Почему бы не взять еще лакричных конфет? Мои штаны и так уже не застегиваются.

Когда я добралась домой, тут же стянула джинсы и надела пару спортивных штанов и безразмерную футболку. Моя грудь тут же почувствовала облегчение, когда я сняла лифчик. Я завязала волосы в пучок на голове и направилась к дивану со своими закусками. Включила телевизор и стала искать старые эпизоды «Друзей». Я точно знала, какой эпизод хотела посмотреть.

Я уже смотрела эпизод в течение десяти минут и съела прилично чипсов, когда услышала стук в дверь. Посмотрела на футболку, на пятна, где я только что вытирала руки. Не знаю, что было хуже, то, что я выглядела неряхой, или то, что мне было все равно. Я размышляла, стоит ли открывать дверь, когда услышала голос.

— Золотце? Это я, — донесся до меня голос Шейна.

Я положила пакет с чипсами на кофейный столик, поставила на паузу Роса и Рейчел и открыла дверь, чтобы увидеть там обеспокоенного Шейна.

— Холли сказала, что ты просто встала и ушла. Ты в порядке?

Я кивнула, открывая дверь шире и впуская его внутрь. Шейн зашел и повернулся, выражение его лица не изменилось.

— Я просто устала. Навалилось в эти дни, знаешь… — это не было совсем неправдой, но в данном случае, это была ложь. Я прошла обратно к дивану и села, положив подушку себе на живот. — Тебе не надо было приходить, я сказала Холли, что со мной все хорошо.

— Почему ты не сказала мне, что хотела пойти домой?

Я пожала плечами.

— Ты был занят, разговаривая с кем-то. Не хотелось мешать, — сказала я настолько беспечно, насколько могла. Я смотрела на экран телевизора, в окно, на наполовину съеденную шоколадку. Куда угодно, но только не на него.

— Ты бы не помешала.

Я засмеялась.

Он тоже засмеялся и сел рядом со мной.

— Правда. Я работал с ней на съемках раньше. Я просто поздоровался.

Моя реакция потрясла меня. Я никогда раньше ни к кому его не ревновала, включая тех, к которым Шейн проявлял внимание. Черт, я даже периодически помогала ему завязывать знакомства. Но сейчас все по-другому, и моя реакция определенно изменилась. Я винила в этом гормоны.

Шейн потянулся за пакетом с чипсами и начал их есть. Его глаза округлились, когда он прочитал их вкус на пачке. Возможно, это также было из-за дополнительного уксуса, который я налила прямо в пакет. Он посмотрел на полусъеденную шоколадку, но ничего не сказал. Он просто сидел и продолжал жевать намокшие чипсы, а потом с улыбкой предложил мне.

Я взяла у него пакет и зачерпнула горсть чипсов.

— Ты мог бы остаться там, знаешь ли. Выпить. Позависать, — сказала я, прежде чем запихнуть их себе в рот.

— Неа, — сказал он и отклонился на спинку дивана, поворачиваясь ко мне. — Мои два самых любимых человека здесь.

Я проглотила чипсы, не удосужившись прожевать их, и у меня засаднило в горле от их жесткой текстуры. То, что он сказал — два человека — огорошило меня, и в груди заболело так же, как и в горле. Я потянулась за бутылкой воды и сделала большой глоток, наблюдая, как Шейн нажал на перемотку, снимая фильм с паузы. После нескольких секунд просмотра, он усмехнулся.

— Мы же видели этот эпизод уже тысячу раз, — сказал Шейн.

Я дважды моргнула, прежде чем вернуть внимание к телевизору, стараясь игнорировать то, как его слова подействовали на меня. Я сфокусировалась на сериале и слегка улыбнулась, потому что это была правда. Я заставляла его смотреть этот эпизод тысячу раз.

— Я знаю, — я сильнее сжала подушку, удерживая взгляд на экране. — Но это лучший эпизод. Он ее краб. (Примеч. отсылка к 14 серии 2-го сезона сериала «Друзья» про крабов однолюбов).

Ли

В то время как он толкался своим перевозбужденным членом в ее девственный сад, возглас новообретенной женственности донесся до его ушей. Никогда больше и никто не заменит его, его тело или то, как он дарит ей удовольствие. Она его навсегда.

Кто читает этот бред?

Затем, как на автопилоте, я перевернула страницу и продолжила читать об Альмонте и Гвендолин. Об их неразделенной, невозмутимой и теперь уже приносящей удовольствие любви. Было ли мне стыдно читать это? Да. Было ли мне еще больше стыдно от того, что я читала это у себя на работе за ланчем? Даже не могу описать насколько.

Но, по крайней мере, теперь я знала, что это была не моя вина. Я знала, что если бы была в своем уме, то не пряталась бы в кабинете за закрытой дверью и не читала бы эту непристойность. Если бы только я была в своем уме, я бы воспользовалась этим временем, чтобы посмотреть на туфли в бутике за углом или пошла бы в кафе вместе с Холли. Также, вероятно, я бы просмотрела документы, которые стопкой лежали у меня на столе. Те, которые ждут, чтобы их изучили и рассортировали в хронологическом порядке для моего босса, который вернется из суда к концу дня. Но так как я теперь знала, что была не в своем уме, то продолжала сидеть, уставившись в книгу и переворачивая страницы, страстно желая продолжения.

Чертовы гормоны.

Я знаю. Я читала про такое.

Повышение либидо. Повышенная жажда секса в течение первого триместра.

Гугл выплевывал один и тот же ответ снова и снова. Бесчисленные сайты выдавали мне один ответ.

Что я залетела и теперь чертовски возбуждена.

И вместо того, чтобы дать совет, как облегчить ситуацию, все сайты говорили одно и то же.

Наслаждайтесь!

Чем конкретно наслаждаться? Наслаждаться тем, что неудобно сидеть? Просыпаться посреди ночи, потому что твое тело хочет секса? Ерзать на кровати и бить подушку снова и снова, молясь, чтобы твоя матка утихомирилась? Наслаждаться тем, что это лучшее время для секса, а я это пропускаю? К черту все эти сайты. Неужели недостаточно просто быть беременной? Зачем нужно добавлять еще и сексуальную неудовлетворенность ко всему этому?

Я стянула волосы на затылке и собрала их в хвост. Прохладный воздух дунул на мою шею, и это принесло небольшое облегчение от того, насколько на взводе я была. Перевернув страницу, я получила свою долю волнения от Альмонте.

Холли зашла без стука, держа в руках еду на вынос.

— Я купила ланч… — начала она, но остановилась, когда увидела, как я зашвырнула свое чтиво в верхний ящик стола. — Что это было? — спросила она с настороженным любопытством, хитро улыбаясь.

— Ничего, — ответила я, захлопывая ящик. — Что ты принесла? — я показала на пакеты, концентрируясь на запахах от еды. Единственное, что в эти дни может отвлечь меня от секса, это еда.

Холли подошла к столу и поставила пакеты передо мной.

— Немного твоего любимого. Курица с пармезаном, салат «Цезарь», чесночный хлеб, — мой живот заурчал, когда я только услышала эти слова. Я потянулась, чтобы взять первый пакет, но Холли не дала мне этого сделать.

— Ты получишь это, — усмехнулась она, — но для начала давай посмотрим, что ты там прячешь, — сказала она, склонив голову и вздернув бровь.

— Ничего серьезного, — сказала я.

— Тогда зачем спрятала?

Я уставилась на нее.

— Почему ты покраснела? — продолжала она, сверля меня взглядом.

— Неправда, — стала я спорить.

Она властно склонилась над моим столом.

— Прекрасно. Оставь свои секреты при себе, — сказала она, распаковывая еду. — Возьми, пожалуйста, две бутылки воды из холодильника.

Я подошла к небольшому холодильнику в углу кабинета и достала воду.

— Аха!

Я быстро повернулась и увидела, что Холли с победной улыбкой держала в руке мою пошлую книгу.

— Молодец. Ты обнаружила мой большой и темный секрет, — сказала я с сарказмом, подходя к столу и забирая у нее книгу.

— Я и не подозревала, что от тебя здесь требуется читать такие книги, — начала Холли дразнить меня.

— Смейся, сколько хочешь. Давай, — сказала я, открывая свой контейнер с едой. По крайней мере, если надо мной будут издеваться, я буду жевать чесночный хлеб, чтобы легче это все проглотить.