– Первый раз вижу такой спецприемник, – признался Лайм. – Обычно привезут в какой-то гадюшник, похлеще нашего подвала. Сначала почки отобьют, кровянку из носа пустят. Потом в карцере дня три продержат, и только потом жрачки дадут, да воды умыться.

– У вас карцер есть? – спросил Утр.

– Пока не построили, – усмехнулся Грин. – Нам он как-то без надобности.

Он без спешки водил ребят по Центру. Показал бассейн, – они потрогали воду; в тренажерном зале покрутили велосипед и пробежали по дорожке; в спортивном зале побросали в кольцо мяч. Дошла очередь до учебных классов и игровых комнат.

– Ух ты! – загорелись глаза у пацанов. – А нам поиграть можно?

– Все это теперь так же ваше, как и ваших новых друзей.

При слове «друзей» оба напряглись.

Мистер Грин понял их обеспокоенность и пообещал:

– Никто вас бить не будет, никто не потребует «прописки». У нас нет ни дедовщины, ни беспредела. Я вам обещаю – они точно будут вашими друзьями.

– Так не бывает.

– Через недельку сами убедитесь, я даже пари готов заключить.

– На что? – заключать пари оба любили.

– Да хоть на что, – улыбнулся мистер Грин. – Пока мы тут гуляем, вы подумайте – есть ли у вас что-то, на что спорить можно?

Грин привел ребят на третий этаж и показал им их спальню.

– Это наша камера? – не поверил Лайм.

– Ну, вообще-то у нас это называется несколько по иному, – мистер Грин показал на табличку, прикрепленную к двери.

– Комната номер четырнадцать, – прочитал Утр. – А почему нет имен? На тех вон имена написаны.

– Ну, извините, не успели еще вас вписать. А, впрочем, кто-то же из вас писать умеет?

– Ха, кто-то! – Лайм хвастливо расправил плечи. – Умеем и получше некоторых!

– Вот и славненько! Значит, сможете сами свои имена вписать.

– Ненадолго, – одними губами сказал Лайм, но Грин услышал.

– Я бы на твоем месте не был так уверен.

– Чё? За ногу привяжете?

– У вас полная свобода, никто за вами по пятам ходить не будет, и сторожить вас не будет.

– Тогда точно сбежим! – фыркнул Утр.

– Но есть одно условие, – мистер Грин как не слышал последней реплики Утера.

– Что за условие? – попался Утр.

– Если вы уйдете отсюда, больше никогда вернуться назад не сможете.

– Как страшно! – поднял к небу глаза Лайм. – Что ж это за богадельня такая, что мы должны всеми руками и ногами цепляться за нее?

– «Подростковый Центр», – сказал мистер Грин. – Небось, слышали?

– Это? – вытянул от удивления шею Утр.

– Тот самый «Подростковый Центр» доктора Фаусто?

Теперь с пацанами легче было говорить, и мистер Грин озвучил им первые условия.

– У меня к вам такое предложение.

– Типа торгов?

– Вы послушайте и не перебивайте: вы остаетесь здесь ровно на неделю. Смотрите, привыкаете. Через неделю мы с вами садимся за этот вот стол и решаем: не понравилось, – флаг вам в руки, идите на все четыре стороны. В этой одежде, в этих кроссовках и со всем тем, что еще наберете в нашем магазине.

– Не заберете?

– Нет!

– Слово?

– Даже готов по-вашему поклясться, – засмеялся мистер Грин. – Зуб даю!

– Всего неделю?

– Да, день в день! – приложил руку к груди Грин. – Понравилось – вы в команде.

– Вы всем так говорите?

– Всем.

– И много ушло?

– Вы будете первыми.

– А если мы вас обманем?

– Как!

– Ну, скажем, что согласны, а сами ночью сбежим? – прищурил глаз Утр.

– Вы – взрослые ребята, – сказал Грин. – Я думаю, что у вас есть свое пацанское слово?

– Есть!

– Никто вас за язык не тянет?

– Не тянет.

– Мы действуем по договоренности?

– Ну да.

– Вы можете прямо сейчас встать и уйти.

Короткими рублеными фразами сказал им условия мистер Грин.

– И вы нас просто так отпустите?

– Вас никто за руку не держал, не держит и сейчас. Через неделю тем более держать не будет. Вольному – воля.

– А костюмы?

– Вот за них надо недельку потерпеть, – еще раз повторил Грин. – Рискнёте?

Мальчишки отступили на шаг от мистера Грина и зашептались.

– Что такое неделя?

– Так, пустяк! Мало, что ли, у нас всяких недель было!

– Отмоемся, отдохнем в чистоте и уюте.

– Откормимся, наконец!

– В игры поиграем! Я там такой комп видел!

Мистер Грин плеснул масла в огонь.

– Если бы я вас не забрал из полиции, где бы вы сейчас были?

– Ясно, где! Сутки в обезьяннике, потом в приюте, – запрут по-одиночке, потом дня через три выпустят, – перечислял Лайм. – А там мы и сбежим.

– Так поживите здесь.

– А чего, Лайм, давай, поживем! – стукнул по плечу друга Утр.

– Ну, по рукам? – спросил Грин. – На неделю?

– На неделю!

– Тогда, с вашего позволения, я вам на руку вот эти часы надену, не возражаете?

– Клеевые часы!

– Через неделю сниму, – пообещал мистер Грин.

– А я думал – это подарок, – скис Лайм.

– Это если вы здесь остаться надумаете – подарок будет. А пока только электронный браслет слежения.

– А он время показывает?

– Он показывает не только время. И температуру, и пульс, и давление.

– Ух ты!

– А еще показывает – где вы находитесь и что делаете.

В наглухо изолированном и защищенном от всякой прослушки кинозале Центра доктор Фаусто собрал мистера Грина, мисс Крэйд и всю семерку специалистов первого уровня.

Еще неделю назад их было восемь: три девушки и пять парней. Это не просто четная цифра, это четыре полноценных боевых группы. А в общей своей массе команда, армия Фаусто.

О том, что есть у доктора Фаусто такая армия, знали только эти, присутствующие на киносеансе люди. И о том, что среди воспитанников Центра есть обладатели трех уровней возможностей, знали тоже только они. Но лишь давняя ассистентка доктора мисс Крэйд, и приемный сын, черноволосый и смуглый красавец мистер Грин, знали о том, что в сверхспособностях детей «повинна» не столько матушка-природа, сколько открытие доктора, сделанное им в Индии.

Да, внешность мистера Грина не обманывала. Доктор нашел его в Калькутте, в трущобах огромного города. Именно там агенты засекреченной лаборатории покупали для его опытов десяти – двенадцатилетних детей. Покупали за копейки. Детей в индийских семьях было так много, а кормить их так трудно, что зачастую родители готовы были избавиться от лишнего рта почти задаром. «Еще и десять долларов? Спасибо, мистер! Да на эти деньги вся семья пару месяцев сыта будет!» Зачем белым людям нужны их дети? Мальчики и девочки… Ну, мало ли зачем! В стране, где девочек в этом возрасте уже отдают замуж, такие вопросы задавать не принято.

Мистер Грин, по-индийски мальчик или бой с созвучным именем Гарейн, единственный из индийских пациентов доктора, кто выжил. И не просто выжил, а прошел все три уровня на его иерархической лестнице: благодаря изобретенному им препарату поднялся на первый, был «утилизирован» до третьего, и опять частично восстановил свои способности до второго. В исследованиях доктора он – самый ценный кадр, почти бриллиант. Двенадцать лет опытов, вся трансформация организма и мозга, удивительная способность к регенерации клеток.

Блокированная память, напрочь лишенная воспоминаний детства, замкнула его мир на единственном дорогом ему человеке и на выполнении любой, угодной ему работе. Это была не просто сыновняя преданность, это было почти божественное почитание. И, хотя они иногда и спорили по работе, но таковы требования самого Фаусто – не принимать все его рекомендации и советы на веру, а искать в них изъяны.

– У меня замыливаются глаза, я теряю остроту ощущений, мне кажется – я все делаю правильно. И тем самым встаю тормозом сам у себя на пути. Ваша задача – возвращать меня на землю, – так неустанно повторяет он и Грину и Крэйд.

Правила работы в группе, раз и навсегда принятые к исполнению, гласили: на задание всегда выходят двое. Один – основной исполнитель, под которого и разрабатывается всей командой операция, второй дублирует. Силы у них изначально разные, но это не значит, что один менее ценен, чем другой. Каждый из подростков обладает своими, только в нем скрытыми способностями.