянек и гувернёров, к тому времени брат уже подправил дела семьи, так что меня учили лучшие из лучших. Но брата я видел редко, да, он иногда заглядывал в детскую, а потом и в классную комнату. Он даже пару раз разговаривал со мной, но эти беседы не отложились в моей памяти, а значит, ничего серьёзного и интересного в них не было. В остальном мы оба были слишком сильно заняты, каждый своим делом и времени на семейные нежности у нас не оставалось.
Брат должен был удержать Север. То, что его назначили не просто Хранителем, а Герцогом ещё ни о чём, не говорило. Прошлый Хранитель сам стал северянином, держал в уме и сердце идеалы и стремления Севера, в конце концов, он был рождён на этой земле, был с ней одной крови. Α брат был совсем другим. И внешне, и внутренне. Да, и Первый Хранитель Севера, что принял правление по велению Императора в стародавние времена, отличался от местных, с его тёмной кожей, красными глазами и белыми волосами. Но века договорных браков сильно размыли кровь дроу. Это наше семя крепко, а их оказалось слабым. И люди Севера сделали почти всех своих Хранителей похожими на себя — светлокожими, голубоглазыми с жёлтым или красным золотом в волосах. И тут мой брат, жгучий представитель Юга, который здесь, естественно недолюбливают. Да его за одну только внешность тут же объявили всеобщим врагом. А если учесть, что назначен он был ненавистным Императором…
Но наш клан — это клан прирожденных политиков и дипломатов. И мой брат нашёл к северянам подход. Сначала разговорами, потом и делом. Начал он с того, что пустил слух, а вернее рассказал правду о планах и намереньях отца. Потом побеседовал с каждым из представителей Великих Домов Севера, собрал их вместе и учредил Ледяной Совет, который должен был помочь ему править до второго совершеннолетия. Мой брат хоть и был старше меня, но в ту пору едва прошёл становление и только-только отметил своё первое совершеннолетие. То есть, официально он уже не был ребёнком, но и взрослым его бы никто не назвал. И всё же он был старшим в семье, а значит, был обязан всё взять в свои руки, как мог. И тут Император просчитался, решив, что ребёнок с Севером не справится. И скоро можно будет посадить сюда Наместника, а Герцогство упразднить. Не вышло.
Но, ничего из этого не помогло бы брату надолго, если бы не женитьба по договору, на дочери одного из самых влиятельных и богатых Домов Севера. Так из Цитадели ушёл холод и пришли вкусные и сытные завтраки, обеды, ужины. Жена из рода Бьернов хоть и была старше брата, и совсем некрасивой, оказалась умной, расчётливой и на удивление неревнивой, что, скорее всего, обеспечило бы им долгий и счастливый брак. С ней я общался ещё меньше, чем с братом.
А потом она умерла во время летней охоты в честь дня рождения брата. Да, звучит иронично применительно к нашим местам — летняя охота. Конечно, настоящего лета в наших краях не бывает. Есть краткая пора, когда природа спешит быстро прорасти, отцвести, принести плоды и вновь спрятаться под мягким одеялом из снега. Но все с радостью пользуются этим временем — особенно интересна охота под конец краткого лета, звери тут очень быстро умеют набирать вес и жир, так что олени чудо как хороши. Вот и это был один из таких выездов — и развеяться, и пополнить кладовые Цитадели. Что именно произошло, мы так и не выяснили, знаем только, что сработал какой-то амулет, и на самом деле это было покушение на брата. В амулете было заключено дыхание дракона, и когда он разбился, вернее, когда он почти случайно активировался, то хороший кусок горы обрушился на охотников. Многие пострадали, но на удивление, а вернее благодаря тестю, очень и очень хорошему магу, никто не умер. Кроме жены брата. И родной отец не смог её спасти, выложившись полностью для защиты остальных — универсальный купол жрёт слишком много энергии.
Конечно, брата попытались обвинить в смерти жены, но на его защиту встал отец несчастной. А потом все как-тo забыли об инциденте, так как взрыв привёл к намного более интересным и важным последствиям, чем смерть одной знатной человечки.
В недрах разрушенной горы нашли ещё одно наследие загадочного прошлого этого края — целую сеть подземных лабиринтов, оказавшихся входом в глубинные шахты. А там… А там находилось самое опасное место в Мире и добывалась самая большая и редкая ценность — кристаллы Ши. До того момента существовало строго учтенное количество этих кристаллов, ровно 188, а значит во всём мире было только 94 портала, каждый из которых был собственностью лично Императора и во многом обеспечивал его власть. Целая шахта потенциальных кристаллов перемещения означала невообразимое количество порталов. Конечно, Император попытался прибрать к рукам Лабиринт, но у него ничего не вышло. Никто не мог туда спуститься, не имея на то разрешения брата. Север принял не только меня, но и всю нашу семью. Вскоре это стало очевидно и в столице, так что от нас отстали, но выставили условие — со всех добытых кристаллов в императорскую казну идет изрядная доля, грабительская даже. Впрочем, остатков вполне хватило, чтобы наш малочисленный Дом стал не просто самым богатым в Империи, а недосягаемо богатым.
