– Зовите меня Виолой. И спасибо. Да, он милый, хоть это и не очень заметно, если судить по его неуклюжему ухаживанию за вами.

Мы вышли к остальным в гостиную, но мистрис Дойл остановилась в сторонке и понизила голос.

– Аделаида, дорогая, вы должны понять, что Уоррен твердо решил жениться. Мы рассчитывали именно на девушек Блистательного Двора, но не знали, прибудет ли ваш корабль вовремя.

– Когда Уоррен уезжает в Хэдисен?

– Приблизительно через месяц.

– Не слишком долгий срок для заключения брака.

Виола пристально на меня посмотрела.

– Разве? Насколько я слышала, одна из жемчужин уже приняла предложение. – Не получив от меня ответа, она улыбнулась. – Мне понятны ваши колебания. Вы разумны и сообразительны. Узы брака весьма прочны – и сперва надо убедиться в том, что вы делаете правильный выбор.

– Совершенно верно, – подтвердила я. К нам подлетел лакей с шампанским, но я качнула головой. Я догадалась, что Уоррен вместе с его матушкой хотят чего-то добиться от меня, и я не собиралась захмелеть и случайно на что-нибудь согласиться. – Мне льстит внимание вашего сына. Но я хочу увериться, что все будет вашему сыну во благо: похоже, Уоррен мог договориться о браке, вообще со мной не познакомившись.

Мистрис Дойл коротко рассмеялась.

– Нет, Уоррен не настолько безнадежен. Если бы при первой встрече вы оказались друг другу несимпатичны, он бы, конечно, не стал с вами общаться. А если бы мне при личном знакомстве что-то не понравилось – кстати, этого не случилось – я бы ясно высказала Уоррену свои претензии.

– Благодарю вас.

– Но давайте говорить прямо, Аделаида, – продолжала она, напомнив мне своего сына. – Браки редко заключаются по любви, хотя я полагаю, что чувства могут прийти позже. Я практически не знала Таддеуса до замужества. И мне трудно было поверить, что мои родители такое устроили: меня, аристократку, выдали замуж за юриста, направляющегося в Новый Свет! Но, моя милая, он был богатым юристом. А мое семейство разорилось.

– Вероятно, вам было тяжело, – откликнулась я нейтральным тоном.

Я тихонько вздохнула: ведь я сама предлагала бабушке выдать меня за нувориша в день моего знакомства с Лионелем. Казалось, что с тех пор прошел целый век! Если бы моя бабушка была готова рассмотреть тот вариант, наша жизнь сложилась бы совершенно иначе.

– Да, – согласилась мистрис Дойл. – Но я приложила максимум усилий к тому, чтобы привить Триумфальному хотя бы малую толику аристократизма. Хотя у многих жителей колоний простое происхождение и наши города пока еще выглядят неухоженными, это не означает, что мы не можем вдохновляться великим наследием нашей родины. Именно такой трансформацией и занимается Блистательный Двор, не так ли?

– Сед… мистер Седрик Торн и его отец называют нас «новой аристократией», – выдавила я.

– Забавно! – Она покосилась на сына, который о чем-то беседовал с Мирой.

Подруга казалась гораздо более оживленной, чем при общении с другими кавалерами, но Уоррен был рассеянным и постоянно оборачивался на нас с мистрис Дойл.

Виола перевела взгляд на меня.

– Я горжусь тем, чего я добилась в Триумфальном, и хотя мой муж – человек хороший, я не могу забыть о родовитости аристократических семейств Осфрида. Пусть мой высокий титул почти ничего не значит в Новом Свете, но его все-таки унаследовал мой сын. И мне бы хотелось, чтобы мои внуки гордились своим знатным происхождением. Вот здесь и начинается ваша роль, Аделаида.

Она выжидающе посмотрела на меня, однако я недоумевала.

– Прошу прощения?

– Мои внуки, как и мой сын, станут играть в Новом Свете главенствующие роли. Многие люди – в том числе и мой супруг – сказали бы вам, что данное положение достигается за счет тяжких трудов и силы воли. И отчасти они были бы правы. Но именно кровь играет решающую роль. И когда вы с Уорреном поженитесь, я буду знать, что в жилах моих потомков соединится кровь двух благородных семейств Осфрида.

Я похолодела.

– Я вас не понимаю, мистрис Дойл.

– Аделаида, милочка, я просила называть меня Виолой. К чему нам лишние формальности, графиня?

На мгновение мне померещилось, что на меня сейчас обрушится потолок. Я испугалась, что упаду в обморок. Но я сурово себя одернула и, глубоко вздохнув, постаралась, чтобы на моем лице ничего не отразилось. Я не для того пересекла Закатное море, чтобы спасовать и допустить подобную катастрофу.

– Извините меня, Виола, но я не понимаю вас.

– А вы – молодец! – похвалила меня мать Уоррена. – Вы и виду не подаете! Естественно, вы прекрасно натренировались за это время и достигли в лицедействе невиданных высот. Я бы и сама усомнилась, если бы так ясно не помнила, как встретила юную леди Уитмор, графиню Ротфордскую, на приеме пять лет тому назад. В тот год мы с мужем навестили моих родственников в Осфро… Ваши родители трагически скончались, а леди Элис Уитмор понимала, что семейное состояние тает на глазах, и хотела обеспечить вам достойное будущее. И хотя вы были очень юны, ваша бабушка уже начала действовать. Помню, что я невольно восхитилась вашей грациозностью и расцветающей красотой, Аделаида. Кстати, именно поэтому я была уверена, что у вашей бабушки не будет никаких сложностей и она легко подыщет вам жениха. – Виола сделала театральную паузу. – Но когда я увидела вас на пристани в день прибытия, я была ошеломлена. Вы мало изменились… но созрели, конечно. Вы стали молодой женщиной. И очень похорошели.

– Мистрис Дойл, – произнесла я натянутым тоном, отказываясь называть ее по имени, – вероятно, вы меня с кем-то перепутали.

Она поманила к себе лакея и отдала ему пустой бокал из-под шампанского.

– Или, может, вам подыскали неплохого кандидата в Осфро, но мужчина вас не устроил? Такое я вполне могу понять. – Ее взгляд на секунду задержался на губернаторе. – Но что бы вас сюда ни привело, теперь я могу только ликовать. А вы, Аделаида, проявили храбрость и не побоялись рискнуть! Как видите, случайностей не бывает.

Я уставилась в глубину гостиной, где оживленно беседовали гости, и мое зрение расфокусировалось. У меня подкашивались колени. Я была совершенно не подготовлена. И, сдаваясь, я спросила:

– Уоррен знает?

– Разумеется. Поэтому он столь решителен. Как и я сама, мой сын давно мечтал о достойной невесте. Мы считали, что Блистательный Двор с его дешевыми подделками – лучшее, на что мы можем рассчитывать. Я сталкивалась с девушками Джаспера и раньше. Бедняжки очень стараются, но плебейство никуда не скроешь, верно? Когда я в первую неделю наводила о вас справки – а я моментально этим занялась, как только вас узнала, – то мне с восторгом рассказывали о вашей уникальности, Аделаида. Вы идеально сдали все экзамены и достигли невероятного успеха. А еще мне говорили, что вы весьма отличаетесь от других девушек…

Я заставила себя оторвать взгляд от гостиной и посмотрела на Виолу в упор.

– Мистрис Дойл, чего вы от меня хотите?

– Дорогая, вам просто надо выйти замуж за моего сына. Я хочу, чтобы вы были счастливы и прожили долгую и безбедную жизнь вместе с губернатором Хэдисена. – Она снова сделала выразительную паузу и взмахнула ресницами. – Даже у вас нет повода для возражений, Аделаида. Вы явно приехали сюда ради выгодного брака. Скажите честно: неужели в Триумфальном найдется более выгодная партия? Где бы вас ожидало такое будущее, да еще с мужчиной, который в вас влюблен (а он влюбился в вас, Аделаида, безотносительно вашего титула). А быстрое соглашение на брак вам очень пригодится. Как незамужняя девушка – пока еще юридически остающаяся под опекой вашей бабушки – вы вполне можете попасться в силки какому-нибудь охотнику за вознаграждением, и он увезет вас обратно в Осфрид. Брак привяжет вас к супругу, но даст вам определенную свободу.

– Вы мне угрожаете? – уточнила я, оцепенев.

– Леди Уитмор, – мягко отозвалась мистрис Дойл, – я лишь знакомлю вас с фактами.

К счастью, к мистрис Дойл подошел распорядитель и объявил, что гостям можно садиться за стол.