Дети плачут громко, когда они хотят привлечь внимания. Тихие же слезы льются только тогда, когда беда действительно большая, настоящая, и внимания к этой беде не нужно.

Рита плакала. Она знала, что впереди у нее полный боли, разочарования и угнетения год, который может никогда не закончиться.

И тут вдруг чья-то рука легла ей на спину.

– Не реви. Все нормально, могло быть и лучше, конечно, но что есть. К тому же ты еще маленькая, у тебя много шансов, чтобы попасть в новый дом.

В щелку между одеялом и кроватью на Никки уставилось два огромных зеленых зарёванных глаза. Через несколько секунд показался покрасневший курносый нос.

– Я не плачу, – тихо проговорила Рита, рассматривая лицо старшей девочки. Конечно, сейчас она не могла оценить ни широкие скулы, ни квадратный тяжелый подбородок, которые делали лицо Никки грубоватым, но общее впечатление сложить получилось.

– Не хочешь поиграть с нами? – девушка убрала выбившуюся прядь за ухо и улыбнулась.

Рита села на кровати, поджимая замерзшие ноги.

– Почему вы так добры ко мне? Не из-за меня ли теперь у вас будет меньше еды? – Рита никак не могла понять, почему эти девушки решили обходиться с ней по-хорошему. Она представляла себе, что ее будут шпынять, заставлять делать трудную работу. А они решили ей помочь, успокоить и даже принять в свою компанию.

– У нас будет достаточно еды. Да и почему нам не быть к тебе добрыми? Ведь ты такая же, как и мы. Отвергнутая. Я скорее буду ненавидеть тех детей, которые ходят внизу. Упитанные, ни в чем себе не отказывающие. Или тех, кого забрали. Они нежатся сейчас в лучшем мире за Стеной. За ними убирают горничные, они играют в яркие игрушки, веселятся на зеленой траве. У них светит теплое солнце над головой, которого мы лишены. Но ты. Ты здесь. С нами. В этом сером мире непринятых и брошенных. Поэтому к тебе мы будем так же добры, как и ко всем на этом этаже.

Серые глаза Никки сверкали злобой, когда она говорила про детей за Стеной, но когда девушка смотрела на Риту, взгляд теплел и не обжигал холодом, а мягко ласкал.

– Подъем! – раздался грубый сиплый голос из коридора.

– Скорее вставай и застилай кровать. Сейчас Агнесса придет. Ей нельзя перечить!

Никки вспорхнула со своего места и убежала идеально заправлять свою койку.

Рита совсем не хотела в первый же день своей новой жизни нарываться на неприятности, так что решила последовать совету новой покровительницы и как можно быстрее заправить кровать, причесаться и одеться.

В комнату вошла женщина, больше похожая на разговаривающую тумбочку, чем на человека. Прямоугольным у нее было абсолютно все: туловище, голова, руки и ноги. Она словно состояла из параллелепипедов разнообразных размеров. В бежевом комбинезоне, со светлыми короткими волосами. Я встречал эту женщину почти каждый день. Но на мое приветствие она лишь коротко кивала в ответ.

– Новенькая? – женщина ткнула пухлым пальцем в сторону Риты и скривила губы, накрашенные бордовой помадой. – Меня зовут Агнесса Крофорд. Для тебя мадам Крофорд.

Взгляд Риты приковала наипротивнейшая огромная волосатая родинка над верхней губой надзирательницы. Для Агнессы родинка являлась большим комплексом своей внешности, поэтому любое внимание к ней воспринималось очень остро. Мадам Крофорд поймала взгляд девочки и начала покрываться бордовыми пятнами под цвет губ.

– Вот поэтому тебя и не забрали, глупая девчонка, что, не скрывая, указываешь людям на их недостатки. Подай сюда руки, я отлуплю их розгами, – вдруг потребовала она, чуть ли не срываясь на визг.

Рита распахнула глаза в ужасе и протянула вперед дрожащие ладони. Женщина-тумбочка достала хлесткий прут и замахнулась им на девочку.

– Позвольте, мадам, но… – попыталась заступиться за Риту Фиби – хрупкая девочка лет десяти с жидкими светлыми волосами и носом с горбинкой.

– Молчать.

Никки сделала пару широких шагов и оказалась между Ритой и Агнессой. Рита не могла видеть выражение лица девушки, но она видела абсолютно прямую напряженную спину.

– Она даже ничего не сказала. Ваше обвинение совершенно необоснованно. Если хотите, ударьте по рукам меня, но не Риту.

Агнесса недовольно нахмурилась, но все же решила, что розги так и или иначе не должны лежать без дела, и на тонкие жабьи губы наползла ядовитая ухмылка.

– Протягивай руки, дорогуша, – голос у надзирательницы был грубый, басистый.

Девушка вытянула руки и получила пару хлестких ударов по ладоням, так что кожа в нескольких местах покраснела и опухла.

– Ты завтра расставляешь в обед тарелки, – буркнула Агнесса, вновь указав на Риту. – И только попробуй сделать что-нибудь не так. Останешься голодной.

После тихого часа их повели во двор. И хотя погода еще была теплая, холодный осенний ветер иногда пробирал до костей.

Малышам были выданы накидки, а взрослые стояли кучкой, чтобы было не так зябко.

В тот день я сгребал облетевшие с деревьев листья в кучу, изредка бросая взгляды на воспитательниц и их подопечных. Да, вы правильно поняли, я дворник. Дворник в этом богом забытом месте. Бородатый шестидесятилетний старик. И зовут меня Гарс Клемент. Но рассказ не обо мне, а о Рите.

Чтобы отверженцы не были заняты всякой ерундой, Агнесса прошла со стопкой книг и вручила по одной каждой воспитаннице.

– До конца прогулки вы должны прочитать минимум пятьдесят страниц. Я проверю. Тебе, новенькая, разрешено прочесть тридцать.

Рита, конечно, умела читать, но не так хорошо, чтобы успеть за час прочесть тридцать страниц. Еще и эти мелкие плохо пропечатанные буквы!

Тут Рита заметила мисс Олин и хотела бросить все и подбежать к ней, но как только она сделала шаг в сторону преподавательницы, Никки одернула девочку.

– Куда ты? Стой и читай, а то точно сегодня встретишься с розгами.

– Там моя няня, я хотела с ней поговорить, – прошептала Рита и уткнулась в книгу. Она была очень раздосадована, что ей не позволили поговорить с Камеей. Ведь няня была для нее самым родным человеком во всем этом детском доме.

Мадам Крофорд стояла недалеко и курила, нервно втягивая в себя противный ядовитый дым. Рита заметила, как мисс Олин подошла к надзирательнице и что-то шепнула, кивнув в сторону своей бывшей воспитанницы.

Агнесса скривила губы, затушила сигарету, бросив в стоящую рядом урну, и, переваливаясь с ноги на ногу, направилась к своим подопечным.

– Девочка, – она приблизилась к Рите. – Ты можешь прекратить чтение, тебя хочет видеть мисс Олин. Вероятно, ты что-то натворила. Будь так, получишь все же сегодня наказание.

– Мадам, я ничего не творила. Мисс Олин – моя бывшая няня. Вероятно, она хочет просто поговорить со мной.

Агнесса сморщила кислую мину, словно проглотила целый лимон.

– В любом случае, ты свободна. Отдай книгу и ступай.

Девочка робко протянула книжку, которую еле держала в озябших руках. Няня со злостью выхватила ее и развернулась к Фиби, чтобы сделать той замечание.

Рита поспешила к мисс Олин. Вокруг бегали маленькие дети, играя в догонялки. Они смеялись и хохотали, ничуть не беспокоясь о том, что может ждать их в будущем. Рита с завистью смотрела на счастливые, улыбающиеся, ничем не омраченные лица воспитанниц.

Няня стояла возле беседки и, не скрывая доброй улыбки, смотрела на приближающуюся Риту. Девочка ускорила шаг, так желая быстрее оказаться рядом с женщиной, которая не грозила розгами, которая всегда поддерживала и помогала. И так больше не будет. Никогда…

– Рита! Ну как тебе на новом месте? Девочки тебя не обижают? – Камея обняла свою бывшую подопечную. Молодая девушка светилась изнутри, ее щеки розовели, а губы тронула настоящая улыбка. Мисс Олин была одета в теплый шерстяной тяжелый плащ, накинутый на серое осеннее платье.

– О, мои новые соседки замечательны! – восторженно сообщила Рита бывшей няне. А потом немного стушевалась и тихо, так чтобы ее могла услышать исключительно мисс Олин, добавила. – Но мадам Крофорд, она ужасна. Она желала отлупить меня розгами за то, что я посмотрела на нее!