Кайго выпрямился.

– Прости, Кисэки, я еще не привыкла, – прошептала она.

– Не надо, Тури, не извиняйся. Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь. Если бы ты только знала, как это тяжело!.. – чуть слышно проговорил он и сжал ее ладони. – Мы подождем. Пойдем, скоро стемнеет.

…Опустевший сад засыпал под аметистовым покрывалом неба. Оставшийся далеко позади город казался замерзшим посреди ледяного океана маяком. Тихие сумерки быстро обволокли фигуру Кайго, идущего немного впереди, и Тури вдруг живо представила себе настоящего Кисэки. Как будто это был действительно он. Его плечи, его затылок, его рука, тянущая ее за собой… Сердце радостно забилось и больно ударило в грудь. Ах, если бы это было правдой! Но едва свет, падавший из окон, коснулся Кайго, чудесное видение рассыпалось. Это снова был кто-то чужой.

Подходя к дому, Тури вдруг подняла голову и увидела в окне профессора, наблюдавшего за ними. Во всей его позе и наклоне головы ей почудилось что-то зловещее. Сверкнув стеклами очков, он медленно развернулся и исчез в глубине комнаты.

После ухода Руа профессор Камура стал избегать встреч с Тури. Стоило ей появиться в гостиной, где он аккуратно заполнял свой дневник, как он тут же вскакивал с кресла и под самыми нелепыми предлогами уходил прочь. Если она встречала его в саду, когда он изучал молодые побеги венерианской акации, он, едва не падая со стремянки, спешил скрыться с глаз и делал вид, что ничего не слышит и не видит. Тури оставила в его кабинете записку, но так и не смогла застать профессора одного – рядом с ним все время был Кайго. Профессор наверняка догадывался, зачем она его преследует, и недвусмысленно давал понять, что обсуждать ссору с Руа не намерен.

За ужином Тури с тоской смотрела на пустующее напротив нее место, которое раньше занимал Руа. Его уход как будто бы остался незамеченным для семейства Камура. Отец лишь мимолетом обмолвился о том, что Ренну неожиданно пришлось вернуться в город.

– Что-то связанное с его прежней работой, но я уверен, ничего серьезного.

А сын, который явно тяготился присутствием «вечно чем-то недовольного» Руа, даже обрадовался, когда тот ушел.

– Странный человек. Ни разу не видел, чтобы он улыбнулся! Его хмурая мина только наводила на всех тоску.

– Ренн не такой, – пробурчала в сторону Тури, без аппетита гоняя зеленый горошек вилкой по тарелке. – И дело тут вовсе не в нем.

– А что, – пропустив ее замечание мимо ушей, обратился профессор к Кайго. – Ты ведь не забыл, какой завтра день, Кисэки?

– Как же я мог забыть! – с набитым ртом пробубнил тот. Кисэки никогда не разговаривал за столом. Эта вредная привычка, очевидно, досталась Кайго от П-9. По словам медсестер, тот всегда отличался отменным аппетитом. – А ты, Тури?

– Ммм, пятница?.. – безразлично пожала плечами она.

– День Солнца, глупышка! – проглотив большой кусок, со смехом воскликнул Кайго. Его глаза заблестели. – Я хотел пригласить тебя на праздник! Я ведь тогда не успел… Ну ты помнишь, перед Церерой. Ты согласна?

Пальцы Тури с такой силой стиснули вилку, что побелели костяшки. «Это какое-то безумие!» – едва не воскликнула она, но сдержалась и только сумрачно улыбнулась.

В день Солнца пять лет назад посреди всеобщего веселья и гуляний Кисэки Камура попросил ее, Тури Йонаш, стать его женой…

Они хотели объявить о свадьбе после возвращения Кисэки со службы. Но он не вернулся, и об их намерении сочетаться узами брака так никто и не узнал, даже профессор. Смерть и время сняли с обоих клятвы в любви и верности, и Тури отпустила Кисэки.

Но он ее еще не отпустил.

– Тури, ты чего? – с беспокойством окликнул ее Кайго, когда она не ответила.

Она вздрогнула и отбросила тяжелые мысли прочь.

– Я? Ничего.

– Ты как будто привидение увидела. Все в порядке? – он взял ее за руку, лежавшую рядом с нетронутым бокалом вина, и заглянул ей в лицо.

– Да-да, я просто… задумалась.

– По-моему, тебе нужно отдохнуть, – не отставал Кайго. – Зря я начал об этом…

– Нет, Кисэки, я с радостью, – Тури поняла, что если не согласится пойти с ним на праздник, то не отвяжется от опасных расспросов и ненужной заботы.

– Прекрасно! В таком случае я надеюсь, что ты закончишь отчет к утру, Тури, – как бы между делом ввернул профессор, взяв за ножку изящный бокал.

– Что?

– Отчет, – с нажимом повторил он. – Итог твоей работы здесь.

Вилка опасно дрогнула в пальцах Тури. Кайго, с тревогой переводивший взгляд то на него, то на нее, поспешил вмешаться.

– Отчет?! И слышать ничего не хочу о работе! – категорично заявил он, отодвинул от себя пустую тарелку и встал из-за стола. – Тури должна отдохнуть перед завтрашним днем! Лучше пойдемте в сад, пока не стемнело.

Профессор улыбнулся уголком губ, но от прогулки вежливо отказался, сославшись на усталость. Тогда Кайго с надеждой повернулся к Тури, но и она уже спешила подняться в комнату. Напоминание об отчете, о котором никто до этого момента даже не думал, для Тури было приглашением покинуть дом вслед за Руа. И она не хотела, чтобы его повторяли дважды.

«Великие звезды, но почему он так хочет остаться один? – недоумевала она, убирая со стола бумажных драконов – подарки Кайго. Ее взгляд вдруг зацепился за календарь, который Руа позабыл в своей комнате. – Или я действительно тут задержалась? А, может, прав был Ренн, и профессор просто ревнует?»

С этими мыслями Тури подперла лоб ладонью и принялась за работу.

Утром она едва нашла в себе силы подняться с кровати. Подушка казалась все еще мокрой от слез. Готовый отчет Тури положила на стол в гостиной: когда профессор спустится к завтраку, он непременно увидит его. Потом она достала из кармана ключ от своей комнаты и задумчиво покрутила его в руках.

– Вы ждете профессора Камура?

Она чуть не подпрыгнула от неожиданности. За ее спиной стоял Ло Мью. В руках он держал поднос с фарфоровым чайником и чашечкой.

– Э-э-э… Нет, я просто оставила отчет, который он просил, – чувствуя странную неловкость, оправдалась Тури.

Взгляд дворецкого опустился на ключ в ее руке.

– Я могу вам чем-то помочь?

Тури на мгновение призадумалась.

– Да! – нашлась она. – Напомните, пожалуйста, профессору, что я давно пытаюсь с ним поговорить.

После чего решительно зажала ключ в ладони и вышла на крыльцо, где ее дожидался Кайго.

Увидев его, Тури невольно вздрогнула. Обычно рядом с Кайго ощущалось присутствие постороннего человека – П-9, – но теперь она как будто увидела живого призрака. Он выбрил виски, совсем как настоящий Кисэки, избавился от бороды, которая делала его похожим на бродягу, выбрал лучшее, что нашлось у него в гардеробе, хотя теперь все это безнадежно устарело. От П-9 не осталось и следа, лишь пустая оболочка, которую Кайго мог изменить по своему вкусу и уже сделал это. Он больше не казался заложником чужого тела.

Кайго поднялся на ноги. Тури окинула его взглядом с головы до ног.

– Что ты с собой сделал? – весело улыбнулась она.

– Ничего. Решил хоть ненадолго почувствовать себя прежним, – пожал плечами тот и тут же обиженно добавил: – А ты даже не приоделась к празднику!

Тури опустила глаза на свои потертые на коленках джинсы и невзрачную футболку. Последний раз ей удалось побывать в своей квартире почти месяц назад, когда она уладила все дела в «Каннон». Но и тогда профессор так ее торопил, что в результате в сумке оказались вещи, от которых Тури давно хотела избавиться.

– Прости… Я всю ночь работала над отчетом для твоего отца.

– Всего один цветок в волосах мог бы исправить дело. Ты ведь любишь красный, правда?

– Нет никакого цветка, Кисэки, – нахмурилась Тури, заглядывая ему в глаза. – И никогда не было.

– Был! – упрямо заявил Кайго. – Не знаю, что вы с ним сделали за то время… за время моего отсутствия, но я хорошо его помню. Этот цветок мне прислали с Ганимеда!