Рита часто обсуждала со своими соседками разные теории. Они выдвигали иногда невозможные предположения про радужные небеса и съедобные дома, про маленьких фей и красивых единорогов, о которых так много было написано в старых книгах. Но чаще в их комнате звучали страшные, жуткие теории о злых родителях, заставляющих жить в чулане или об уродливых домах на болотах, где каждый шаг может оказаться смертельным. Никки особенно нравилось рассказывать на ночь, как маленьких детей, которых забирают в семьи, заживо съедают их приемные родители. Девочки боялись и радовались, что они вместе живут в настоящем доме, у них есть кровати и еда. Так жизнь становилась чуточку лучше.

Мадам Мирэл завела воспитанниц в соседнюю дверь от зеркальной комнаты.

Здесь за столом, почти не обращая внимания на вошедших, сидели мужчины и женщины. К девочкам подошел высокий и стройный человек с рыжими волосами и большими, словно специально увеличенными, синими глазами.

– Добрый день, девочки. Меня зовут мистер Фадес.

– Здравствуйте, сэр, – вразнобой проговорили воспитанницы.

Рита едва взглянула на мистера Фадеса, ей были интересней люди за столом и удивительно убранство помещения.

Комнату украшали светильники в форме цветов. А на столе перед парами стояли аппетитные кушанья, названия которых Рита даже не знала.

Мужчина в белых перчатках и черном костюме открыл дверь и внес большое блюдо, на котором расположились сочные куски поджаренного мяса и большие клубни картофеля, сдобренные маслом. Густой аромат заполнил собой всю комнату. От голода у Риты закружилась голова, и свело живот, с утра она успела съесть только маленькое кислое яблоко.

– Девочки, встаньте, пожалуйста, вон у той стены, пусть на вас посмотрят, – перебил Ритино урчание живота мистер Фадес.

Рита послушно пошла с остальными, ступая по мягкому бело-золотому ковру, который то и дело сверкал при свете ламп.

Из-за стола поднялись молодые пары. Риту смутило, что лица у всех женщин выглядят однотипными – худые, с полными губами, большими глазами и пышными ресницами, даже брови почти одинаковой формы. Лица казались ненастоящими, словно маски.

Мужчины же были немного более разнообразны, но острые скулы и волевые подбородки прослеживались у всех. Но что было более всего невероятно – их идеальная кожа без единой морщинки или изъяна.

Одна из дам улыбнулась, но шевельнулись только губы, остальное лицо осталось неживым, будто лицо куклы. По телу у Риты пробежал неприятный холодок.

– Мне нравится вот эта, – молодая женщина с убранными в красивую необычную прическу волосами, указала пальцем на Риту. – Она довольно красивая. Только тощая.

– Так, дорогая, разве эта девочка не говорила тебе, как тяжело ей пришлось? – мужчина оказался более искренним, и его улыбка показалась Рите намного человечней, чем у его супруги.

Женщина пригладила свои роскошные темные волосы, снова оглядела Риту с ног до головы и согласно кивнула.

– Подойдет, – а потом, едва разлепляя удивительно пухлые губы, прошептала на ухо мужу. – У нее отличные данные. Только приглядись. Ни изъяна.

Никто кроме Риты, наверное, не умел читать по губам, но девочка научилась этому у Никки и других соседок. Когда надо было сообщить что-то очень важное, а Агнесса стояла над ними, как коршун, девочки пользовались именно этим способом.

И вот сейчас этот навык тоже пригодился Рите в полной мере. И хоть девочка смогла прочесть фразу, смысл от нее ускользнул.

Миссис была одета в обтягивающее черное платье, едва прикрывающее колени, и демонстрирующее глубокое декольте. Мистер в темно-синий костюм с белой рубашкой.

Таких одежд Рита не видела у себя в районе. Большинство женщин ходило в платьях в пол, накидывая в холодную погоду поверх теплый плащ. А мужчины были одеты в обычные шаровары и рубахи.

– Вы выбрали? – поинтересовался мистер Фадес.

– Да. Пусть будет эта девочка. Рита, кажется, – произнес мужчина.

Мистер Фадес подошел к Рите и, сверкая белоснежными идеально ровными зубами, сообщил радостную новость. Улыбка не сходила с его лица и казалась приклеенной.

– Что ж, девочка, это твои родители. Миссис Алоизия Лаконте и ее муж мистер Эдгар Лаконте. Теперь ты будешь жить с ними.

Эдгар Лаконте в мгновение ока оказался рядом с Ритой и взял ту за руку. Ладонь у мужчины была большая, твердая и теплая с очень мягкой и нежной кожей. Даже Ритины ладошки были грубее от мозолей, которые она заработала, выполняя разнообразные поручения мадам Крофорд.

От Лаконте пахло очень приятно, какими-то цветами и чем-то цитрусовым, а еще мылом и кондиционером для белья.

– Идем, Рита, – Эдгар повел Риту за собой, девочка едва поспевала за широкими шагами мужчины. Они спустились на лифте. Перед Ритой предстало большое помещение с несколькими автомобилями, разных цветов и форм.

– А где миссис Лаконте? – тихо спросила Рита, следуя за мужчиной.

– Она сейчас придет, только оплатит твое удочерение. Ты можешь нас называть мамой и папой, дорогая. Если тебе угодно, также можешь звать по именам Эдгаром и Алоизией. А вот и наша машина. Садись.

Новоявленный отец открыл заднюю дверь большого хромированного черного автомобиля.

– Это очень дорогая машина, – пояснил мистер Лаконте и назвал ее марку.

– Мне это ни о чем не говорит, сэр, – Рита не могла так быстро привыкнуть к другим вариантам обращения, поэтому исправно использовала исключительно «сэр».

Девочка забралась в машину, Эдгар показал, как надо пристегиваться и оставил Риту оглядывать салон. Пахло ароматизатором и еще чем-то противным, девочка могла только предположить, что это запах топлива. Рита не разбиралась чем заправляют машины, поэтому могла лишь сказать, что запах ей этот не нравится. Она сидела и морщилась, стараясь дышать ртом. Мистера Лаконте, наблюдающим за поведением приемной дочери, это развеселило.

Подошла Алоизия, едва бросив взгляд на девочку в окне машины, обменялась взглядом с мужем и села в автомобиль. Эдгар занял свое место за рулем, повернул ключ, и машина мягко заурчала, а затем так же мягко тронулась с места.

Тяжелые металлические ворота отворились, и машина выехала из Стены.

Рита не сдержала вздоха удивления и прильнула к окну, во все глаза разглядывая проносящиеся мимо ярко-зеленые плодовые деревья и поля.

– Мы не в городе? – удивилась девочка, не отвлекаясь от созерцания кристально чистого голубого неба. – Здесь совершенно нет смога! И небо голубое!

– Нет, мы за пределами города. Здесь сады и поля, с которых собирается урожай. Город будет через пять минут, – сладко мурлыча, произнесла миссис Лаконте. – Небо у нас почти всегда голубое, за исключением двух дней в месяц. Плановая поливка.

Рита не могла поверить в то, что видела. Выходит, детские сказки не врали про прекрасный и чудесный мир за Стеной, а ведь скоро они подъедут к городу, и тогда Рита полностью сможет в этом убедиться.

Дорога свернула направо, и перед Ритой предстали громады зданий, разнообразных форм и размеров, уносящиеся шпилями куда-то ввысь. Большинство строений было из стекла или зеркал, так что в них отражалось небо. Балконы окантовывали ярко-рыжие или зеленые панели.

Машина въехала в город, и девочка смогла рассмотреть людей, чинно прохаживающихся по идеально чистым улочкам. Все они были одеты в наряды, которые в Ритином районе назвали бы чересчур откровенными. Молодые девушки в платьях, выше колен, с глубокими вырезами, демонстрирующие пышные формы.

Большинство мужчин с гордым видом расхаживали в костюмах, как у мистера Лаконте. А некоторые ходили в панталонах, хотя панталоны мадам Крофорд были и то длиннее, чем эти брюки.

– Они бедные, что не могут позволить себе шаровары нормальной длины? – указывая на молодого мужчину, бодро шагающего под руку с девушкой, поинтересовалась Рита.

Мистер Лаконте засмеялся звонко и мелодично, девочке очень понравился его смех. Неужели, она сможет слышать его так часто?

– Что ты, солнышко, на улице довольно жарко. Поэтому многие здесь ходят в шортах и бриджах. Это то, что ты обозвала короткими шароварами, – пояснила миссис Лаконте, оборачиваясь к Рите. На лице молодой женщины сияла улыбка. Видно, Ритино незнание простых вещей, очень развеселило ее.